получается, что Злобин этот правду говорил?
Жвало помрачнел:
– Александр, ну вот зачем ты мне праздник портишь? Дело забрали – значит, мы все правильно сделали. Мы за что в ответе? За сеть! Доказали, что сеть работает четко под нашим чутким? Доказали. Пусть теперь у пограничников голова болит – как это иноземные граждане шастают тут, как будто так и надо.
– Товарищ подполковник, разрешите мне встретить задержанную?
Жвало всмотрелся в Володина, улыбнулся:
– Что, Саш, захотел на инопланетную красоту посмотреть?
– Товарищ подполковник! – возмутился опер. – Пока задержанная под нашей юрисдикцией. Хочу убедиться, что все пройдет чисто.
– Врешь, – спокойно заключил Жвало. – Чего-то ты задумал, Володин, – уж я тебя знаю. – Он помолчал, задумчиво потирая широкую челюсть. – Но вот что скажу – езжай. Только учти, что ребята, которые нашу дамочку из болота тянули, уже сидят всем отделом на карантине в ведомственной больничке. Если не хочешь загреметь на внеплановое медобследование, то поостерегись там. Костюм, все дела – понял?
– Понял, товарищ подполковник. То есть есть! – обрадовался Александр словам начальника.
– Есть у него, – проворчал тот. – Чую, нельзя тебя туда посылать. – Он вздохнул, всмотрелся в набычившегося подчиненного. – Ладно. Разрешил, значит – разрешил. Все! Отбой.
12
Неширокая московская улочка. Не центр, но и не забитая небоскребами окраина. Старые деревья выглядывают из-за оград редких скверов, невысокие дома теснятся молчаливыми свидетелями нешумной жизни. Одностороннее движение. Машин немного. Циклон, испортивший несколько дней капризного лета, наконец свалил, сдвинулся куда-то за Волгу. Облака еще несутся, торопятся догнать убежавшую непогоду, солнце безжалостно лупит их жгучим светом – пошли прочь, этот город мой! Я шагаю, прячась от него, по тенистой стороне, жалея, что поддался убеждениям дочери и набросил неумирающую джинсу поверх футболки – к вечеру навалится духота.
Чугунный забор на противоположной стороне. Знакомые корпуса желтеют в умытой зелени. Ни одного человека на дорожках под ней. Мне туда, там меня ждут. Что-то происходило всю ночь. Обещанной связи с Аной так и не дождался. Сначала просили подождать, потом ссылались на самолет, потом Сергей просто сообщил – скоро увидитесь, и оборвал связь. Невежливо.
Огляделся, пропустил ползущую неспешно развалюху – похоже, какой-то древний гибрид, так пахнуло от незнакомого пепелаца бензином, перешел дорогу. Стоило подойти к красивой калитке плетеного чугуна с такой же массивной звездой в центре, как та немедленно щелкнула. Я догадался – открыто, входите, пожалуйста. Немного постоял. Не знаю почему, но с появлением Аны все изменилось. Я уже не в первый раз подхожу к этому госпиталю без вывесок, но сейчас ощущение, как будто не стоит этого делать, как будто есть вещи поважней, чем многочасовой монолог под тысячей камер. А что делать? Сюда скоро привезут мою жену – куда мне еще идти?
Потянул за тяжелый металл – тот, совсем как в старину, скрипнул протяжно и открылся. Зашел на территорию, отметил новый щелчок за спиной – капкан закрылся, прицелился идти к знакомому зданию, когда услышал живой голос:
– Илья!
По боковой дорожке быстро шел, почти бежал куратор – майор Сергей Герасимов. Отчества пока не добыл, ну да и бог с ним.
– Доброе утро! – Он светился приветливостью, хотя вид помятый. – Пойдемте, я вас провожу. Вас разместят в отдельном корпусе. Там шикарная квартира и отличное оборудование. Немного придется потерпеть – карантин, как вы понимаете. – Он с показной досадой развел руками.
– Пойдемте, – согласился я, снова забыв поздороваться.
Незнакомый корпус в глубине – три этажа, портик у входа, живой человек, не робот, в странного вида комбинезоне бредет вдоль стен, периодически воздевая к окнам штангу с маленьким блюдцем на конце. Увидел нас и быстро скрылся за углом.
– Это кто? – спросил скорее для развлечения.
– Техобслуживание. В корпусе давно никто не содержался. – Сергей быстро поправился: – Не живет тут сейчас никто. Ну, да теперь – он в вашем полном распоряжении.
– По сравнению со следственным изолятором – очевидный прогресс.
Сергей косо посмотрел на меня:
– Зря вы так. Мы ведь уже говорили на эту тему.
– Говорили. И я здесь, – согласился я, продолжая злиться. – Не обращайте внимания – нервы. Когда, кстати, Ану привезут?
– Буквально через полчаса. Самолет уже прилетел. Коллеги проведут формальности – и сюда.
– Вы смогли с ней поговорить? Переводчики заработали? – как бы невзначай поинтересовался.
– Увы, нет. Очень мало времени. Но лингвисты говорят, что обязательно решат эту проблему. Надо лишь больше времени и материала. Ваша супруга не очень разговорчива.
– Но уж генетический анализ, я полагаю, сделали?
Сергей рассмеялся:
– Вы, Илья, очень торопитесь. Нет, еще не сделали. Ночь все-таки. Да и спешки, я полагаю, пока нет. А почему вы спрашиваете?
– Да потому, что на моей стороне до сих пор лишь мои слова и эти прыжки, которые, как вы говорите, пока на удалось отследить инструментально. Мне же, как вы догадываетесь, критически важно доказать, что я не псих и мои истории не плод больного.
– И опять двадцать пять! – проворчал Сергей, открывая тяжелую двустворчатую дверь. – Поверьте, наши медики, еще пока вы валялись без сознания, доложили – психически здоров. Так что – оставьте!
Я ловлю себя на мысли, что и правда – меня понесло. Наверное, нервничаю. Хотя по ощущениям – спокоен, как слон в национальном парке.
Поднимаемся по широкой лестнице на второй этаж. Дверь – жалкая стилизация под дерево, какие-то кнопки, мигающие панели, незнакомец в комбинезоне и маске рядом.
– Здесь я вас оставлю. Мой товарищ покажет вам, как все устроено внутри. – Он кивает на незнакомца, тот не двигается, ждет чего-то. – Модуль, я вижу, с вами, очки найдете внутри, если забыли. Да о чем это я – увидите, там есть все, что только нужно человеку. Любая связь, любые интерфейсы. – Он широко улыбается. – И да, поздравляю! Отныне вы на полном иждивении государства. Если что-то понадобится, только сообщите!
– Знаете, где еще можно побыть на этом самом иждивении? – напряжение не дает мне расслабиться.
Сергей корчит гримасу, кивает незнакомцу, и тот делает шаг к двери. Смотрит на моего сопровождающего.
– Илья, не прощаюсь. Думаю, сегодня мы еще не раз увидимся.
Куратор протягивает руку, я, чувствуя легкую вину за напряженную встречу, пожимаю ее.
Этот перец в комбинезоне мог бы и не входить. Все и так ясно – небольшая квартира из трех комнат. Оборудована как космический корабль – автономная система жизнеобеспечения, искусственная атмосфера, изолированный контур водоснабжения и так далее. В отличие от той палаты, если это можно так назвать, где я очнулся, все проще и сложнее одновременно. Комнаты
