государственного строительства маньчжуров. После покорения основной части Китая династии Мин их экспансия в Монголию и Западный Туркестан стал первым случаем, когда правящая династия в Китае взяла под контроль эти пограничные территории со времен Танга в VII веке. Обращение в христианство не сыграло никакой роли, но кооптация монгольской и ханьской элит была жизненно важна для их успеха. Колонизация оказалась более проблематичной.
Маньчжуры были полны решимости радикально изменить старую модель пограничной политики в отношении степи, чтобы быть уверенными, что люди их происхождения никогда больше не завоюют Китай. Они приняли две стратегии, чтобы прервать цикл вторжений из степи. По крайней мере в течение столетия после завоевания Китая они проводили строгую политику карантина на северо-востоке своей родины против проникновения культурных и экономических влияний из старых центров китайской власти на юге. Их целью было сохранить в неприкосновенности воинские традиции, которые, по их мнению, давали им преимущество перед оседлыми ханьцами. В то же время они создали систему Восьми знамен. Это были смешанные пограничные силы из маньчжуров, монголов и ханьцев для защиты от последующих нападений из степи. Кооптировав военную элиту, Цин облегчили свое правление Китаем, позволив расколоть и ослабить монгольские племена, которые были их главными соперниками за контроль над внутреннеазиатскими границами в первые годы правления новой династии.
Маньчжуры начали свое господство во Внутренней Азии с установления контроля над долиной реки Ляо, а затем укрепили его, заняв оставшиеся ключевые пограничные пункты на северо-западе и северо-востоке. В Монголии, которая стала, по словам Оуэна Латтимора, "пограничной провинцией Китая", цинское правительство стремилось разделить монголов по классовому и племенному признаку, предоставляя при этом значительную свободу действий более независимым племенам региона. Монгольского политического единства не существовало со времен расцвета великих степных империй XIII и XIV веков, хотя периодически предпринимались попытки его восстановления. Но в 1630-1640-х годах, когда маньчжуры форсировали северные рубежи Китая эпохи Мин, созвездию западных монгольских племен (по-русски - ойратов или по-китайски - олотов) удалось подчинить себе всю северную часть Западного Туркестана (Джунгарии). Сначала они отрицали намерение восстановить империю Чингисхана. Они приняли решение великого монгольского съезда (чулган) 1640 года о сохранении конфедерации племен, принятии монгольского свода законов и отказе от междоусобных войн, чтобы выступить единым фронтом против внешних врагов. Джунгария была не просто конфедерацией кочевников. Она имела некоторые признаки раннего современного государства. Пастбищные и сельскохозяйственные общины опирались на восстановленную ирригационную систему. В нескольких городских центрах процветали ремесла, а благодаря русским беглецам производились ружья, пушки и порох. Джунгария постепенно становилась центром притяжения для всех монголов. Затем, в 1650-1660-х годах, в результате борьбы за престол и межплеменного соперничества страна погрузилась в гражданскую войну. Появление сильного лидера, знаменитого Галдана, ускорило экспансионистскую политику, направленную на объединение монголов Туркестана и Северной Монголии (племена халка). Это привело к приходу Цин.
K
O
R
E
A
A
m
u
r
A
m
u
r
S
u
n
g
a
r
i
Y
e
l
l
o
w
Y
a
l
u
H
a
n
Y
a
n
z
i
Y
a
n
g
z
i
G
R
E
A
T
E
R
K
H
I
N
G
A
N
M
T
S
U
s
s
u
r
i
К этому времени маньчжуры уже подчинили себе Внутреннюю Монголию. В 1670-х годах они воспользовались межплеменными войнами, чтобы взять под свое покровительство северных монголов (халкасов). Столкнувшись с решительными попытками ойратов расширить свое Джунгарское ханство до панмонгольской империи, Цины направили мощные армии на северо-запад, где после 50 лет периодических войн окончательно разгромили своих соперников. В этих войнах проявились все сложности борьбы за Западный Туркестан между маньчжурами и монголами с нависшими крыльями русских. Халкасы то и дело переходили от китайцев к ойратам, в какой-то момент обратившись за помощью к русским. Характерной чертой тактики кочевников было то, что они утверждали, что их клятвы верности и принятие титулов и печатей от цинских императоров не являются васса-лажем, а лишь союзом, в то время как цинские чиновники утверждали обратное. Цинская стратегия заключалась в том, чтобы расколоть монгольские племена перед тем, как приступить к настоящему наступлению на Джунгарию. В 1690-х годах император Канси взял на себя ответственность за ведение переговоров и запугивание. В конце концов он убедил халканских ханов признать суверенитет династии Цин.
Закрепив свой берег, Цин начали военную кампанию, которая к середине века привела к их глубокому проникновению во Внутренний мир.
Ойраты отступали, продвигаясь на север и запад и подчиняя себе уйгуров и киргизов. Их экспансия представляла собой последние попытки создать монгольскую империю между Россией и Китаем. Она простиралась от низовьев Иртыша на севере до границ Тибета на юге и от Ташкента, который они заняли в 1723 году, до Западного Туркестана. Чтобы уничтожить Джунгарию, Цины чередовали две стратегии, которые издавна характеризовали отношения Китая с "варварами". Они торговали с ойратами, но готовились к войне, строя в степи крепости и селя военных колонистов. На протяжении первых десятилетий XVIII века они продолжали отправлять военные экспедиции в крупные оазисы Туркестана. В середине века Цины предприняли ряд мощных наступательных операций. В 1755-1759 годах с помощью халкских монголов войска Канси уничтожили Джунгарское ханство и рассеяли ойратов по всей Евразии. Затем победоносные армии Цин провели кампанию против казахов в глубине горно-алтайского региона, расширив границы Китая до самых больших размеров за тысячу лет.
Рост интереса ученых к западной экспансии маньчжуров привел к новой концептуализации границы во Внутренней Азии. Важность городов в обороне границ впервые была предложена Г. Уильямом Скиннером, который утверждал, что города в пограничных регионах на западе были вынуждены брать на себя более широкую военно-административную ответственность в отношении своих уязвимых и разнообразных регионов. Его анализ сложных макрорегиональных экономик с их ядрами, расположенными в низменностях речных долин и сосредоточенными в крупных городах, не только послужил основой для его циклической интерпретации китайской истории, но и обеспечил структурную основу для разграничения внутренних границ. Городские кластеры в ядре были окружены малонаселенными перифериями. Административное деление Китая на провинции дублировало некоторые характеристики макроэкономических систем "ядро-периферия". В местах, где периферия одного макрорегиона или провинции пересекалась с другими, административный контроль над городскими ядрами был наиболее слабым, а возможности для протеста сельских жителей - более широкими. В XIX веке внутренние восстания часто начинались или быстро разрастались на периферии, где проходили границы нескольких
В двадцатом веке после "Долгого марша" коммунистов их наиболее успешная организационная деятельность - создание базовых районов - осуществлялась во внутренних приграничных
