не вышел вперед, и никто не вышел вперед. И наконец один человек поднялся и сказал: "Ну, его брат был еще хуже". (Это не то место, куда вы хотите попасть. Жизнь, закончившаяся такими похоронами, - это не та жизнь, которую вы хотите иметь.
Вторая идея, которую я развил очень рано, заключается в том, что нет такой правильной любви, как любовь, основанная на восхищении, и такая любовь должна включать в себя поучительных мертвецов. Каким-то образом я уловил эту идею и прожил с ней всю свою жизнь. Она оказалась для меня очень полезной. Любовь, подобная той, что описал Сомерсет Моэм в своей книге "О человеческих узах", - это больной вид любви. Это болезнь, и если вы обнаружили у себя такую болезнь, вам следует избавиться от нее.
Другая идея - и это тоже может напомнить вам о Конфуции - заключается в том, что приобретение мудрости - это моральный долг. Это не то, что вы делаете только для того, чтобы продвинуться в жизни. И из этой идеи вытекает очень важное следствие. Оно требует, чтобы вы учились всю жизнь. Без обучения на протяжении всей жизни вы не добьетесь ничего хорошего. Вы не сможете далеко продвинуться в жизни, основываясь на том, что вы уже знаете. Вы продвинетесь в жизни благодаря тому, чему научитесь после того, как уйдете отсюда.
Больная любовь
Автобиографический роман Уильяма Сомерсета Моэма "Человеческие узы", написанный в 1915 году, считается его шедевром. Главный герой, Филип, знакомится с лондонской официанткой Милдред, которая отвергает его. Влюбившись в Милдред, Филип понимает, что поступил глупо, и презирает себя. Он отдает Милдред все свои деньги, а она отвечает ему отвращением и унижением. Моэм описывает эти отношения:
"Любовь, словно паразит в его ногах, питала ненавистное существование кровью его жизни; она поглощала его существование так интенсивно, что он не мог получать удовольствие ни от чего другого".
...приобретение мудрости - это нравственный долг.
Возьмем Berkshire Hathaway, одну из самых известных корпораций в мире. Возможно, у нее лучшие в истории цивилизации показатели долгосрочных инвестиций в крупные активы. Мастерства, которое помогло Berkshire пройти через одно десятилетие, не хватило бы, чтобы пройти через следующее десятилетие с сопоставимым уровнем достижений. Уоррен Баффет должен был быть машиной, которая постоянно учится. Такое же требование существует и в более низких сферах жизни. Я постоянно вижу, как поднимаются в жизни люди, которые не самые умные, иногда даже не самые старательные. Но они - самообучающиеся машины. Каждый вечер они ложатся спать немного мудрее, чем были утром. И эта привычка очень помогает, особенно когда впереди долгий путь.
Альфред Норт Уайтхед в свое время верно заметил, что стремительный прогресс цивилизации наступил только тогда, когда человек "изобрел метод изобретения". Он имел в виду огромный рост ВВП на душу населения и многие другие блага, которые мы сегодня воспринимаем как должное. Большой прогресс начался несколько сотен лет назад. До этого прогресс в столетие был практически нулевым. Так же как цивилизация может прогрессировать только тогда, когда она изобретает метод изобретения, вы можете прогрессировать только тогда, когда вы изучаете метод обучения.
Как цивилизация может прогрессировать только тогда, когда она изобретает метод изобретения, так и вы можете прогрессировать только тогда, когда вы изучаете метод обучения.
Мне очень повезло. Я пришел в юридическую школу, освоив метод обучения, и за всю мою долгую жизнь ничто не послужило мне лучше, чем постоянное обучение. Вспомните Уоррена Баффета. Если бы вы понаблюдали за ним с помощью часов, то обнаружили бы, что примерно половину своего бодрствования он проводит за чтением. Затем большую часть оставшегося времени он проводит в беседах один на один, по телефону или лично, с высокоодаренными людьми, которым он доверяет и которые доверяют ему. При ближайшем рассмотрении Уоррен выглядит вполне академичным человеком, добившимся мирского успеха.
В академической среде есть много замечательных ценностей. Не так давно я столкнулся с одним примером. В качестве председателя совета директоров больницы я имел дело с академиком медицинской школы по имени Джозеф М. Мирра, доктор медицины. Этот человек за годы дисциплинированной работы узнал о патологии костных опухолей больше, чем кто-либо другой в мире. Он хотел передать эти знания, чтобы помочь в лечении рака костей. Как он собирался это сделать? Он решил написать учебник, и хотя я не думаю, что такой учебник продается тиражом более нескольких тысяч экземпляров, он попадает в центры лечения рака по всему миру. Он взял академический отпуск и сел за компьютер со всеми своими слайдами, тщательно сохраненными и организованными. Он работал по семнадцать часов в день, семь дней в неделю, в течение года. Такой вот творческий отпуск. К концу года он создал один из двух величайших в мире учебников по патологии костных опухолей. Когда находишься рядом с такими ценностями, как у Мирры, хочется собрать как можно больше.
Еще одна идея, которая оказалась для меня чрезвычайно полезной, пришла мне в голову, когда я слушал на юридическом факультете, как какой-то ушлый профессор сказал: "Юридический ум - это ум, который считает возможным и полезным, когда две вещи переплетены вместе и взаимодействуют, пытаться думать об одной вещи, не учитывая другую". Из этого косвенного уничижительного предложения я понял, что любой такой "юридический" подход смешон. И это подтолкнуло меня к дальнейшему движению по естественному пути, который заключался в трусливом изучении всех больших идей во всех больших дисциплинах, чтобы я не был тем совершенным дураком, которого описал профессор. А поскольку действительно большие идеи несут в себе около 95 % груза, мне было совсем несложно почерпнуть из всех дисциплин около 95 % того, что мне было нужно, и включить использование этих знаний в качестве стандартной части моей умственной деятельности. Конечно, как только у вас появятся идеи, вы должны постоянно практиковаться в их использовании. Как пианист на концерте, если вы не практикуетесь, вы не сможете хорошо выступить. Поэтому я постоянно практиковал мультидисциплинарный подход.
Эта привычка принесла мне много пользы. Она сделала жизнь веселее. Она сделала меня более конструктивным. Она сделала меня более полезным для других. Она сделала меня богаче, чем можно объяснить генетическими дарами. Моя ментальная рутина, правильно подобранная, действительно помогает. Но в ней есть опасность, потому что она работает так хорошо. Если вы будете использовать ее, то часто обнаружите, что, когда вы общаетесь с экспертом из другой дисциплины - возможно, даже с экспертом,
