неделю она будет, раздеваясь, видеть на животе и бедрах эти отметины. И он тоже.
За миг до того, как над колесницей сомкнулась земля, Персефона воззвала к отцу, надеясь, как и любая дочь на ее месте, что он ее спасет. Но Зевс знал, что Персефона позовет его, и заранее принял меры: с раннего утра он сидел в одном из своих святилищ, воспринимая только молитвы почитателей.
Крики Персефоны услышала Деметра, но они, отражаясь от гор, неслись как будто сразу со всех сторон. Сердце матери сжалось от невыносимой боли. Где Персефона? Почему она кричит?
Закутавшись в темный плащ, держа в каждой руке по факелу, Деметра девять дней бродила по всему свету, не прерываясь ни на еду, ни на омовения. Она спрашивала богов, она спрашивала смертных, она спрашивала птиц, не знают ли они, что произошло с Персефоной, но ни от кого не добилась ответа.
На десятый день Деметра повстречала Гекату, которая в то утро, когда Персефона потянулась за нарциссом, задержалась в пещере неподалеку от луга. Услышанное подсказывало ей, что Персефону похитили, но она понятия не имела, кто это мог сделать. Геката предложила спросить Гелиоса, который, возможно, видел, что произошло, когда гнал свою огненную колесницу по небосводу. Взмыв в небесные выси, Деметра с Гекатой зависли перед колесницей Гелиоса. Разгоряченные кони остановились на скаку, храпя от удивления при виде неожиданного препятствия на знакомом пути.
Гелиос внимательно выслушал Деметру, однако его ответ поверг ее в еще большее отчаяние. Да, Персефону похитили, и похитителем был брат Деметры – Аид. Но это не просто похищение, продолжал Гелиос. Зевс и Аид преподносят будущий союз как совершенно законный брак: некоторое время назад они сговорились, условившись и о выкупе за невесту, и обо всем прочем. Кроме того, они подговорили Землю помочь им, и она вырастила нарцисс, сыгравший коварную роль приманки для Персефоны.
Для обычая в строжайшем его толковании не имело значения, что невесту и ее мать никто не спрашивал и не оповещал насчет готовящегося брака. Деметра могла рвать и метать сколько угодно, но Персефона больше ей не принадлежала. Отец Персефоны отдал ее в жены своему брату.
Вместе с дочерью Деметра утратила и смысл жизни. Свои обязанности она худо-бедно выполняла, благословляя поля по мере того, как месяцы сменяли друг друга, чтобы людям и животным было чем питаться, однако на пирах богов не появлялась, обижаясь на одних и чувствуя себя униженной перед другими. Вместо этого она пристрастилась бродить среди смертных в облике вышедшей из детородного возраста старухи, кутающейся в пыльный темный плащ.
Не везде с ней обходились по-доброму. Когда она проходила через селение на окраине Афин, какая-то женщина подала изнемогающей от жажды путнице воды, и Деметра осушила чашу залпом. Видя это, сын добросердечной женщины спросил с язвительной усмешкой, не принести ли старухе сразу целую бадью. Деметра вытряхнула оставшиеся на дне чаши капли ему на голову, и он превратился в ящерицу.
Но гораздо хуже поступил с Деметрой ее собственный брат Посейдон. Она попалась ему на глаза по пути через Аркадию, и, когда прядь ее великолепных волос выбилась из-под темного покрова, Посейдона обуяла страсть. Он пустился в погоню за Деметрой. Та превратилась в кобылу и скрылась среди других кобыл, которые паслись неподалеку, но Посейдона ей провести не удалось. Он обернулся жеребцом и изнасиловал сестру. Через какое-то время Деметра родит чудесного коня Ариона, на котором промчится впоследствии не один греческий герой. Таким жеребенком гордилась бы любая кобыла, но Деметра, вспоминая, как он явился в этот мир, только сильнее отчаивалась.
Долго ли, коротко ли бродила так Деметра, но в конце концов очутилась вновь в окрестностях Афин и уселась у колодца в городе Элевсин. Вскоре за водой пришли четыре девушки с кувшинами и, удивившись незнакомой одинокой старухе, спросили, кто она и чем ей помочь.
Деметра наплела им с три короба. Сказала, что ее зовут Дарительница и ее похитили с родного Крита. Похитители намеревались продать ее в рабство, но ей удалось сбежать, и теперь она осталась без крова и ищет, как прокормиться. Она хорошо умеет присматривать за детьми – может быть, девушки знают кого-то, кому нужна нянька?
Девушки обрадовались. Это были дочери царя Келея, и их мать Метанира как раз родила мальчика, которого назвали Демофонтом, – нежданный подарок на склоне лет. Конечно, ей очень пригодится помощь опытной няньки! Они побежали домой предупредить мать, чтобы ждала гостью, а Деметра в темном одеянии неспешно побрела следом.
Переступая порог зала, где собралась женская половина царского дома, Деметра коснулась головой притолоки – и все помещение озарилось божественным светом. Ахнув от изумления, Метанира застыла в благоговейном страхе, а потом вскочила, уступая гостье свое кресло.
Но Деметра стояла, не поднимая глаз, молчаливая и понурая. Служанка Ямба, догадавшись, что незнакомка слишком скромна, чтобы занять кресло царицы, предложила ей свое простое сиденье, покрытое овчиной. Деметра села, но от предложенного Метанирой угощения отказалась, покачав головой.
И снова на помощь пришла хохотушка Ямба, догадавшаяся, как развеять уныние гостьи. Она начала балагурить и зубоскалить, и, когда ее шутки и жесты на грани приличия вызвали наконец у Деметры улыбку, богиня вспомнила, что и впрямь голодна и хочет пить. Она попросила Метаниру приготовить успокоительный напиток из воды, ячменя и болотной мяты.
Дождавшись, пока гостья утолит жажду, Метанира начала выведывать, как она представляет себе уход за детьми. В каком возрасте, по ее мнению, ребенка следует отлучать от груди и чем после этого кормить? Козьим молоком? Кашицей из зерна? Как лучше всего добиться, чтобы ребенок крепко спал? Как предугадать, что ребенок сейчас опорожнит кишечник, чтобы вовремя подставить горшок и не дать ему испачкать одежду?
ДЕМЕТРА И МЕТАНИРА {3}
Деметра ответила на все вопросы и даже сверх того. Она знала, как отогнать демонов, вызывающих дизентерию, жар и боль от режущихся зубов, а также как защитить младенца от дурного глаза завистниц, которым не дает покоя счастье его матери. Метанира осталась довольна. Она позволила Деметре взять Демофонта на руки и прижать крошечное тельце к груди. Малыш тут же с блаженным вздохом закрыл глаза и заснул.
День шел за днем, неделя за неделей, Демофонт рос прямо на глазах. Только молоко и кашица тут были ни при чем. Деметра тайком делала с ним то же, что когда-то с Персефоной: натирала кожу божественной амброзией и вдыхала в него собственное бессмертие. Каждую ночь, когда дом погружался в сон, Деметра клала Демофонта в горящий очаг, словно дотлевающее полено. Потихоньку, полегоньку она вытравляла из него смертную скверну. Когда работа будет завершена, Демофонт больше никогда не заболеет, не состарится и никогда, во веки веков, не умрет и не удалится в царство Аида.
Но однажды ночью Метанира выглянула из своей опочивальни и увидела сына в очаге, на рдеющих углях. Не разобравшись, что делает няня, – да и как ей было разобраться, если она не знала, кто эта няня в действительности, – Метанира закричала, в ужасе хлопая себя ладонями по бедрам:
– Ох, мой малыш! Что творит с тобой эта безумная?!
Услышав крики царицы, Деметра в сердцах выдернула Демофонта из огня прямо на пол.
– Вот невежда! – выбранила она Метаниру. – Вечно ваше племя не может отличить пользу от вреда! Ты зарубила на корню славное будущее своего сына! Клянусь водами Стикса, я наделила бы его вечной молодостью и бессмертием, но ты все это у него отняла. Узнай же, по крайней мере, кто я: Деметра, Дарительница, я одаряю и смертных, и богов. Вели своим людям выстроить мне достойное святилище вон на том холме и поставить перед ним великолепный алтарь. Когда-нибудь я научу вас нужным обрядам, чтобы вы могли снова заслужить мою благосклонность.
С этими словами Деметра сбросила свой покров и предстала в истинном обличье. Старость ее словно испарилась, теперь богиня возвышалась величественная и бесстыдно прекрасная. Волосы ее ослепительно сияли, от одежд исходило
