на стол и смотрит на часы. — Как тебя так угораздило-то? Вот реально, ответь, зачем ты с ней связался? Некого трахать, что ли, больше?
— Ну тебя это никак не касается. — В этот момент шторка снова отодвигается, и официант ставит передо мной коктейль. — Так что просто забей, это не твое дело.
— Ну хорошо. — Алла придвигает к себе мой стакан, делает глоток и чуть морщится. — Что это ты пьешь?
— «Негрони».
— На крепкое уже перешел…
— Ты довольна? — спрашиваю ее и откидываюсь на спинку дивана.
— Чем? — Алла делает еще один глоток и уже не морщится. — Что тебя убрали? Да тоже мне радость большая. Если бы за такое платили, может, еще и порадовалась бы. А так — убрали, как всех убирали, и все. Тебе хоть кто-то сообщил об этом?
— Нет.
— Классика, одним днем, — произносит Алла. — Даже папа ничего не сказал?
— А что он скажет?
— Я не знаю, это же ваши отношения. Может, все-таки он любит тебя и воспрепятствовал бы, — посмеивается Алла, — такому важному решению.
— Алл, — слышу, как за шторкой у кого-то разбивается бокал, — давай не будем про мою семью и мои отношения с отцом. Да в целом о моих отношениях не будем говорить. Это никого не касается, кроме меня.
— Да расслабься. — Алла чуть сползает с дивана и своей ногой слегка касается моей. — Что ты такой серьезный-то? Давай лучше расскажу тебе, как Игорь радовался сегодня, что ты все. Для него какой-то день победы случился. Он сказал, что наконец редакция очистилась от сумасбродства и бессмысленности и вновь может продолжать делать интеллектуальный глянец.
— Понятно, — выдыхаю я и начинаю злиться. — Интеллектуальный глянец? Интересно, как я мешал этому? Может, дело в том, что он тупой просто?
— Ну я туда не лезу, я просто продаю рекламу.
— Вот тварь он, конечно, голубая.
— Он сам и приказал сегодня заблокировать твой пропуск, представляешь? — Алла снова делает глоток из моего бокала. — И он же попросил службу безопасности вычистить твой кабинет. Всем было плевать, есть там твои вещи, нет там твоих вещей, никто на это даже не обращал внимания. Это только его почему-то триггерило.
— И как это было?
— Да он просто попросил Юлю, чтобы она набрала охрану издательского дома и вызвала «клининг рабочего пространства». — Алла делает пальцами жест кавычек. — Когда они пришли, то он приказал выкинуть весь хлам, который у тебя там был. Чтобы ничего твоего больше в кабинете и в редакции не оставалось.
— Вот урод, — выдыхаю я и провожу ладонью по бархатистой поверхности шторы. — Все равно недолго всему осталось.
— Кстати, про конец! — Алла проводит кончиком своей туфли по моей ноге. — Я спросить у тебя как раз хотела. Тебе же уже не нужны все твои контакты?
— Какие это?
— Ну какие-какие, — язык Аллы чуть начинает заплетаться, — клиентские.
— А тебе они зачем?
— Ну как зачем? Ты уже все, а мне дальше работать. Отдай мне «Золото», у них бюджеты хорошие. — Алла проводит языком по губам. — Я их дальше буду вести и ставить в журнал.
— Ты знаешь, — приподнимаюсь я, облокачиваясь о стол, — мне кажется, это никому уже не нужно.
— Ну тебе — нет, остальным — да. Ты не понимаешь, что ли, что конец будет всем, если рекламы не будет!
— Он и так будет.
— Бля-а… — Алла закатывает глаза, снова смотрит на меня, поднимает ногу выше и упирается ею в мой пах. — Ну так хотя бы его можно будет отодвинуть.
Я опускаю взгляд на кончик синих туфель у себя между ног и думаю о том, как сильно хочется уйти и насколько бессмысленны разговоры с Аллой на фоне того, что произошло за последнее время.
— Давай ты поможешь мне, а я тебе? — Алла начинает слегка давить на мой пах. — М-м?
— Что ты хочешь, Алл?
— «Золото» хочу, — улыбается она, — отдай клиента.
В этот момент шторка вновь отодвигается и появляется официант, который в руке держит стакан со льдом. Алла со злостью берется за край шторы и одергивает ее обратно, выпалив при этом несколько хамских фраз так, чтоб официант их услышал и больше не беспокоил нас.
— Ты знаешь… — Я делаю небольшую паузу, глядя в ее глаза. — Нет, не отдам ничего. Сами там справляйтесь.
— М-м, какие мы. — Алла упирает каблук в мой пах. — Прекращай. Давай мы просто уедем сейчас отсюда ко мне, и ты будешь делать со мной все, что захочешь. Но только не выпендривайся. Тебе эти клиенты уже не нужны. А сегодня — я буду твоим золотом. Высокой пробы.
— Алл, — кладу руку на ее ногу и на секунду замечаю в ее глазах огонек, — ты не слышишь? Не отдам я тебе никого. Сама завяжи отношения с клиентами, наладь их.
— Ты дурак, что ли? Тебе плевать на всех?
— На кого на всех?
— С кем ты работал!
— Да у вас там сегодня день победы же был надо мной. Вот и побеждайте дальше.
— Да это у Игоря был он, а не у меня.
— Я уверен, что и у тебя. Не знаю, кто салютовал больше.
— Ты не понимаешь? Нас к хуям закроют, если рекламы не будет дальше.
— Так ты же говорила недавно на планерке, что все есть и все хорошо.
— Я врала. Ее почти нет. Никто не хочет больше идти и размещать рекламу в этом сраном глянце. Особенно в том, который делает Игорь.
— А ты просто больше не обманывай всех, и все будет хорошо.
— Это ты, блять, мне будешь говорить? Ты, кто обманывал свою телку и спал с какой-то…
— Замолчи! — Я откидываю ее ногу, и каблук громко стукается о плитку. — Тебя это не касается.
— Вот ты тварь. — Взгляд Аллы становится злым. Она приподнимается, делает два больших глотка коктейля и рукой вытирает губы. — Это же касается и твоего отца, он акционер.
— Ну вот и работайте дальше, я вам мешать не буду. Меня выперли, и точка.
— Блять, я тебе честно говорю: все на грани. Мне надо сохранить команду.
— Алл, тебе плевать на команду, ты просто хочешь сохранить свою жопу. Больше тебя никто не интересует. Не надо меня-то обманывать.
— Ну даже если так. Ты не можешь мне помочь?
— А ты когда-нибудь кому-то помогала? Я не могу припомнить.
— Вот ты сука, — говорит Алла. — Ты сам приближаешь конец. Тебе это все уже не надо. Почему ты не можешь отдать-то контакты?
— Знаешь, часы у тебя красивые, — киваю я на ее руку, и Алла опускает взгляд. — С тобой все будет хорошо, проживешь.
— Да чтоб ты провалился, — зло отвечает Алла.
— Да уже, — встаю, беру телефон и рюкзак, — поверь, есть вещи куда важнее, чем все эти рекламные полосы и карьерные игры.
— А ты давно далай-ламой Садового кольца стал? — Алла смотрит на меня снизу вверх. — Знаешь, я-то найду, как выкрутиться, а вот ты — посмотрим. Правильно про тебя сегодня Игорь сказал, что ты без папочки своего — никто. Да и ему, видимо, ты тоже особо не нужен. А нужен только старым шлюхам!
— Что ты сказала?!
