была бы "правильным поступком". Даже некоторые относительно прогрессивные экономисты приняли эту догму. В рецензии экономиста Пола Кругмана на книгу "Живая зарплата: Building a Fair Economy" ("Создание справедливой экономики"), книги Роберта Поллина и Стефани Люс 1998 года, является хорошим примером. Поллин и соавтор Люс утверждали, в частности, что более высокая зарплата может снизить текучесть кадров и повысить производительность труда, тем самым компенсируя часть затрат на повышение оплаты труда. Кругман назвал это абсурдным: «Очевидный ответ экономиста: если повышение зарплаты - это такая хорошая идея, почему компании не делают этого добровольно?» Некоторые компании делали это добровольно тогда, как некоторые делают и сегодня, но более глубокое предположение в вопросе Кругмана заключается в том, что рынку можно доверять обнаружение всех хороших идей. Если есть что-то, что компании не делают добровольно, значит, ipso facto это не очень хорошая идея.
Экономисты Алан Крюгер и Дэвид Кард, совместные лауреаты Нобелевской премии по экономическим наукам 2021 года, в своей работе 1993 года уже опровергли общепринятое мнение о том, что повышение минимальной зарплаты увеличивает безработицу. После того как в 1992 году минимальная зарплата в Нью-Джерси выросла с 4,25 до 5,05 доллара в час, Кард и Крюгер изучили 410 ресторанов быстрого питания в Нью-Джерси и Пенсильвании, где минимальная зарплата осталась на уровне 4,25 доллара в час. Их исследование опровергло мнение о том, что повышение минимальной зарплаты снижает занятость. По сравнению с магазинами в Пенсильвании, рестораны быстрого питания в Нью-Джерси фактически увеличили занятость на 13 %. Хотя Поллин и Люс опирались на это исследование и другие эмпирические данные, Кругман обрушился на них за то, что они привели не только экономический, но и моральный аргумент: "Короче говоря, на самом деле прожиточный минимум - это не уровень жизни и даже не экономика, а мораль. Его сторонники, по сути, выступают против идеи, что зарплата - это рыночная цена, определяемая спросом и предложением, такая же, как цена на яблоки или уголь. И именно по этой причине, а не по практическим деталям, более широкое политическое движение, ведущим направлением которого является требование прожиточного минимума, в конечном итоге обречено на провал: Ведь аморальность рыночной экономики является частью ее сущности и не может быть изжита законодательно."
Исторически и философски обоснованный взгляд на экономику показывает, насколько неправдоподобен этот аргумент. На протяжении XIX и XX веков "аморальность рыночной экономики" неоднократно ограничивалась с помощью различных законодательных мер: введение законов о рабском труде, законов о детском труде, компенсации рабочим, права на объединение в профсоюзы, установление федерального минимума заработной платы, антидискриминационных законов о занятости, сорокачасовой рабочей недели, стандартов безопасности товаров и правил по борьбе с загрязнением окружающей среды - вот лишь некоторые из многих интервенций, которые явно привнесли моральные соображения в рыночную экономику. Как заметил историк экономики Карл Поланьи, говоря о нерегулируемых рынках, "человеческое общество было бы уничтожено, если бы не защитные контрмеры, которые притупили действие этого саморазрушительного механизма". Невозможно обозначить вечно действующую границу, где должно заканчиваться регулирование и начинаться "свободные" рынки. Указ об аморальности рыночной экономики сам по себе является моральным выбором. Его крайняя форма повлечет за собой ликвидацию всех вышеперечисленных средств защиты. Реальный вопрос заключается не в наличии или отсутствии регулирования, а в его надлежащем объеме.
Признание морального характера границ рынка в целом и заработной платы в частности не означает, что расчеты всегда просты. Такие деятели, как Джон А. Райан, священник прогрессивной эпохи, который способствовал популяризации идеи прожиточного минимума, признавали, что не каждый работодатель сможет позволить себе платить прожиточный минимум. Те, кто не может, "на время освобождаются от фактических обязательств, поскольку никто не обязан делать невозможное с моральной точки зрения". Но Райан также утверждал, что все работодатели, пользующиеся чрезмерной роскошью, должны сократить свои расходы, чтобы платить работникам больше. А компании, не выплачивающие прожиточный минимум, не должны выплачивать дивиденды акционерам, поскольку право последних на любую прибыль "подчинено праву рабочего на прожиточный минимум". Это одна из причин, по которой заработная плата неизбежно имеет моральное значение: она связана с распределением ресурсов в обществе.
Руководители не просто стоят перед выбором между (а) повышением заработной платы и ростом безработицы и (б) сохранением низкого уровня заработной платы и безработицы. Но даже если бы это было так, руководители и владельцы бизнеса, включая акционеров, получают прибыль от низких зарплат. Они могли бы выбрать меньшую прибыль и меньшее количество предметов роскоши, чтобы обеспечить другим более достойный уровень жизни. Это был аргумент Райана в пользу ограничения чрезмерной роскоши, чтобы лучше платить работникам. Это урок, который игнорируют сегодняшние руководители корпораций. Одно из недавних исследований показало, что в пятидесяти одной компании из списка S&P 500 с самыми низкими средними зарплатами работников соотношение зарплат генерального директора и работника в 2020 году в среднем составляло 830 к 1. Среди этих компаний были Tyson Foods (294:1), Coca-Cola (более 1 600:1) и Hilton Worldwide (1 953:1).
По мнению Райана, частью успешного бизнеса является выплата прожиточного минимума. Те, кто этого не делает, должны прекратить свою деятельность. Сегодня мало кто сочтет успешным бизнес, если он получает прибыль, используя детский труд и нанося огромный ущерб окружающей среде. Получение прибыли за счет такой практики - это не успех, а обман. Это еще раз поднимает вопрос: Этично ли платить работникам так мало, что им приходится работать почти двадцать четыре часа в сутки, чтобы выжить (федеральный минимальный размер оплаты труда), или достаточно, чтобы они могли работать сорок часов в неделю, но при этом не пользоваться никакими удобствами и ничего не откладывать на пенсию, отпуск или непредвиденные неприятности (стандарт Гласмайера)? Или взрослый человек, работающий сорок часов в неделю, должен зарабатывать столько, чтобы иметь возможность вести существование, близкое к среднему классу (стандарт прожиточного минимума Рузвельта и других прогрессивных деятелей)?
Вмешательство необходимо, но не все вмешательства одинаковы. Опора только на социальные программы, финансируемые налогоплательщиками, как отмечает Поллин, выгодна бизнесу, поскольку перекладывает на общество расходы по облегчению страданий, вызванных неадекватной компенсацией. Законодательство, обязывающее установить прожиточный минимум на уровне Рузвельта, напротив, переложит часть этой ответственности на компании. Успешными будут считаться только те, которые смогут выжить, не обедняя и не унижая своих работников.
ВРЕМЕНА МЕНЯЮТСЯ
Многие потребители и граждане уже рассматривают заработную плату как ключевой показатель этических качеств компании. В 2020 году в ходе опроса примерно семнадцати тысяч американцев, проведенного некоммерческой организацией JUST Capital, выяснилось, что выплата работникам справедливой, достойной жизни заработной платы - это вопрос, который они считают наиболее важным для того, чтобы быть справедливой компанией.
Недавно компания JUST
