она была жива. Зная, что ей каким-то образом удалось избежать жестокой участи, уготованной для нее нашими родителями, а затем переплыла гребаную реку и процветала? Это сняло сокрушительный груз горя, которое я носил в себе из-за потери ее на все эти годы.
Я почувствовал себя… как-то легче.
Но я также был чертовски зол. Вместо того, чтобы броситься обратно в наши объятия, она объявила нам войну.
— Они ничего о ней не узнали, кроме того, что она несколько раз общалась с главой Фонда "Knight" через своего адвоката, — сказал Ной, склонившись над своим ноутбуком за большим обеденным столом, который отделял кухню его Семьи от гостиной. — На данный момент она взяла только половину средств Фонда, оставив остальное, чтобы он мог продолжать поддерживать благотворительные цели, которые ее родители наметили в своем плане наследства.
— Как благородно, — пробормотал я, пролистывая первую страницу - The City Tribune на своем телефоне.
— Она все равно богаче любого из нас, придурков, — вмешался Зак из-за плиты, где на нем не было ничего, кроме боксеров и фартука, и он, как последний придурок, уплетал свой омлет. — Без наших целевых фондов мы по-прежнему просто собаки на поводке.
Несмотря на то, что Зак настаивал, что мы должны просто заявиться к Джоли домой с цветами и гребаной коробкой конфет и потребовать, чтобы она поговорила с нами, мы решили держаться на расстоянии во время каникул, наблюдая за происходящим из башни Ноя.
Мы наблюдали не столько за Джоли, сколько за нашими родителями, которые следили за ней через свои соответствующие команды следователей, хакеров и информаторов. Каникулы она провела в Олд-Тауне со своей приемной семьей, включая двоюродного брата, который определенно не был ее двоюродным братом, за исключением тех случаев, когда она навещала Мари в Сити на один уик-энд.
— Она также не связывалась с Андерсом, — добавил Ной. — За исключением того, что Фонд сказал ему, что она пока не хочет выгонять его из пентхауса "Knight", поскольку она будет жить в Академии.
— Я уверен, она подозревает, что Андерс до сих пор не нашел выхода из задницы отца Беннетта, — фыркнув, ответил Зак. — Он, вероятно, слег в постель из-за шока от всего этого.
Я действительно не знал, почему мой отец беспокоился об Андерсе. Он был бесполезен, и ни для кого не было секретом, что "Knight" теперь принадлежала трем другим Семьям. Сохранение безвольного дяди Джоли в качестве - Исполняющего обязанности главы "Knight" было фарсом, и все это знали.
Мой телефон зазвонил, сообщая очередную новость, и я открыл целевую страницу газеты "Сент-Гэбриэл Геральд". — Большинство городских СМИ все еще либо обсуждают возвращение Наследницы - Найт в очень расплывчатых выражениях, либо они публикуют версию нашей пиар-команды об этой истории, — сказал я.
— Но видеозаписи ее выступления на Праздничном балу продолжают появляться на национальных сайтах и в блогах о сплетнях, которые не принадлежат Семьям и не контролируются ими, — добавил Ной, продолжая щелкать пальцами по клавиатуре. — Каждый раз, когда Семейная команда удаляет их, кто-то другой ставит их обратно. Это похоже на поиск крота.
Насколько мы могли предположить, Джоли не сделала ничего, кроме того, что бросила бомбу, которая была правдой, в мир вместе с изобличающими уликами, которые ей удалось украсть, и теперь мы просто смотрели, как ее взрыв медленно разрушает сияющий облик Четырех Семей. Еще несколько крупных незавершенных сделок сорвались как для "Spencer", так и для "Hargraves", и "Ferrero" потеряла одного из своих крупнейших инвесторов в свой бизнес казино только на прошлой неделе - затянувшийся запах обвинений в убийстве, очевидно, неприятен некоторым людям. Цены на акции падали.
В конце концов все утихнет. Семьи держали этот Сити в ежовых рукавицах, и пока богатые оставались богатыми, они продолжали смотреть в другую сторону.
Зак опустился на стул рядом с Ноем за столом, держа в руках свой завтрак, и я присоединился к ним, приготовив себе эспрессо. На мне была простая белая футболка - то, что я носил только в уединении нашего дома, - и фланелевые пижамные штаны. Вместе со спортивными штанами Ной надел облегающую футболку Holywell Crew, которую я подарил ему в прошлом году, в то время как на Заке были только фартук и ухмылка.
— Как вы, ребята, думаете, насколько сильно съежились яйца Хендриксона с тех пор, как он узнал, что "трахался" с настоящей Наследницей? — Небрежно спросил Зак, отправляя в рот яичницу.
— Если у него вообще будут яйца к концу семестра, это будет чудо, — пробормотал Ной.
Я покачал головой. — Она была такой же чертовски безрассудной, как Джоанна. Теперь будет намного хуже.
Зак ударил меня кулаком в плечо гораздо сильнее, чем это было необходимо. — Верь в нашу девочку, чувак. Теперь она вся такая умная и "с улицы".
— Именно так, — ответил я. — Она не знает, как играть в нашем мире, Зак. И не говоря уже о том, что мы, похоже, ничего не можем сделать, кроме как убедиться, что она потерпит неудачу.
Ной просто уставился в свою кофейную чашку, нахмурившись, и его голубые глаза затуманились за стеклами очков. — Она могла просто прийти к нам. Ей не обязательно делать ничего из этого.
Мое сердце болело за него - за этого маленького ребенка, который месяцами не засыпал в слезах каждую ночь.
И он был прав - она могла бы, но не сделала этого.
После нескольких мгновений напряженного молчания Бакли появился из коридора, ведущего в фойе. Вместо того чтобы, как обычно, ухмыляться Ною, он посмотрел на меня.
— К вам мисс Проктор, мистер Спенсер, — объявил он. — Мне только что звонил консьерж.
Черт. Был только один человек, с которым я ненавидел иметь дело почти так же сильно, как с моим отцом, и это был его личный секретарь.
Элиза Проктор.
Ей было всего тридцать два, она была личным секретарем моего отца с двадцати четырех лет и почти наверняка трахалась с ним. Она думала, что она Спенсер, и тот факт, что
