иммиграции, проводя политику, которая останавливает ее, отговаривает людей от пребывания в стране и затрудняет получение гражданства, если вы не японец. Независимо от того, согласен ли кто-то с политикой Японии или нет, эта страна показывает, что даже в наш век гиперсвязи современная экономика может избежать опыта массовой иммиграции и показать, что такой процесс не является "неизбежным". Таким же образом, хотя Китай и является второй по величине экономикой мира, он не является местом назначения для просителей убежища или экономических мигрантов в масштабах Европы. Игнорируя вопрос о том, желательно это или нет, очевидно, что даже самые богатые страны не должны неизбежно становиться точками притяжения для мигрантов со всего мира.
Причина, по которой люди хотят приехать в Европу, заключается не только в ощущении богатства и работы. Европа стала желанным направлением и по другим причинам. Не последнее место среди них занимает знание того, что Европа, скорее всего, позволит прибывшим остаться на континенте после приезда. Среди причин, по которым люди стремятся в Европу, важное место занимает уверенность в том, что ее государства всеобщего благосостояния позаботятся о прибывших мигрантах, а также уверенность в том, что, сколько бы времени это ни заняло и как бы плохо ни заботились о мигрантах, они все равно получат лучший уровень жизни и лучший набор прав, чем где-либо еще, не говоря уже об их родных странах. Существует также мнение - как лестное для европейцев, так и правдивое - что Европа более терпима, мирна и гостеприимна, чем большинство стран мира. Если бы в мире было много таких континентов, то европейцы могли бы наслаждаться своим статусом одного щедрого общества среди многих. Если же сложится мнение, что Европа - единственное место, куда легко попасть, где легко остаться и где безопасно находиться, то в долгосрочной перспективе внимание к континенту может оказаться не столь лестным, как в краткосрочной перспективе. В любом случае приезд мигрантов в Европу не является неизбежным. Они приезжают потому, что Европа сделала себя - по хорошим и плохим причинам - привлекательной для мигрантов со всего мира.
Очевидно, что что-то можно сделать. Желательно это или нет, но если бы Европе пришлось ограничить поток, она могла бы принять меры, чтобы выглядеть и быть на самом деле - в целом ряде аспектов - менее привлекательной для движущегося мира. Она могла бы принять более суровый облик, возвращать людей, которые не должны здесь находиться, прекратить предоставлять социальное обеспечение вновь прибывшим и в будущем принять политику социального обеспечения по принципу "первый пришел - первый обслужил". Если миграция вызвана соблазном, то необходимо найти способ избавиться от этого соблазна. Об этом неприятно думать, и не в последнюю очередь потому, что это затрагивает одно из представлений о себе, которого так любят придерживаться европейцы, и в долгосрочной перспективе может даже изменить это представление о себе. Но путь может оказаться не таким опасным, как опасаются некоторые. Мало кто будет спорить с тем, что Япония - варварская страна, которая придерживается строгих миграционных правил. В любом случае, идея о том, что то, через что проходит Европа, невозможно остановить, опасна не только потому, что она не соответствует действительности, но и потому, что она чревата неприятностями.
На протяжении многих лет в Западной Европе проблема миграции занимает одно из первых мест в списке общественных проблем. Опросы общественного мнения в каждой стране неизменно показывают, что эта проблема почти полностью волнует население. Если на протяжении многих лет большинство населения испытывает озабоченность и ничего не предпринимает для ее решения, то проблемы и недовольство, безусловно, накапливаются. Если в ответ на это не просто игнорировать озабоченность, а утверждать, что с ней невозможно ничего поделать, то начинают рождаться радикальные альтернативы. В лучшем случае такие опасения будут выражены в избирательных урнах. В худшем случае они выплеснутся на улицы. Трудно представить себе какую-либо другую проблему, тем более занимающую столь высокое место в списке общественных проблем, на которую можно было бы ответить "ничего нельзя сделать".
Даже этот окончательный, фаталистический ответ на проблему является результатом политики, которая никогда не была продумана и теперь, похоже, стала - в глазах политиков и ученых - по сути непреодолимой. В конце концов, одно за другим ожидания того, что произойдет, оказывались ложными. А реалии того, что произошло, оказались либо не продуманными, либо продуманными ошибочно. Рассмотрим вердикт одного из тех, кто позволил лейбористскому правительству после 1997 г. обострить свою политику, когда оно это сделало. За свою работу в британском правительстве Сара Спенсер была удостоена почетного звания CBE. Но к тому времени, когда стали ощущаться некоторые последствия ее евангелизма и евангелизма других, она дала более лакричную оценку, признав, что в те годы в правительстве, когда она и ее коллеги открыли шлюзы, "не было никакой политики интеграции. Мы просто верили, что мигранты сами интегрируются". 25 Все это было за несколько лет до крупнейшего кризиса, с которым мы сталкиваемся сегодня, но все это вернулось в качестве основополагающих аргументов для оправдания грядущего огромного движения, охватившего весь континент.
Добро пожаловать в Европу
Остров Лампедуза - самый южный форпост Италии. Он расположен ближе к побережью Северной Африки, чем к Сицилии, и основной паром от Лампедузы до Сицилии идет девять часов. Когда вы находитесь на Лампедузе, вы можете почувствовать эту изоляцию. Ландшафт этих восьми сухих квадратных миль скал гораздо больше похож на тунисский или ливийский, чем на итальянский. На протяжении веков он имел такую историю, какую можно было бы ожидать от непритязательного, но полезного поста в Средиземноморье. Он неоднократно переходил из рук в руки, а его история - это постоянная депопуляция и репопуляция. Пиратские набеги были проблемой на протяжении всего времени, особенно в XVI веке, когда пираты из Турции захватили тысячу жителей острова и увезли их в рабство. Английский турист в восемнадцатом веке обнаружил только одного жителя.
Князья Лампедузы, которые даже после получения титула остались жить в своих дворцах на Сицилии, способствовали заселению острова. Сегодня название острова если и напоминает о чем-то, кроме недавних несчастий, то только об одном обладателе этого титула. Автор "Леопарда" был последним из рода принцев с таким именем. Но на острове, носящем его имя, нет ничего о нем или его мире. Разрушающееся величие его сицилийского барокко кажется таким же далеким, как и этот пыльный выступ простых, низкорослых домов. В наши дни на острове проживает около пяти тысяч человек, которые в основном сосредоточены вокруг единственного порта. Есть одна главная
