ее новой квартире и новом ритме, который ей поручил ее работодатель после того, как я выбыл из кампании.
Преподобный Мартин Лютер Кинг-младший однажды сказал, что единство может быть там, где нет единообразия. Может быть, когда-нибудь мы с Кори закончим нашу беседу на той парковке в Айове. А может, и нет. Но когда я буду вспоминать свои отношения с Кори, мой спор с ней о трансгендерности точно не будет самой важной частью.
ПЯТЬ ИСТИН
Если у вас две Х-хромосомы, вы - женщина; если у вас Х- и Y-хромосомы, вы - мужчина.
Современное движение LGBTQIA+ принимает сразу два противоречивых утверждения: во-первых, что пол человека, к которому вы испытываете влечение, заложен в вас при рождении (хотя "гена гея" не существует), а во-вторых, что ваш собственный пол может быть абсолютно изменчив на протяжении всей жизни (хотя существует определенная половая хромосома).
Тот факт, что существуют крайне редкие генетические аномалии, при которых люди рождаются с тремя половыми хромосомами (XXY или XYY), не меняет того факта, что существует два биологических пола. Это красная селедка в современных дебатах о трансгендерах.
Гендерная дисфория - это психическое заболевание. Утверждение того, что ребенок не понимает своего пола, - это не сострадание. Это жестокость, потому что она часто приводит к еще большей неудовлетворенности, депрессии и распространению гендерной дисфории на других детей в той же школе или окружении.
5. Трансгендеры могут и должны пользоваться правом на свободную жизнь без преследований. Это совсем другое дело, чем внушение детям современной гендерной теории в раннем возрасте, разрешение на калечение половых органов и химическую кастрацию несовершеннолетних или требование, чтобы женщины соревновались с мужчинами в спортивных состязаниях.
* Я не единственный человек, который сделал это наблюдение. Я хотел бы поблагодарить Дугласа Мюррея в его глубокой книге "Безумие толпы" за то, что он привел аналогичный аргумент. Возможно, он сказал это смелее, чем я, потому что он гей.
5 В США СУЩЕСТВУЕТ ТРИ ВЕТВИ ВЛАСТИ, А НЕ ЧЕТЫРЕ
"Не могли бы вы перестать говорить "административное государство"? Люди отключаются, когда вы это говорите".
Этот мудрый совет исходил от Стива Мура, известного экономиста, который пригласил меня выступить перед группой политиков на ранних этапах моей предвыборной кампании. Несколько недель спустя мне без предупреждения позвонил Чарли Кирк, основатель Turning Point USA, не отличающийся многословием. "Парень, тебе действительно нужно перестать говорить "административное государство". Это усыпляет людей".
Стив, Чарли и я были на одной стороне вопроса политики: распространение федеральных агентств из трех букв, укомплектованных неизбираемыми бюрократами, которые пишут бесконечные постановления, представляет собой экзистенциальную угрозу для Соединенных Штатов Америки. Но этот вопрос наводит скуку на большинство избирателей. Он звучит эзотерически, как что-то, что не влияет на их повседневную жизнь. Однако в современную эпоху извращенной американской политики оказывается, что чем более обыденно звучит тема, тем больше вы должны обращать на нее внимание, потому что она, вероятно, была создана для того, чтобы навеять на вас скуку.
Другие главы этой книги посвящены будущему направлению политики и культуры в Америке. В отличие от них, эта глава посвящена процедуре функционирования нашего правительства. Речь идет об основных правилах дорожного движения.
И это, пожалуй, самое важное.
ОСНОВНАЯ ПРОБЛЕМА
Правительство осуществляет власть двумя основными способами: издавая обязательные для исполнения указы и проводя их в жизнь силой. Наша конституционная республика обеспечивает разделение этих полномочий для предотвращения тирании. Конституция США распределяет эти обязанности между тремя ветвями власти: законодательная и судебная ветви создают и толкуют законы, а исполнительная власть обеспечивает их исполнение.
Возьмем, к примеру, налоговое законодательство. Конгресс устанавливает налоговые ставки, федеральные суды толкуют налоговые правила, а Налоговая служба (IRS), входящая в состав исполнительной власти, следит за соблюдением этих законов. Точно так же Конгресс устанавливает стандарты для утверждения лекарств, суды интерпретируют их, а Управление по контролю за продуктами и лекарствами (FDA) следит за их соблюдением.
В идеале такое разделение властей позволяет сохранить равновесие в нашем правительстве.
В действительности современное административное государство работает иначе. Филипп Гамбургер, профессор Колумбийской школы права, сравнивает это с "ездой по бездорожью". В то время как Конституция определяет надлежащие пути законотворчества, административное государство выбирает объездные пути. Как говорит Гамбургер, "съезд с дороги, проложенной Конституцией, может быть захватывающим, по крайней мере для тех, кто находится на водительском сиденье", когда правительство контролирует ситуацию.
Сегодня большинство обязательных для исполнения указов исходит от исполнительной власти, а не от Конгресса или суда. Эти постановления действуют как законы, но в обход конституционного процесса. Это административное государство напрямую издает обязательные для исполнения указы. Дебаты по поводу такой политики, как аборты, контроль над оружием и налоги, отодвигают на второй план важнейший вопрос о том, как эта политика проводится в жизнь. Реальный вопрос заключается не в том, "куда движется правительство, а как оно движется".
Это может показаться юридической формальностью, но она бьет в самое сердце Американской революции. Наша система построена на том, что правительством управляют выборные должностные лица. В республике граждане избирают лидеров, которые создают законы; в монархии подданные выполняют указы, не имея права голоса.
Несмотря на наши разногласия, большинство американцев - вне зависимости от расы или политической принадлежности - ценят самоуправление. Однако сегодня наша страна не работает таким образом. Хотя теоретически страна управляется тремя равноправными ветвями власти со сдержками и противовесами, значительная часть политической власти делегируется субъектам, не входящим в эти ветви, что не соответствует задуманной основателями системе.
Это "теневое правительство", состоящее из неизбираемых бюрократов, создает правила, которые касаются каждого. Эти бюрократы не могут быть избраны гражданами или уволены избранными лидерами. В прошлом неизбираемые правители были королями, сегодня это технократы в Вашингтоне, но угроза свободе остается прежней.
Это не теория заговора. Лоббисты и неизбираемые бюрократы федеральных агентств разрабатывают законы, которые часто передаются в Конгресс через Белый дом. Многие члены Конгресса принимают эти законы, не читая их. После подписания закона начинается настоящая законотворческая деятельность через "принятие правил" агентствами исполнительной власти. Таким образом, создается паутина из более чем 100 000 федеральных правил, затрагивающих повседневную жизнь американцев, которые принимаются неизбираемыми чиновниками в процессе, не признаваемом Конституцией. Если бы подобный процесс был предложен на Конституционном конвенте 1789 года, он был бы отвергнут как неудачная шутка.
Однако сегодня это отрезвляющая реальность.
ПРИМЕР БЮРОКРАТОВ, КОТОРЫЕ НЕ СПРАВЛЯЮТСЯ СО СВОИМИ ОБЯЗАННОСТЯМИ: СЕК
Возьмем SEC - Комиссию по ценным бумагам и биржам - агентство, якобы отвечающее за защиту инвесторов от злоупотреблений. Наша система сдержек и
