собрала вокруг себя титулованных мужчин и женщин, которые пользовались ее заступничеством перед королем. Как и Помпадур, она заботилась о своих родственниках; она купила недвижимость и титул для своей матери, обеспечила пенсии для своей тети и кузин. Она оплатила долги Жана дю Барри, подарила ему целое состояние и купила для него роскошную виллу в Л'Исль-Журдене. Она сама выиграла у короля замок Лувесьенн, который занимали принц и принцесса де Ламбалль, на краю королевского парка в Марли. Она поручила величайшему архитектору того поколения Жаку-Анжу Габриэлю перестроить замок в соответствии с ее пожеланиями, а тщательному краснодеревщику Пьеру Гутьеру - украсить его мебелью и предметами искусства на сумму 756 000 ливров.
Ей не хватало образования и связей, благодаря которым Помпадур стала охотным и разборчивым покровителем литературы, философии и искусства. Но она собрала библиотеку книг в хороших переплетах, от Гомера до порнографии, от благочестивых "Пенсе" Паскаля до пикантных иллюстраций Фрагонара; и в 1773 году она послала Вольтеру свое почтение и портрет с "поцелуем в каждую щеку". Он ответил стихотворением, как всегда умным:
Quoi! Два избиения в конце моей жизни!
Какой пассаж вы хотите мне отправить!
Два! Это слишком много, очаровательная Эгери.
Je serai mort de plaisir au premier*78
Она просила Людовика XV разрешить Вольтеру вернуться в Париж, но он отказался, и ей пришлось довольствоваться покупкой часов у Ферни. В 1778 году, когда старый мастер приехал в Париж умирать, она была среди тех, кто поднялся по лестнице на Рю де Бон, чтобы засвидетельствовать ему свое почтение. Он был очарован и поднялся с постели, чтобы проводить ее до двери. По дороге она встретила Жака-Пьера Бриссо, будущего революционера; он надеялся представить Вольтеру рукопись по уголовному праву; накануне он просил разрешения войти, но ему отказали; он попытался снова. Она подвела его к двери Вольтера и договорилась о его приеме. В своих "Мемуарах" он вспоминал ее "улыбку, полную тепла и доброты".79
Она была бесспорно добродушной и великодушной. Она безропотно переносила враждебность королевской семьи и отказ Марии-Антуанетты разговаривать с ней. Одного только Шуазеля она не могла простить, и то потому, что он не прекращал своих попыток изгнать ее со двора. Скоро и ему, и ей придется уйти.
VIII. CHOISEUL
Он происходил из старинного лотарингского рода и уже в раннем возрасте стал графом де Стейнвилем. Он отличился своей храбростью в войне за австрийское наследство. В 1750 году, в возрасте тридцати одного года, он пополнил состояние своей семьи, женившись на богатой наследнице. Его блестящий ум и остроумие вскоре принесли ему известность при дворе, но он прервал свое восхождение, выступив против Помпадур. В 1752 году он сменил сторону и завоевал ее признательность, раскрыв ей заговор с целью добиться ее отставки. Она добилась его назначения послом в Рим, а затем в Вену. В 1758 году он был вызван в Париж, чтобы сменить Берниса на посту министра иностранных дел, и получил титул герцога и пэра Франции. В 1761 году он передал свое министерство брату Сезару, но продолжал руководить внешней политикой; сам он взял на себя военное и морское министерства. Он стал настолько могущественным, что временами отменял и запугивал короля.80 Он восстановил армию и флот; сократил спекуляцию и коррупцию в сфере военных выплат и поставок, восстановил дисциплину в рядах и заменил в офицерском корпусе вышедших в отставку сановников нетитулованными специалистами. Он развил французские колонии в Вест-Индии и присоединил Корсику к французской короне. Он симпатизировал философам, защищал публикацию "Энциклопедии", поддержал изгнание иезуитов (1764) и подмигнул на реорганизацию гугенотов во Франции. Он обеспечил безопасность Вольтера в Ферни, продолжил кампанию в поддержку семьи Калас и заслужил похвалу Дидро: "Великий Шуазель, вы без сна следите за судьбой Отечества".81
В целом его политика в скромной степени спасла Францию от катастрофы, которую принес ей австрийский мезальянс. Он сократил субсидии, которые Франция обычно выплачивала Швеции, Швейцарии, Дании и некоторым немецким князьям. Он поощрял усилия Карла III по вступлению Испании в XVIII век и стремился укрепить Францию и Испанию, заключив между королями Бурбонов Семейный пакт (1761). План провалился, но Шуазель заключил мир с Англией на гораздо лучших условиях, чем можно было предположить по военной ситуации. Он предвидел восстание английских колоний в Америке и укрепил позиции Франции в Сен-Домингу, Мартинике, Гваделупе и Французской Гвиане в надежде создать новые колониальные владения, которые компенсировали бы Франции потерю Канады. Оба Наполеона проводили одну и ту же политику в 1803 и 1863 годах.
На фоне этих достижений мы должны взвесить его неспособность остановить проникновение русских в Польшу и его настойчивое стремление подтолкнуть Францию и Испанию к возобновлению военных действий с Англией. Людовику надоело воевать, и он с пониманием отнесся к тем, кто добивался падения Шуазеля. Умный министр очаровывал многих своей любезностью с придворными, расточительными развлечениями друзей, находчивостью и работоспособностью на службе Франции; но он усиливал соперничество и вражду открытой критикой и неосторожными высказываниями, а его неослабевающая оппозиция Дю Барри давала его врагам интимный доступ к королю. Неистощимый Ришелье поддерживал Дю Барри, а его племянник герцог д'Эгийон стремился сменить Шуазеля на посту главы правительства. Королевская семья, возмущенная деятельностью Шуазеля против иезуитов, снизошла до того, чтобы использовать презираемую любовницу в качестве инструмента для смещения нечестивого министра.
Людовик неоднократно просил его избежать войны с Англией и с Дю Барри; Шуазель продолжал тайно замышлять войну и открыто презирать любовницу. Наконец она объединила все свои силы против него. 24 декабря 1770 года раздраженный король отправил Шуазелю отрывистое послание: "Мой кузен, мое недовольство вашими услугами вынуждает меня сослать вас в Шантелуп, куда вы должны отправиться в течение ближайших двадцати четырех часов". Большинство придворных, потрясенных столь резким увольнением того, кто совершил великие дела для Франции, осмелились навлечь на себя королевский гнев, выразив свое сочувствие павшему министру. Многие вельможи отправились в Шантелуп, чтобы утешить Шуазеля в его изгнании. Это было комфортное изгнание, ведь поместье герцога включало в себя один из лучших дворцов и самых просторных частных парков во Франции; оно находилось в Турени, недалеко от Парижа. Там Шуазель жил богато и элегантно, поскольку Дю Барри уговорил короля прислать ему сразу 300 000 ливров и обязательство выплачивать по 60 000 ливров в год.82 Философы оплакивали его падение; "Все пропало!" - кричали обедающие у д'Ольбаха, а Дидро описывал их как тающих в слезах.
IX. ВОССТАНИЕ ПАРЛЕМЕНТОВ
На смену Шуазелю пришел "Триумвират", в котором
