затем составили список удостоверений, пригодных для голосования, в пользу белых". Когда закон в итоге был отменен в федеральном суде, суд отметил, что он был направлен против афроамериканцев "почти с хирургической точностью".
Это была юридическая война - закон, который якобы был направлен на борьбу с мошенничеством, но на самом деле был призван снизить явку среди избирателей с низким уровнем дохода, меньшинств и молодых избирателей. Как признает бывший стратег республиканцев Стюарт Стивенс, республиканцы " не там, где находится страна. И они это знают, поэтому и хотят изменить способ голосования. Это просто вариация налога на избирателей и проверки грамотности". Бывший помощник республиканского законодателя в Висконсине заметил на заседании фракции GOP в 2015 году, что сенаторы-республиканцы " были в восторге от последствий" нового закона об удостоверении личности избирателя, причем многие из них подчеркивали "перспективы подавления избирателей из числа меньшинств и студентов". Из одиннадцати штатов с самой высокой явкой афроамериканцев в 2008 году семь приняли новые ограничения на голосование после 2010 года, а из двенадцати штатов с самым высоким ростом испаноязычного населения в период с 2000 по 2010 год девять приняли ограничительные законы на голосование в тот же период.
Исследования показали, что на сегодняшний день законы об удостоверении личности избирателя имеют лишь незначительный эффект. Но это не делает их менее вредными. Когда в 2009 году чемпион по боксу в полусреднем весе Антонио Маргарито дрался с Шейном Мосли в нагруженных перчатках, он был отстранен от профессионального бокса на год - несмотря на то, что проиграл бой. Антидемократическое поведение не становится приемлемым, если оно неэффективно. Кроме того, предельные эффекты имеют значение. Президентские выборы 2000 года были решены 537 голосами в штате Флорида. Выборы 2020 года были решены примерно 40 000 голосов в трех штатах. Даже незначительные изменения в явке могут исказить результаты близких выборов.
-
В начале XXI века политики-республиканцы могли бояться проиграть выборы, но многие избиратели этой партии боялись потерять нечто гораздо большее: свою страну - или, точнее, свое место в ней. На протяжении всей американской истории белые протестанты занимали, казалось бы, непоколебимое место в расовой иерархии. С момента основания и до 1960-х годов позиции власти и престижа почти без исключения занимали белые мужчины-протестанты. Даже в конце 1980-х годов каждый американский президент, вице-президент, спикер Палаты представителей, лидер большинства в Сенате, председатель Верховного суда, председатель Федеральной резервной системы и председатель Объединенного комитета начальников штабов были белыми мужчинами. До 1989 года все губернаторы США были белыми. Все руководители компаний Fortune 500 были белыми до 1987 года. Американцы, не причислявшие себя к белым, в этот период занимали более низкий статус. Эта расовая иерархия гарантировала белым американцам определенный минимум положения в обществе - " стеклянный пол, ниже которого белый гражданин мог видеть, но никогда не падал". У.Э.Б. Дю Буа назвал это " психологической платой" за белизну. В течение почти двухсот лет эта расовая иерархия считалась само собой разумеющейся.
В XXI веке ситуация кардинально изменилась. Не только Америка перестала быть в подавляющем большинстве белой, но и некогда укоренившаяся расовая иерархия стала ослабевать. Вызовы, брошенные долгому социальному доминированию белых американцев, заставили многих из них почувствовать себя отчужденными, вытесненными и обездоленными. В ходе опроса, проведенного PRRI в 2015 году, американцев спрашивали, считают ли они, что американская культура и образ жизни изменились с 1950-х годов "в основном в лучшую сторону" или "в основном в худшую". В то время как большинство афроамериканцев, испаноязычных американцев и религиозно неаффилированных американцев ответили, что с 1950-х годов все изменилось к лучшему, 57 % белых и 72 % белых христиан-евангелистов ответили, что все изменилось к худшему.
Но реакция не ограничивалась ностальгией. Нивелирование давно сложившихся социальных иерархий породило у многих белых чувство несправедливости. Когда человек вырастает с определенным гарантированным положением в обществе, потеря этого особого статуса может ощущаться как несправедливость. Действительно, многие белые американцы стали чувствовать себя жертвами. Опросы показали, что восприятие белыми "антибелой предвзятости" неуклонно росло, начиная с 1960-х годов; к началу XXI века большинство белых американцев считали, что дискриминация белых стала по меньшей мере такой же проблемой, как и дискриминация чернокожих.
Эти чувства были усилены президентством Обамы. Хотя президент Обама был умеренным политиком, исследование политолога Майкла Теслера показывает, что его избрание оказало мощный радикализирующий эффект на политические взгляды американцев. Президентство Обамы сделало переход к многорасовой демократии очевидным для всех американцев. Само присутствие афроамериканской семьи в Белом доме, которое изо дня в день демонстрировалось на экранах телевизоров, делало новые демографические и политические реалии невозможными для игнорирования. Многие белые американцы боялись, что у них отнимают страну, в которой они выросли.
В значительной степени сопротивление многорасовой демократии приняло форму белого христианского национализма, или того, что социолог Филипп Горски описывает как веру в то, что " Соединенные Штаты были основаны ( белыми) христианами, и что (белые) христиане находятся в опасности стать преследуемым (национальным) меньшинством". "Белые христиане" теперь были не столько религиозной, сколько этнической и политической группой. Хотя белые евангельские христиане чаще всего придерживались этих убеждений, все большее число консервативных белых католиков и светских белых националистов также придерживались их. Таким образом, хотя в конце XX века именно белые протестанты занимали вершину социальной иерархии Америки, а белые евангелические протестанты стекались в ряды Республиканской партии, "белые христиане", которые стали доминировать в Республиканской партии в начале XXI века, представляли собой религиозно разнообразную группу американцев, объединенных желанием " сделать белое христианство снова культурно доминирующим".
Белый христианский национализм послужил источником для движения "Чайная партия", которое возникло в феврале 2009 года - спустя всего месяц после вступления Обамы в должность. После общенациональных протестов 15 апреля 2009 года "Чайная партия" превратилась в массовое движение с сотнями местных организаций, почти полумиллионом членов и примерно сорока пятью миллионами сторонников. Чайная партия" была классическим реакционным движением, в котором преобладали пожилые, белые и евангелические американцы-христиане, решительно настроенные "вернуть свою страну". Опросы показали, что члены "Чайной партии" в подавляющем большинстве настроены антииммигрантски, антимусульмански и не приемлют этнического и культурного разнообразия. По мнению политологов Кристофера Паркера и Мэтта Баррето, участники "Чайной партии" воспринимают себя как " теряющих свою страну в пользу групп, которых они не признают "настоящими" американцами".
Пока лидеры RNC обсуждали стратегию после поражения в 2012 году, многие рядовые республиканцы чувствовали себя так, словно переживали более серьезную потерю. Популярные правые медиакомментаторы поощряли это отчаяние. В ночь выборов 2012 года ведущий Fox News Билл О'Рейли заявил, что " белый истеблишмент теперь меньшинство.... это больше не традиционная Америка".
