class="p">После двух месяцев отдыха, пиров и военных парадов с союзниками из Маратхи и Хайдарабади Корнуоллис отправил своих людей осаждать горные крепости Типу, охранявшие оставшиеся проходы через Гхаты. Они начали с холмов Нанди, возвышающихся над Бангалором, и грозного форта Савандурга, расположенного на почти вертикальной вершине и считавшегося одной из самых неприступных крепостей в Декане. К Новому году Корнуоллис обеспечил безопасность своих путей снабжения и позаботился о том, чтобы не повторились майские неудачи с материально-техническим обеспечением.
Наконец, 26 января 1792 года три армии выступили из Бангалора, чтобы предпринять вторую попытку загнать майсурского тигра в его логово. Теперь у Корнуоллиса было 22 000 сепаев, плюс 12 000 маратхов и немного больше хайдарабадцев.
У Типу была более многочисленная армия, чем эта - более 50 000 сепаев и кавалеристов, - но он был слишком осторожным генералом, чтобы рисковать в открытом сражении с такой грозной силой. Вместо этого он остался внутри великолепных укреплений в Шрирангапатнаме, которые были спроектированы для него французскими инженерами по последним научным принципам, следуя исследованиям Себастьяна де Вобана в области артиллерийской устойчивости фортификационных конструкций, адаптированных маркизом де Монталембером в его книге La Fortification Perpendiculaire. В них были представлены самые современные средства защиты, которые мог предложить XVIII век, и учитывалась возросшая огневая мощь пушек, бомб и мин, а также последние достижения в тактике штурма и осады фортов. Пробить эти оборонительные сооружения - вот задача, которая теперь стояла перед армией Корнуоллиса.
Поздно вечером 5 февраля 1792 года три армии во второй раз оказались перед грозными стенами острова Шрирангапатнам. Не дожидаясь, пока Типу сделает первый шаг, и не сообщая союзникам о своих планах, Корнуоллис начал немедленную атаку, воспользовавшись безлунной ночью. Он сосредоточил свой первоначальный огонь на укрепленном лагере Типу на возвышенности напротив острова, с которой открывался вид на мосты и броды через Кавери. Типу, который думал, что Корнуоллис будет ждать, пока соберутся все его силы, был застигнут врасплох. В течение двух часов он оказывал мужественное сопротивление, но к полуночи отступил на остров и укрылся в стенах своей цитадели.
Как только Типу покинул лагерь, а броды остались без охраны, Корнуоллис пустил вторую колонну к крепости на восточной оконечности острова. К рассвету прекрасный Лал-Баг, Красный сад, был в руках Корнуоллиса. Джеймс Киркпатрик, находившийся во второй колонне, накануне смотрел через реку и видел великолепный дворец-сад Типу в могольском стиле, "Lall Baug, во всем его великолепии": "Увы!" - писал он своему отцу, - "он пал жертвой чрезвычайных обстоятельств войны". Дворец превратили в госпиталь для раненых, а прекрасный сад "разбили, чтобы поставлять материалы для осады". Целые аллеи высоких и величественных кипарисов были в одно мгновение повалены, ни апельсиновое, ни яблоневое, ни сандаловое дерево, ни даже благоухающие чащи роз и жасмина не были пощажены в этом беспорядочном разрушении. Вы могли видеть на наших батареях фашины из розовых кустов, переплетенные жасмином и обнесенные пикетами из сандалового дерева. Сами пионеры стали благоухать...
Даже "тревожная смертность" среди европейских войск и "инфекционные выделения от миллионов гнилых трупов, покрывающих всю поверхность земли на двадцать миль вокруг столицы", писал он, не могли ослепить его поразительной красотой города, который он осаждал: "Дворцы и сады как на острове, так и за городом настолько превосходят дворцы и сады в Бангалоре по размерам, вкусу и великолепию, насколько, как говорят, они не дотягивают до главных в городе".
На следующий день Типу предпринял ряд безрезультатных контратак, но по мере того, как безнадежность его положения становилась очевидной, все больше и больше его войск дезертировали, и он был вынужден отправить Корнуоллису послание через нескольких пленных офицеров Компании, предлагая мир переговоры. Корнуоллис согласился, но его условия были суровыми: Типу должен отдать половину своего королевства и выплатить репарации в размере 30 миллионов рупий,* освободить всех своих военнопленных и отдать двух старших сыновей в качестве заложников, чтобы гарантировать полную оплату. Пограничные земли, прилегающие к Маратхам, должны были быть переданы Пешве, прилегающие к Хайдарабаду - Низаму, а Компания должна была получить его территории в Восточных Гатах, а также в Куорге и богатом специями Малабаре.
В конце концов договор был подписан, и два юных принца - восьмилетний Абдул Халик и пятилетний Муизуддин - были переданы Корнуоллису 18 марта 1792 года. Мальчиков отвезли на слонах в Мадрас , где им в целом понравилось, хотя им явно не понравилось, что их заставили высидеть целые представления "Мессии" Генделя и "Иуды Маккавея". Произведя фурор в мадрасском обществе своим достоинством, умом и вежливостью, они были отправлены обратно два года спустя, когда Типу доставил последний транш выплаты компенсации.
Все это стало сокрушительным ударом для Типу. За время войны он уже потерял 70 фортов и 800 орудий, а также понес 49 340 потерь. Теперь ему грозила потеря целой половины королевства, унаследованного от отца. Но даже когда шли переговоры о мирном договоре, было ясно, что Типу не сломило даже поражение.
Примерно в это время он обратился к Низаму Али Хану из Хайдарабада: "Не знаете ли вы обычаев англичан?" - писал он. "Где бы они ни запустили свои когти, они мало-помалу влезают во все управление делами". Однажды ночью, незадолго до подписания договора, согласно маратхским источникам, Типу тайно явился в лагерь маратхов и попросил отвести его в палатку "лорда, старого брамина", генерала Харипанта Пхадке: "Вы должны понять, что я вовсе не ваш враг", - сказал он. Ваш настоящий враг - англичанин, и именно его вы должны бояться".
Во многих отношениях 1792 год стал поворотным пунктом для Ост-Индской компании в Индии: до этого компания часто оборонялась и всегда чувствовала себя неуверенно. После этого года Компания стала занимать все более доминирующее положение. До этого момента ОИК оставалась, с точки зрения земельных владений, относительно небольшой индийской державой, контролируя лишь 388 500 из 4,17 миллиона квадратных километров - около 9,3 процента всей индийской суши, почти все на севере и востоке. Но с огромными кусками земли, только что захваченными у Типу на юге, Радж Компании был на пути к тому, чтобы стать крупной территориальной, а также военной и экономической державой.
Реформы , начатые Корнуоллисом по возвращении в Калькутту, еще больше укрепили это положение . В Америке Британия потеряла свои колонии не из-за коренных американцев, а из-за потомков европейских поселенцев. Корнуоллис был полон решимости сделать так, чтобы в Индии никогда не возникло оседлого колониального класса, способного подорвать британское правление, как
