Они направлены на разрушение связей (моральных, информационных, пространственных, идеологических, логистических) между правителем и его народом, между командиром и его войсками, а также между подразделениями, физически разделяя их, изолируя, разъединяя, морально разрушая сплоченность, вызывая недоверие и снижая поддержку правителя, срывая его планы и отбирая у него армию, распространяя ложную информацию, подкупая чиновников и оказывая дипломатическое давление, разрушая его союзы и в целом подрывая основу власти правителя и легитимность и честность его действий. Через сочетание неожиданных физических движений, действий, направленных на сбивание с толку (ментальная сфера) и работу над моральными устоями противника. Благодаря использованию скрытности, быстрым перемещениям и атакам, нападению там, где этого не ожидают, комбинированному использованию ортодоксальных и неортодоксальных методов, противник смещается, запутывается и численно уступает, что действует на моральный дух войск. Одновременное использование нескольких методов влияет на моральные, психические и физические аспекты системы противника на всех ее уровнях.
Эти темы встречаются в разных местах работы Бойда, в частности в "Схемах конфликта". Действительно, если и есть какой-то стратегический автор, с которым Бойд должен концептуально соотноситься и сравниваться, то это Сунь-Цзы. А идеи Сунь-Цзы были далеки от общеизвестных в американской армии, столкнувшейся с серьезными проблемами после войны во Вьетнаме. Эти проблемы определили содержание его работ, но в то же время они стали восприимчивым фоном для новых идей, а также стимулирующей и плодородной средой для воплощения идей в жизнь.
Плодородная почва: вооруженные силы США после Вьетнама
После возвращения в 1973 году из Таиланда, где он работал над секретной разведывательной операцией,78 Бойд стал частью, даже ядром, "Движения за военную реформу". В эту аморфную группу входили боевая мафия, действующие и отставные офицеры, журналисты, такие как Джеймс Фэллоуз, и ученые, такие как Эдвард Люттвак79 , эксперты из промышленности, а также влиятельные люди,79 экспертов из промышленности, а также влиятельных политиков, таких как Ньют Гингрич, Гэри Харт, Сэм Нанн и Дик Чейни. После выхода на пенсию 1 сентября 1975 года Бойд продолжал активно работать в качестве (заведомо) неоплачиваемого консультанта при офисе министра обороны80 и продолжал ревностно сотрудничать с этой группой. Во многих отношениях Бойд стал интеллектуальным лидером группы, которая была скреплена репутацией Бойда и его идеями, которые медленно созревали в ходе первоначального брифинга "Модели конфликтов".81
Движение за реформы неуклонно расширяло число последователей, известность и влияние, знакомя с идеями Бойда все большее число людей в различных кабинетах, из всех служб и политических партий, а Бойд, в свою очередь, продолжал расширять "Схемы конфликта" и знакомил с их новым содержанием все большее число и разнообразие людей, к которым он получал доступ. Это помогло ему связаться с людьми, которые искали ценные идеи для изменения преобладающего подхода в оборонном планировании США и преобладающей военной доктрины, чтобы учесть уроки войны во Вьетнаме. Их усилия и аргументы, конечно, не были бесспорными и часто носили полемический, категоричный и конфронтационный характер, но критики признавали, что группа оказала ценную услугу в продвижении дебатов, даже если она действовала как один из полюсов диалектики.82
Работа Бойда несет на себе отпечаток программы движения за военную реформу. С 1976 по 1986 год эта группа выступала против постоянно растущей сложности и стоимости военного оборудования. Разработка оружия не всегда определялась обоснованными оперативными требованиями, а скорее промышленными интересами и верой в технологии со стороны чиновников Пентагона. Кроме того, такой рост расходов был бы непосильным для бюджета. Движение за реформы восставало против управленческого подхода и "культуры закупок", для которой был характерен акцент на материальных аспектах войны, таких как состояние военных технологий, количество истребителей, танков и военно-морских судов, а также огневой потенциал на поле боя. Оборонное планирование считалось довольно простым и рациональным упражнением в расчетах, основанным на предположении, что действительно можно сделать довольно точные прогнозы относительно характера боевых столкновений с будущими противниками. В стратегических дебатах и оборонной политике наблюдалась явная переоценка системного анализа, заметил один аналитик в 1973 году.83 Доминирующая школа стратегической теории придерживалась аисторического, аполитичного метода вычисления якобы правильных "ответов" на оборонные проблемы. Существовала тенденция искать убежище в технологиях от трудных проблем стратегии и политики. Подготовка к обороне, как и война, характеризовались акцентом на техническую и логистическую составляющую, а не на хорошо информированную и оперативную, отмечал другой автор.84 Джеймс Фэллоуз, писавший в 1981 году, предупреждал, что такой подход проявляется в пренебрежении "нематериальными факторами" войны, такими как лидерство, доктрина, моральный дух, личные навыки, боевой опыт, тактическая изобретательность, информация и стратегия. Он игнорировал или отвергал фундаментально неопределенную природу войны.
Кроме того, в стратегическом дискурсе во время войны во Вьетнаме доминировала ядерная стратегия, что отражало преобладающие интересы США в области международной безопасности.85 Ядерные миссии были подчеркнуты, а обычные вооружения и обучение сведены к минимуму. Стратегические ядерные силы рассматривались вплоть до 1960-х годов как инструмент предотвращения войны на всех уровнях.86 Несмотря на постоянные споры о правильном соотношении обычных и ядерных сил, обычные силы обсуждались в контексте сдерживания. Дебаты в основном велись на европейском театре, а доминирующим способом стратегии было уничтожение противника.87 Ограниченные войны оказали лишь очень ограниченное влияние на ориентацию вооруженных сил США, когда нужно было сделать выбор в отношении развития систем, приобретений и доктрины.88
Вьетнамская война стала в этом отношении определяющим опытом, показав последствия прежней зацикленности нации на ядерной стратегии в ущерб адекватной подготовке к обычной войне. Она стала тревожным сигналом о том, с какими средствами обороны придется столкнуться Соединенным Штатам и членам НАТО при подготовке к возможному будущему контрнаступлению против советских войск и войск Варшавского договора в Центральной Европе, а также о необходимости уделить внимание оперативному уровню войны, которым пренебрегали со времен Второй мировой войны.89
Период от президентства Джимми Картера до второго срока Рональда Рейгана был периодом напряженных душевных исканий и смятения в оборонном ведомстве США. В стране царила путаница в отношении стратегии национальной безопасности, национальной военной стратегии, перехода от призыва к добровольческим силам, актуальных в военном отношении технологий, контроля над вооружениями, конфликтов между службами по поводу отдельных систем вооружений и того, почему война была проиграна. После военного поражения вооруженным силам пришлось заново изобретать себя и готовиться к вызовам с обоих концов спектра.90 Хотя большинство военных профессионалов считали, что война во Вьетнаме была неумело задумана и плохо проведена, разочарование в политическом и военном руководстве породило недоверие, которое проявилось в озлобленности по отношению к высшему военному и гражданскому руководству. Оно также породило ревностное стремление к внутренним реформам.91
Опыт Израиля в 1973 году, несмотря на значительные различия
