22
Везде история была одна и та же. Девушек выбирали, по словам судей, которые в итоге председательствовали на процессах, потому что они принадлежали к другой общине, были немусульманками и считались "легким мясом". Многие из мужчин привезли с собой из Пакистана и других мусульманских культур, где доминируют мужчины, представления о женщинах и особенно о женщинах без сопровождения или "незащищенных". Перед лицом такого отношения к женщинам в Соединенном Королевстве все части британского государства не смогли встать на защиту британских норм, включая верховенство закона. Самым добрым объяснением было бы то, что приток огромного количества людей из таких культур заставил власти занервничать, не зная, где провести свои собственные границы. Но дело было не только в этом. Каждый раз, когда случались скандалы с грумингом, выяснялось, что местные власти закрывали на это глаза, боясь вызвать проблемы в обществе или быть обвиненными в расизме. Британская полиция до сих пор не отошла от доклада Макферсона 1999 года, в котором ее обвинили в "институциональном расизме", и опасалась повторения этого обвинения.
Повсюду в Западной Европе та же самая правда всплывала наружу, по крайней мере, столь же медленно, часто почти в тот же самый момент, когда табу было разрушено в Великобритании. В каждой стране периоду молчания способствовал отказ властей вести статистику преступлений по этническому или религиозному признаку. В 2009 году полиция Норвегии сообщила, что иммигранты из незападных стран были ответственны за "все зарегистрированные изнасилования" в Осло. 23 В 2011 году статистическое бюро норвежского государства с готовностью отметило, что "иммигранты перепредставлены в статистике преступлений". Однако они также предположили, что это не связано с культурными различиями, а, скорее, с преобладанием молодых мужчин среди иммигрантов. Один из бывших руководителей отдела насильственных преступлений департамента полиции Осло Ханне Кристин Роде свидетельствовала о необычайном нежелании норвежских властей признать происходящее. Говоря о "четкой статистической связи" между изнасилованиями и мигрантами, приехавшими из культур, где "женщины не имеют собственной ценности", она сказала, что "это большая проблема, но говорить о ней было трудно". Что касается отношения насильников к женщинам, то "это проблема культуры", - сказала Роде. 24
Очевидно, что эти и подобные случаи с бандами насильников - необычный и нерепрезентативный пример поведения иммигрантов в целом. Однако они должны быть самыми простыми нарушениями, которые только можно себе представить, чтобы их обнаружить, расследовать и наказать. То, что полиции и прокурорам потребовались годы, а в некоторых случаях даже десятилетия, чтобы обратить внимание на эту проблему, заставляет задуматься о том, что она вызывает глубокую тревогу. Такие случаи, как калечащие операции на женских половых органах (FGM), должны быть проще . Но западноевропейские общества годами пытаются справиться с этой проблемой даже на расстоянии. Другие, менее заметные или насильственные проявления, которые приносят с собой некоторые группы мигрантов, вряд ли когда-нибудь достигнут такой же степени проверки, если с подобными случаями будет трудно справиться. Если крупномасштабное групповое изнасилование детей требует более десяти лет, то сколько времени потребуется менее жестоким и ужасным примерам непристойного отношения, чтобы стать известными, если они вообще станут таковыми?
Это свидетельствует о том, что если преимущества массовой иммиграции, несомненно, существуют и о них все прекрасно осведомлены, то недостатки импорта огромного количества людей из другой культуры требуют много времени для признания. Тем временем, похоже, широкая общественность пришла к соглашению, что это не такая уж плохая сделка: если в Европе чуть больше обезглавливаний и сексуальных нападений, чем раньше, то, по крайней мере, мы также выигрываем от гораздо более широкого выбора кухонь.
ИДЕЯ О ТОМ, ЧТО ИММИГРАЦИЮ НЕВОЗМОЖНО ОСТАНОВИТЬ ИЗ-ЗА ГЛОБАЛИЗАЦИИ
Последнее обоснование или оправдание массовой иммиграции выходит за рамки разума и оправданий. Даже если все остальные аргументы в пользу этой политики будут развенчаны, этот останется. Это аргумент о том, что все это не имеет значения, потому что все равно ничего нельзя сделать. Все зависит от каждого. Это наша судьба.
В начале нынешнего кризиса я участвовал в дебатах в Афинах о том, какой должна быть политика Европы в отношении ситуации с иммиграцией. Представляя свои аргументы, я заметил, что другие присутствующие (включая греческого экономиста Антигону Либераки и французского политика и активиста Бернара Кушнера), скорее всего, скажут аудитории, что "ничего нельзя сделать". Только потом, когда Бернар записал свою заранее подготовленную речь, я увидел, что он вычеркнул первую строчку перед выступлением. Речь действительно должна была открыться словами о том, что Европа не может остановить поток, идущий в Грецию, и что "ничего нельзя сделать". Это знакомая фраза, хотя, когда к ней прислушиваются, более мудрые политики часто понимают, что она потенциально катастрофична. Тем временем ведущие политики, включая в 2015 году министра внутренних дел Великобритании Терезу Мэй, утверждают, что европейские страны должны попытаться повысить уровень жизни в странах третьего мира, чтобы предотвратить приезд людей сюда. Однако на самом деле, как показывают многочисленные исследования, массовая миграция начинается только тогда, когда уровень жизни повышается (хотя вряд ли до роскошного уровня). У по-настоящему бедных людей нет денег, чтобы подкупить контрабандистов.
Также предпринимаются попытки придать этой точке зрения видимость академической респектабельности. В последние годы в академическом дискурсе вокруг темы миграции выросло направление, которое настаивает на том, что миграционные потоки на самом деле вызваны любым и всеми видами миграционного контроля. В работах, в частности, Хейна де Хааса из университетов Оксфорда и Маастрихта, утверждается, что миграционный контроль не только не работает, но и фактически усиливает миграцию, препятствуя нормальному перемещению мигрантов между Европой и их родными странами. Любимая фраза ученых, этот аргумент, разумеется, выдвигается только теми, кто выступает против любого и всякого контроля над миграцией.
Прежде чем указать на неразорвавшуюся демократическую взрывчатку, стоящую за этим утверждением, стоит подумать, что в нем правда. Конечно, распространенность мобильных телефонов, средств массовой информации - особенно телевидения - в странах третьего мира и снижение стоимости путешествий в последние десятилетия означают, что желание и возможность путешествовать у людей по всему миру как никогда велики. Но если глобализация действительно сделала невозможным предотвращение поездок в Европу людей со всего мира, стоит отметить, что эта глобальная проблема не затрагивает другие страны. Если причина кроется в экономической тяге, то нет причин, по которым Япония не должна сейчас переживать беспрецедентную волну иммиграции с Запада. В 2016 году эта страна была третьей по величине экономикой мира, если судить по номинальному ВВП, опережая Германию и Великобританию. Но, конечно, несмотря на то, что Япония является более крупной экономикой, чем любая другая в Европе, она избегает политики массовой
