class="p1">— Давай!
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
Прошел дед немного с гусыней, несет человек петуха. Разговорились.
— Променяй гусыню на петуха!
— Давай!
Несет дед петуха, а тут нашел человек на дороге пустой кошелечек. Разговорились.
— Вот нашел я кошелек, променяй петуха на кошелечек!
— Давай!
Спрятал дед кошелек, идет себе на ярмарку. Подходит к городу — надо переезжать реку на пароме, а ему за перевоз заплатить нечем. Перевозчики ему говорят:
— Дашь хоть этот кошелек, то перевезем.
Отдал он.
А стоял там чумацкий обоз. Как узнали у него чумаки, за что он выменял кошелечек, стали над ним смеяться.
— Что тебе, — говорят, — жинка за это сделает?
— Да ничего! Скажет: «Слава богу, что хоть сам живой воротился».
Вот и побились они об заклад: коли скажет жена так, отдадут ему чумаки все двенадцать груженых возов да еще с батогами впридачу. Выбрали одного из обоза и послали к его старухе.
Вот приходит он.
— Здравствуйте!
— А ты про своего старика слыхала?
— Нет, не слыхала.
— Да он волов на коня променял.
— Вот хорошо! Возок недорого стоит, как-нибудь и соберемся купить.
— Да и коня променял на корову.
— Это еще лучше: будет у нас молоко.
— Да и корову на свинью променял.
— И то хорошо: будут у нас поросяточки, а то как заговенья или разговляться, все покупать приходится.
— Да и свинью на овцу променял.
— И то хорошо: будут у нас ягняточки да шерсточка, будет мне что в спасовку прясть.
— Да и овцу променял на гусыню.
— И то хорошо: будут у нас крашенки [38] и перья.
— Да и гусыню на петуха променял.
— О, это еще лучше! Будет петушок по утрам петь, нас на работу будить.
— Да и петуха на кошелек променял.
— И это хорошо. Как кто что заработает — он, или я, или дети, — в кошелек складывать будем.
— Да он и кошелек-то за перевоз отдал.
— Ну что ж, слава богу, что хоть сам живой воротился.
Вот чумакам и нечего делать — отдали они ему все двенадцать возов.
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
стались трое братьев сиротами — ни отца, ни матери. И ничего нету — ни хозяйства, ни хаты. Вот и пошли они все втроем наниматься. Идут и думают: «Вот если б бог послал нам хорошего хозяина!» Глядь — идет старый-престарый дед, борода седая.
— Куда это вы, детки, собрались?
Они говорят:
— Наниматься.
— А разве у вас своего хозяйства нету?
— Нету, — говорят. — Вот если бы к какому доброму человеку наняться, мы бы ему на совесть работали, слушались бы его и за родного отца почитали.
Тогда дед и говорит:
— Ладно! Раз так, то возьму я вас в сыновья и вам вместо отца родного буду. Слушайтесь меня, а я из вас людей сделаю, научу, как жить, от правды не отставая.
Согласились они и пошли с тем дедом. Идут темными лесами, широкими полями. Идут и идут, вдруг видят — стоит хатка такая нарядная, беленькая, в вишневом саду, цветами обсаженная. Выбегает из хаты дивчина, такая красивая, сама как цветок.
Глянул на нее старший брат и говорит:
— Вот если бы мне эту дивчину посватать, да еще чтобы были у меня волы и коровы!
А дед-отец и говорит:
— Ладно, идем сватать! Будет тебе и дивчина, будут тебе и волы и коровы. Живи счастливо, да только правды не забывай!
Вот пошли они сватать дивчину эту. Высватали ее, свадьбу справили, и вот уже старший брат хозяином сделался и остался жить в этой хате.
Идут они дальше, уж втроем. Глядь — стоит опять красивая хатка, а рядом ней водяная мельница, и прудок, и красивая дивчина что-то делает возле хаты — такая работящая. Вот глянул средний брат, да и говорит:
— Кабы мне на такой дивчине жениться, да чтоб была у меня и мельница и прудок и сидел бы я на мельнице, вот и был бы я хлебом на всю жизнь обеспечен.
А дед-отец и говорит:
— Хорошо, сынок, так и будет!
Пошли они в ту хату, посватали дивчину; уже средний брат к той дивчине в приймы идет. Вот справили свадьбу, а дед-отец тогда и говорит:
— Ну, сынок, живи теперь счастливо да смотри правды никогда не забывай!
И пошли себе дальше уже вдвоем: дед-отец и младший сын.
Идут, вдруг видят — стоит бедная хатка, и выходит из хаты дивчина, такая собой красавица, как звездочка ясная, а такая бедная, что латка на латке. Вот младший брат и говорит:
— Кабы мне на дивчине этой жениться, то мы бы работали, и хлеб бы у нас был, и не забыли бы мы и про бедных людей — и сами бы ели и людям уделяли б.
А дед-отец и говорит:
— Ладно, сынок, так и будет. Смотри ж только, правды не забывай!
Женил и этого и пошел себе по свету странствовать.
А три брата живут. Старший брат так разбогател, что и каменные дома себе построил, и червонцы копит, да только о том и думает, как бы ему побольше денег нажить, а о том, чтоб бедному человеку помочь, и не вспоминает, очень скупой был. Средний брат тоже разбогател. Стали за него батраки работать, а сам он только лежит, ест, пьет да за порядком следит. Младший так себе живет: если дома что есть, то и с людьми поделится, а как нету, то и так себе проживет.
Вот пошел дед-отец по свету… Пошел, а потом возвращается — посмотреть, как там его сыновья живут да от правды не отстают ли. Приходит к старшему странником убогим… Тот по двору ходит… Он кланяется, говорит:
— Коли милость ваша, подайте милостыньку!
А тот говорит:
— Хе, не такой ты уж старый, захочешь — заработаешь, я сам недавно на ноги встал.
А у него богатства всякого, что прямо-таки страх: дома каменные, стога, амбары, скота полные загоны, магазины добром полные, деньги… А милостыни не подал!
Пошел дед. Отошел, может, так с версту, остановился, оглянулся на хозяйство да на это добро — так все добро вдруг и запылало.
Пошел он тогда к среднему брату. Приходит, а у того и мельница, и прудок, и хозяйство крепкое, и сам он на мельнице сидит. Вот поклонился дед низко-низко и говорит:
— Дай, добрый человек, хоть малость мучицы: я человек бедный, есть мне нечего.
— Жаль, —
