согласие: обвиняемый должен быть встречен с обвинителем, а осужденный должен иметь право на апелляцию к папе. Один фанатичный новообращенный помог инквизиторам, вывесив на Лиссабонском соборе вызывающее объявление: "Мессия еще не явился, Иисус не был Мессией, а христианство - ложь".53 Поскольку такое заявление было явно рассчитано на то, чтобы навредить евреям, мы можем с полным основанием подозревать в нем провокатора. Павел назначил комиссию кардиналов для расследования процедур португальской инквизиции. Она сообщила:
Когда псевдохристианина обличают - часто по ложным свидетельствам, - инквизиторы уводят его в мрачное убежище, где ему не позволено видеть ни небо, ни землю и меньше всего разговаривать с друзьями, которые могли бы ему помочь. Они обвиняют его на основании неясных показаний, не сообщая ни времени, ни места, где он совершил преступление, за которое его осудили. Позже ему дают адвоката, который часто, вместо того чтобы защищать его дело, помогает ему на пути к костру. Если несчастный признает себя истинно верующим христианином и решительно отрицает вменяемые ему проступки, его приговаривают к огню и конфискуют имущество. Если он признает себя виновным в таком-то и таком-то поступке, пусть и неумышленно совершенном, с ним поступают аналогичным образом под предлогом того, что он упорно отрицает свои злые намерения. Если же он свободно и полностью признается в том, в чем его обвиняют, его доводят до крайней нужды и обрекают на неизменный мрак темницы. И это они называют отношением к обвиняемому с милосердием, состраданием и христианским милосердием! Даже тот, кому удается доказать свою невиновность, приговаривается к уплате штрафа, чтобы не говорили, что он был арестован без причины. Обвиняемых, содержащихся в тюрьме, пытают всеми орудиями пыток, чтобы они признали выдвинутые против них обвинения. Многие умирают в тюрьме, а те, кого освобождают, вместе со всеми своими родственниками несут на себе клеймо вечной позора".54
Несмотря на политические события и опасность потерять Испанию и Португалию, как Лев потерял Германию, а Климент - Англию, Павел сделал все , что мог, чтобы смягчить инквизицию. Но день за днем террор продолжался, пока португальские евреи не нашли, каким бы отчаянным способом они ни спасались от своих хозяев, и не присоединились к евреям Испании в поисках какого-нибудь уголка христианства или ислама, где они могли бы соблюдать свой закон и при этом получить возможность жить.
III. ВТОРАЯ ДИСПЕРСИЯ
Куда они могли отправиться? Сардиния и Сицилия, где евреи жили уже тысячу лет, были включены в эдикт Фердинанда об изгнании вместе с Испанией; к 1493 году последний еврей покинул Палермо. В Неаполе тысячи беглецов были приняты Ферранте I, доминиканскими монахами и местной еврейской общиной, но в 1540 году Карл V издал указ об изгнании всех евреев из Неаполя.
В Генуе уже давно действовал закон, ограничивающий въезд новых евреев. Когда в 1492 году конверсо прибыли из Испании, им не разрешалось оставаться здесь дольше нескольких дней. Генуэзский историк описал их как "трупные, истощенные призраки с запавшими глазами, отличающиеся от мертвецов только тем, что сохраняют способность двигаться "55.55 Многие умирали от голода; женщины рожали мертвых младенцев; некоторые родители продавали своих детей, чтобы оплатить перевозку из Генуи. Небольшое число изгнанников было принято в Ферраре, но их обязали носить желтый значок,56 возможно, в качестве меры предосторожности против распространения болезней.
Венеция долгое время была прибежищем для евреев. Предпринимались попытки изгнать их (1395, 1487), но Сенат защищал их как важных участников торговли и финансов. Значительная часть венецианской экспортной торговли осуществлялась евреями, они активно занимались импортом шерсти и шелка из Испании, пряностей и жемчуга из Индии.57 Долгое время они по собственному выбору занимали квартал, названный в их честь Джудеккой. В 1516 году, после консультаций с ведущими евреями, Сенат постановил, что все евреи, за исключением нескольких специально уполномоченных, должны жить в части города, известной как Гетто, очевидно, по названию существовавшего там литейного завода (getto).58 Сенат приказал всем маррано или обращенным евреям покинуть Венецию; многие христианские конкуренты настаивали на этой мере, некоторые христианские купцы выступали против нее, поскольку это грозило потерей некоторых рынков, особенно в исламе, но Карл V бросил свое влияние на чашу весов, и указ об изгнании был выполнен.59 Вскоре, однако, еврейские купцы вернулись в Венецию; изгнанники из Португалии заменили изгнанных марранов, и португальский язык на некоторое время стал языком венецианских евреев.
Многие иберийские изгнанники были любезно приняты в Риме папой Александром VI и процветали при Юлии II, Льве X, Клименте VII и Павле III. Климент разрешил марранам свободно исповедовать иудаизм, считая, что они не обязаны принимать обязательное крещение.60 В Анконе, адриатическом порту папских земель, где евреи были жизненно важным элементом международной торговли, Климент создал убежище для исповедующих иудаизм и гарантировал их от притеснений. Что касается Павла III, то "ни один папа, - говорит кардинал Садолето, - никогда не оказывал христианам столько почестей, таких привилегий и уступок, сколько Павел оказал евреям. Им не просто помогают, а прямо-таки вооружают льготами и прерогативами". 61 Один епископ жаловался, что маррано, прибывшие в Италию, вскоре вернулись к иудаизму, обрезая своих крещеных детей почти "на глазах у папы и населения". Под давлением подобной критики Павел восстановил инквизицию в Риме (1542 г.), но он "всю свою жизнь принимал сторону марранов".62
Его преемники, охваченные реакцией против легких путей Ренессанса, перешли к политике, направленной на то, чтобы сделать жизнь евреев некомфортной. Старые канонические постановления вновь были приведены в исполнение. Павел IV (1555-59 гг.) обязал каждую синагогу в папских землях вносить десять дукатов (250 долларов?) на содержание Дома катехуменов, где евреи должны были обучаться христианской вере. Он запретил евреям нанимать христианских слуг или медсестер, принимать христиан в качестве медицинских пациентов, продавать христианам что-либо, кроме старой одежды, или вступать с ними в какие-либо недопустимые сношения. Они не должны были пользоваться никаким календарем, кроме христианского. Все синагоги в Риме были разрушены, кроме одной. Ни один еврей не мог владеть недвижимостью; те, у кого она была, должны были продать ее в течение шести месяцев; благодаря этому плану христиане смогли купить еврейскую собственность на 500 000 крон (12 500 000 долларов) за пятую часть ее реальной стоимости.63 Все евреи, оставшиеся в Риме, теперь (1555 г.) были заключены в гетто, где на квадратный километр приходилось 10 000 человек; несколько семей занимали одну комнату; низкая планировка квартала подвергала его периодическому разливу Тибра, превращая район в зачумленное болото.64 Гетто было окружено мрачными стенами, ворота которых закрывались в полночь и открывались на
