вслух, будто она могла меня услышать. — Ты родила, что ли?!
Она
— Спасибо, мамуля, что пришла!
— Иди домой, поспи хоть немного, — покачала головой мама. — Совсем лица нет, одни глаза остались!
— Вообще-то я на работу пойти планировала, там сейчас завал, рук не хватает!
— Рук всегда не хватает! — резонно заметила мама. — А еще знаешь чего не хватает? Наглости! Ты директор магазина или кто? То на кассе стоишь, то кефиры расставляешь, то витрину трешь. Рабочие у тебя для чего?
Мама привычно начала ворчать. Для нее само слово «директор» имело важную значимость. Я тоже думала, что заживу намного лучше, когда займу должность повыше!
В итоге денег от новой должности прибавилось не так много, как обязанностей.
Теперь ошибки всего персонала — мои ошибки, и когда рук не хватает, то кто приходит на помощь? Правильно, Анастасия Михайловна, или как меня чаще называют «Настась Михална».
Вот так в тридцать с небольшим получаешь прозвище, будто у тетушки какой-то, а что потом? Будут звать, как бабульку, «Михална»?
Я даже представила, как это будет выглядеть. В другой раз, наверное, даже бы улыбнулась, но сейчас усталость брала измором и практически валила меня с ног.
Я даже зевок ладонью прикрыть не успела.
— Вот-вот, — заметила мама. — Иди поспи. Работа, не волк, в лес не убежит.
— Пожалуй, ты права. Яне намного лучше, я вздремну дома немного.
— Я щей наварила, поешь. И пирожки должны были остаться, в чашке под полотенцем. Все, иди! — мама поцеловала меня в щеку. — Без тебя разберемся.
— Хорошо, мамуль! Я только последний раз Хулиганку поцелую и все.
— Не разбуди, — строго добавила мама.
Впрочем, она производила куда больше шума, раскладывая из пакетов тормозок и пряжу, клубки со спицами.
— Как раз довяжу носки… — сказала она самой себе. — Отопление еще не подавали, и неизвестно, когда ремонт трассы закончат.
Я наклонилась над дочкой. Ее личико из-за болезни вытянулось, под глазами пролегли серые круги. Тени, отбрасываемые длинными ресничками, лишь подчеркнули следы болезни.
Сердце в очередной раз предательски сжалось.
Все мое существо кричало — останься!
Как можно было уйти, дочка будет здесь одна! Нет, не одна, с бабушкой, но без меня, без матери.
Как несправедливо, что из-за каких-то кретинов и лихачей на дороге страдают маленькие дети.
Я была на работе, когда это случилось.
Мама забирала Яну из сада. Темнеет рано, освещение там плохое. Я уверена, что вина была не на маме, ведь она очень осмотрительная. Мама с дочкой переходили дорогу по пешеходному переходу.
Яна шла на несколько шагов впереди, когда случилось несчастье. На дорогу выскочил лихач.
Водитель пытался вильнуть в сторону, но все равно задел ребенка. Яне много и не надо. Все произошло так быстро, за считанные мгновения!
Мама опомниться не успела, как на асфальте уже лежала без сознания Яна в луже крови.
Водитель скрылся.
Его до сих пор не нашли…
Вряд ли искать станут: мама запомнила, что машина была черная, большая и дорогая. Вроде какой-то крутой джип… Навороченный.
Я бы хотела остаться, но деньги сами себя не заработают.
Мы и так живем по средствам, не шиковали. Зарплата всегда распределена: ипотека, коммуналка, продукты, немного накоплений на черный день, сад, аптека.
Год назад я купила квартиру в строящейся многоэтажки под ипотеку…
Плюс ко всем привычным затратам добавится лечение Яны!
Я старалась не думать о плохом, просто запрещала себе думать плохо. Главное, угроза жизни миновала, а со всем остальным мы справимся.
Я смогу, я сильная. Ради дочери горы сверну!
— Если захочет смотреть мультики, на планшете загружены ее любимые.
— Никакого планшета, — отрезала мама. — У дочки сотрясение, а ты ей, что, мультики сунуть хочешь?
— Просто включишь, поставишь планшет подальше, развернешь экраном к стене, ей и слушать нравится, мама. И не забудь, мы не едим молочку…
— Да-да, помню я. Про лактозу и прочее… Придумали же болезни какие-то! Раньше всех манной кашей кормили.
— Мамуль, не ворчи. Или мне остаться.
— Иди! — едва ли не силой она вытолкала меня из палаты и закрыла за мной дверь.
***
Я планировала заехать на работу сначала, даже таксиста попросила поехать по тому адресу, но потом заметила машину, с разгружаемым товаром и поняла, если сейчас зайду, то точно ни о каком отдыхе не может быть и речи! Я трое суток не сплю…
Нет, пожалуй, мама права. Сначала домой, поесть, помыться, вздремну час-два, потом выйду.
Но планам не суждено было сбыться.
После теплого душа меня так разморило, что я даже треть тарелки маминых фирменных щей осилить не смогла, поплелась в свою спальню и рухнула без сил на кровать.
Сил не осталось, одеяло натянуть не смогла. Подушка пахла моей Яной, ее любимым шампунем с ароматом тутти-фрутти.
Золотая моя, душа моя, я все отдам, лишь бы ты выздоровела и снова встала на ноги…
Из глаз полились горячие слезы. Они выпили из меня остатки сил.
Обняв подушку Яны, я уснула.
Крепко, без сновидений.
Без кошмаров…
Просто рухнула в черный колодец без дна, но неожиданно проснулась…
Кое-что неприятное прервало мой сон.
Она
Оторвав глаза от подушки, я невидящим взглядом несколько секунд пялилась в темноту.
По ощущениям будто бы только что глаза сомкнула, но первый же взгляд на экран телефона подсказал, что я проспала большую часть вечера и ночи!
Беспробудно!
Спала бы и дальше, до самого утра, если бы не эти звуки.
Женские громкие стоны, высокие, частые, с всхлипываниями и вторящие им мужские, грубые стоны.
— Ааа… Аааа… Ааа… Еще… Даа… Аааа… — по голосу я узнала младшую сестру.
Ее голос перекрыл громкий стук кровати об стену. Толчки становились все яростнее и громче.
Я прикрыла глаза, испытывая стыд за поведение сестры.
Мне казалось, я такой в двадцать лет не была.
Надо будет снова сказать Даше, чтобы была скромнее, когда приводит своего парня к нам в гости с ночевкой. Ее парень нам всем, по умолчанию, не нравился. Но Даша упорно с ним водилась…
— Русла-а-ан! — выкрикнула Даша. — Аааа!
Что?
Руслан?
Парня сестры звали Дима!
Когда она успела завести интрижку с каким-то Русланом?
Еще несколько секунд общих криков, бешеной долбежки кровати в стену и стук по
