противника, - все это служит цели обмана противника. Разумеется, все усилия по обману должны сопровождаться обеспечением того, чтобы реальные намерения и движения были окутаны тайной, и таким образом мы приходим к концепции непостижимости и бесформенности.
Быть непостижимым и бесформенным. Сунь-цзы подчеркивает, что полководец должен быть непостижимым и неясным, никогда не раскрывая своих планов и намерений даже собственным войскам. Непостижимость с помощью обмана и хитрости приведет к тому, что командир противника будет сбит с толку или будет вынужден реагировать не в соответствии со своим первоначальным планом. Он вынужден реагировать, особенно когда внезапно обнаруживает, что его противник движется к объекту, который ему нужно защищать. Таким образом, он формируется. Эти идеи проявляются в утверждении: "Тот, кто преуспевает в перемещении противника, действует в конфигурации, на которую противник должен реагировать. Он предлагает нечто, что враг должен захватить. С выгодой он перемещает их, с основой он ждет их".72
С обманом и непостижимостью связана идея бесформенности. Когда армия выходит на поле боя, ее конфигурация, будучи сразу же очевидной, вызывает определенную реакцию. Изменит ли противник свои первоначальные ожидания, изменит ли свою тактику или расценит происходящее как подтверждение заранее продуманного плана сражения, зависит от его оценки складывающейся ситуации. Бесформенность - отсутствие узнаваемой конфигурации - затрудняет такую оценку. Таким образом, бесформенность также подразумевает непостижимость. Ложные видимости, хранимые в тайне, в свою очередь, помогают быть непостижимыми. Бесформенность может также означать, что у нас нет опознаваемой массы, и враг не может различить схему или основное тело, опять же, возможно, из-за истинного физического рассеяния наших сил или из-за того, что мы непостижимы и используем обман и добиваемся успеха в обманных действиях. Не зная нашей позиции, и чтобы защитить то, чем он владеет, или прикрыть возможные маршруты нашего движения, он должен рассредоточить свои силы. Эта тактика направлена на то, чтобы привести противника в замешательство и растерянность.
Скорость, стремительность. Чтобы усилить создание путаницы и быть непостижимым, следует также использовать превосходную скорость и стремительность. Скорость, стремительность движений и атак помогают сформировать противника и измотать его.73 То же самое относится и к понятиям разнообразия и гибкости. Это отражено в: "Все люди знают диспозицию, с помощью которой мы достигаем победы, но никто не знает конфигурации, с помощью которой мы контролируем победу". Таким образом, победоносная битва (стратегия) не повторяется, конфигурации ответа противнику неисчерпаемы".74
Особый вид этого понятия отражен в концепции ортодоксального (чэн) и неортодоксального (ч'и). Это важный набор полярных противоположностей, на который часто ссылался Бойд. Это можно перевести как "прямой метод и хитрый метод" или "прямой метод и непрямой метод". Ч'и и чэн следует понимать в самом широком смысле, как означающие энергию, стратегию, идеи или силы (моральные, умственные и физические). Суть в том, что в борьбе с противником можно использовать силу (а не силы, как в конкретных видах подразделений) как традиционными, так и образными, нетрадиционными способами. Ничто само по себе не является прямым или хитрым, прямым или непрямым: характерным для этой концепции является тот факт, что неортодоксальное может стать ортодоксальным. Будет ли это одно или другое, зависит от того, чего, по мнению противника, он ожидает в конкретных обстоятельствах боя.
Концепция ch'i и cheng - это концептуализация, характеристика, манипулирование силами внутри - и использование ожиданий противника. Если ожидается фронтальная атака - вывод, вытекающий из предыдущей стратегии и тактики, а также из расположения сил в данный момент, - то это ортодоксальный вариант, а обволакивающее движение - неортодоксальный. Эта концепция также относится к функциям сил: зафиксировать противника - ортодоксальный вариант, но переворот в войне будет произведен неортодоксальным вариантом фланговой атаки.75 Чрезвычайные силы используются для того, чтобы застать противника врасплох. Действительно, то, что является неортодоксальным и ортодоксальным, ожидаемым или странным, прямым или непрямым, регулярным или нерегулярным, экстраординарным или нормальным (вот лишь несколько значений чэн и чжи), зависит от противника, поэтому действия обеих сторон снова оказываются под взаимным влиянием. Таким образом, используя ожидания командира противника и применяя силы так, во времени, в месте, в движениях и формациях, как он этого не ожидает, мы можем вывести противника из равновесия.
Сунь-цзы не отстаивает одно над другим, ни косвенное, ни прямое, но подчеркивает новаторское сочетание обоих.76 Именно в результате взаимодействия неортодоксального и ортодоксального противник оказывается сбит с толку, деморализован, дезорганизован, смещен, смотрит не в ту сторону и т. д. Важны вариации и новые сочетания видов войск, маневров и методов обмана и коварства.
Однако понимания диспозиции противника (hsing) и его потенциальной силы (shih), а также умения применять концепцию ортодоксального и неортодоксального недостаточно. Оно будет неполным, если не знать, как направить свои силы против диспозиции и мощи противника. Командир должен понимать концепцию полярных противоположностей пустоты (hsu) и полноты, или твердости (shih), или пустоты и существенности. Hsu означает "пустой" или "слабый" в смысле, выходящем за рамки физического. Пустота в смысле hsu может указывать на плохо обороняемую позицию или хорошо обороняемую позицию, но с войсками, проникнутыми слабым моральным духом, отсутствием законной цели или слабым руководством. Hsu указывает на щели в обороне противника, которые позволяют проникнуть внутрь. И наоборот, shih может быть сильно защищенной позицией или способной силой, обладающей всеми положительными качествами. У нее высокий боевой дух, сильное руководство, и ее действия соответствуют ее моральному кодексу. Проблема в том, что ни одна позиция силы не является прочной (или пустой, если уж на то пошло), и Сунь-цзы видит в этом способ поставить противника перед дилеммой, на которой мы уже споткнулись: что защищать и что атаковать.77
Работа Бойда напоминает "Искусство войны". Сходство заключается в первостепенной роли информации в стратегии, роли восприятия, внимании к распознаванию образов, важности темпа, внезапности, новизны и несоответствий, а также использовании чэн/чи. Бойд вслед за Сунь-цзы утверждает, что любой благоприятный исход конфликта - это результат применения множества методов одновременно на нескольких уровнях, которые усиливают друг друга и формируют условия для эффективности других. Война - это не только дело армий. При выработке стратегии необходимо рассматривать всю систему противника. На большом стратегическом уровне это проявляется в перечне доступных стратегий, включая дипломатические, экономические и военные методы. На военно-стратегическом, оперативном и тактическом уровнях мы видим это во взаимодействии вспомогательных концепций, которые на разных уровнях направлены на то, чтобы вывести противника из равновесия, изолировать участки противника на разных уровнях агрегирования его системы.
Действия не направлены исключительно на одну конкретную сферу, будь то физическая, ментальная или моральная, вместо этого они стремятся воздействовать как минимум на две одновременно.
