Они обменялись взглядом, который определенно говорил: "Давай сменим тему, чтобы он отвязался", прежде чем Ной вздохнул и сказал: — Академия обещает быть... интересной.
Беннетт усмехнулся. — Шоу дерьма, которое было в прошлом семестре, было легкой прогулкой по сравнению с тем, что будет в этом.
Я мог только рассмеяться, моя маниакальная ухмылка вернулась. Было так забавно наблюдать, как наши одноклассники наконец-то поняли, кто обращался к ним на Праздничном балу. Наблюдать за тем, как каждый из них осознал, что девушка, которую они целый семестр называли - мусором из трущоб, на самом деле была гребаной Наследницей Четырех Семей, было все равно что наблюдать за автокатастрофой в замедленной съемке.
Будущая невеста Беннета выглядела так, будто она укусила что-то очень кислое. Это должно было стать интересной динамикой, и Беннетту будет совсем не весело ориентироваться.
Мне было только немного жаль его. Ему пора было послать своего отца ко всем чертям, даже если у нас еще не было доступа к нашим трастовым фондам. Я так устал наблюдать, как он пытается угодить этому мужчине.
— О, доброе утро, господа, — сказал Гиффорд Бакли, хныкающий семейный дворецкий Ноя, врываясь в комнату. — Могу я, эм... предложить вам поздний завтрак? Может быть, выпить, чтобы снять напряжение?
Прислуга гудела от новостей о возвращении мертвой Наследнице - Найт, сплетням всегда удавалось распространяться подобно лесному пожару между теми, кто был ближе всего к Семьям.
— Нет, спасибо, Бакли, — ответил Ной со своей вежливой улыбкой. Бакли был любителем целовать задницу и ябедой, который до чертиков раздражал Ноя, но он держал его в узде уже несколько лет. — Есть какие-нибудь новости о том, когда может вернуться мой отец?
— О, э-э... никаких, сэр, — ответил он. — Он отметился, как обычно, этим утром, но не сообщил мне о планах вернуться. Твоя мать также прислала сообщение, что не приедет домой на каникулы.
— Понятно, — растерянно ответил Ной. Мама Ноя сбежала, когда ему было десять лет, и с тех пор редко показывалась в Сити. Она была замужем за отцом Ноя только на бумаге, и Ной много лет назад перестал позволять этому беспокоить его. — Ты свободен, спасибо, Бакли.
Он выскочил из комнаты, как хорек, каким и был.
Мгновение спустя у меня в кармане зазвонил телефон.
— Черт, — выругался я, увидев сообщение от матери. — Мама хочет встретиться со мной через час.
— Я уверен, что мой отец хотел бы того же, — пробормотал Беннетт, ссутулившись в кресле и глядя в окна от пола до потолка на темные воды реки Обсидиан, сверкающие, как черные бриллианты, в лучах утреннего солнца. — Просто чтобы еще раз довести все это до конца.
Я встал, отправив сообщение своей прислуге, чтобы они прислали машину обратно к "Ferrero Tower", потому что не дай Бог Наследнику пройти четыре квартала под открытым небом.
Я посмотрел сверху вниз на угрюмых ублюдков, которые были моими лучшими друзьями, моими братьями, людьми, которых я считал своей настоящей семьей, и я знал, что мы справимся с этим, как делали всегда.
— Взбодритесь, парни, — сказал я. — Мы разберемся, как со всем справиться. Мы гребаные Наследники.
И наша Джоджо была жива.
Их решимость, казалось, немного укрепилась, и я понял, что моя работа здесь выполнена.
Пока.
— Закари, детка, я обеспокоена тем, что ты недостаточно серьезно относишься к этой маленькой заминке.
Моя мама сидела за богато украшенным золотым столом в своем домашнем офисе, расположенном на первом этаже нашего пентхауса, рядом с нашей большой, сверкающей белизной кухней, в которую, насколько мне известно, ее нога никогда не ступала. Она достала зеркальце для макияжа и заново накрасила губы кроваво-красной помадой, прежде чем отправиться в Клуб, чтобы заманить свою следующую жертву в какую-нибудь интригу, которая была в центре ее внимания.
Рамон, ее давний телохранитель, а иногда и приятель по сексу, стоял в дверях и наблюдал за ней со своей обычной сосредоточенностью, в то время как Фрэнки, прислонившись к стене офиса, играл в какую-то бессмысленную игру на своем телефоне и вполуха слушал, как она дуется.
Я одарил ее своей самой очаровательной улыбкой. — Мам, я когда-нибудь воспринимал что-нибудь настолько серьезно?
Она издала звенящий смешок, как будто я был таким смешным. Это была игра, в которую мы играли. Она заискивала передо мной, я очаровывал ее, и мы вот так танцевали друг вокруг друга, пока я не сделаю что-то, что действительно разочаровывало ее.
Она обычно отдавала меня Рамону или Силовикам, чтобы они преподали мне урок, чтобы она могла продолжать притворяться моей милой, заботливой матерью.
Пока я не начал сопротивляться. Я убедился, что стал самым опасным из них всех.
Итак, теперь мы оказались в своего рода тупике. Обычно я был хорошим маленьким солдатиком, убирал за Семьей, когда мне этого хотелось.
В данный конкретный момент мне этого не хотелось.
— Просто очень важно, чтобы Сити рассматривал эту девушку как претендентку, безусловно, не имеющую права носить титул Наследницы, — продолжала мама, теперь нанося пудру на щеки. — Конечно, если она захочет поссориться с Семьями, мы раздавим ее, как надоедливую маленькую букашку, которой она и является. Но вся эта дурная слава очень раздражает, детка.
— Я уверен, что это так, мам, — лениво ответил я. — Но у нас есть люди для этого.
Теперь она посмотрела на меня, наконец-то оторвав свои темные глаза от своего отражения. — Тебе просто нужно помнить, что она тебе больше не подруга, милый. Я была бы очень признательна, если бы ты не бросал мне вызов в этом вопросе .
— О, мам, — сказал я, возвращая ей акулью улыбку. — Я бы не посмел.
Она прищурилась, глядя на меня, все еще продолжая улыбаться, пока ее взгляд не переместился на ничего не замечающего Фрэнки, и улыбка тут же сползла с ее лица.
— Мне не нужно напоминать тебе, братишка, — прошипела она. —
