хотели понаблюдать за отбытием Котова и его блестящей покупки. Но станут свидетелем кое-чего другого — как нахал получает щелчок по носу!
— Ужин, Захар. И никаких “до рассвета”! — подчеркнула я, медленно направившись на выход.
Ох, как хотелось выбежать, хлопнуть дверью и прислониться к ней спиной, тяжело дыша. Но вместо этого я медленно пошла на выход. Швейцар немного замешкался, но бросился открывать дверь.
— Извините, — пробулькал так, словно у него в горле пересохло, еще и пялился на меня украдкой.
Многие забывают, что за формой прислуги скрываются обыкновенные люди, со своими страстями, желаниями и даже желанием посплетничать. Прислуга знает слишком многое, иногда выгодно это использовать, иногда лучше не появляться им на глаза и обходиться без их помощи.
Выйдя на прохладный мартовский воздух, я медленно выдохнула, потом быстро вдохнула, пытаясь выровнять дыхание. Сердце билось, как сумасшедшее.
Захотелось покурить.
Со страшной силой…
Даже пальцы затряслись в кармане шубки.
Не бывает бывших курильщиков.
Всегда подвернется ситуация, в которой не бывает иного спасения, кроме той самой сиги и дыма, в котором так вкусно и уютно прятать собственные мысли. И ничего объяснять не нужно, дым и так все понимает…
Олег будет против.
Хотя плевать, я тоже была против участвовать в этом дурацком аукционе! И что в итоге?
Отбиваюсь от нахального спонсора, а муженек и дальше играет роль распорядителя торгов, даже не проводил меня, хотя мог бы, подумала я немного капризно.
Ничего не поделать, все мы иногда — лишь капризные девочки, которым хочется шоколадку, на ручки и пусть весь мир немного подождет.
Нужно собраться с мыслями…
Мигрень снова нахлынула.
Долбаный отказ от кофе. Организм бушевал, сопротивляясь изо всех сил, цепляясь за любимые привычки.
Ладно, если не кофе, то хотя бы одну сигаретку!
Плюнув на все, я подошла к охраннику.
— Сигареты, пожалуйста.
— Я не курю, — отозвался слишком быстро.
— Валентин Сергеевич? — вздохнула я. — Будьте так добры, сигареты и зажигалку.
Охранник вылупился. Он один из сменных, видимо, даже не подозревал, что я знаю его имя. Поэтому через миг пачка сигарет и зажигалка быстро перекочевали в мою ладонь.
— Благодарю…
Я прошлась до беседки, мне всегда нравилось пить здесь чай. Территория уже расчищена, но еще слишком холодно для уличных чаепитий. Поэтому я всего лишь прислонилась плечом и закурила.
— Я сказал, что мы гуляем до рассвета! — донеслось мне в спину с упреком.
Котов примчался!
Кто бы сомневался.
— А я сказала, чтобы ты убирался из дома моего супруга. И что дальше?
— Но ты ничего при этом не купила. А я купил…
Я обернулась, намеренно выпустив колечко дыма в нос обнаглевшему мужчине. Он поморщился, точь-в-точь, как Кот, который не любит, когда ему в лицо дуют ветерком дыхания. .
— Что ты купил?
Пусть только скажет, что купил меня. О, пусть скажет, я с удовольствием прижгу окурком ему что-нибудь…
— Я купил… ужин.
— Ужин и получишь. Я посмотрю свое расписание, — сказала я и отвернулась.
— Но..
— В правилах аукциона четко указано, какой лот приобретается дарителем за сумму, озвученную им. Правила аукциона остались неизменными. Купил ужин — получишь ужин. Фантазировать вслух не воспрещается, но ты же большой… мальчик, и должен понимать, что, если ты купил лошадь и вслух сказал: “Хочу радужного единорога!”, лошадь им не станет.
— Ебал я в рот всех радужных единорогов! — ругнулся.
— И как? Понравилось?
— Ах ты су-у-у-ка! — протянул он как будто даже с восхищением. — Значит, расписание посмотришь?
— Посмотрю. Не сегодня… Сегодня уже слишком поздно, у любимого мужа — званый вечер, аукцион, через полтора часа грянет салют. Обожаю салюты… Ни за что не пропущу это зрелище.
— Я обещаю тебе самые крутые салюты. В каждой клеточке твоего тела… Вагину просто на разрыв бомбить будет! — посмотрел на меня диковато, опасно сверкнув глазами. — Ты на моем члене будешь кончать без перерыва и станешь молить о добавке… Клянусь!
Глава 5
Дарина
— Ты едва не чпокнул мою падчерицу и теперь нацелился на меня? Забавно…
— Не чпокнул. Даже сунуть в ротик не успел. Вовремя понял, что есть более интересные и достойные претендентки на мой член.
После этих слов Котов посмотрел на меня так, будто сделал мне очень большое одолжение.
— В очереди за колбасой я еще не стояла. Тем более, сделанной из кошачьего мяса…
Котов сделал шаг вперед, стиснув запястье пальцами.
— Послушай, ты… — пророкотал низко.
— Дарина, все хорошо? — послышался рядом мужской голос.
Котов отступил медленно.
— Завтра. Будь так добра, посмотри свое расписание — завтра! — попросил настойчиво.
Мужчина быстро ушел, казалось, за ним даже дорожка воздуха закрутилась вихрем. Я с трудом заставила себя перевести взгляд на того, кто вмешался.
Может быть, очень вовремя.
Пожалуй, я кое в чем перегнула палку. Не стоило так оскорблять мужское достоинства Котова. Мужчины способны стерпеть многое, но не стоит задевать их член нелестными словами. О, тушите свет…
И я, кажется, только что совершила ужасную ошибку.
— Мне показалось или Котов выглядел рассерженным? — поинтересовался Фомин.
Именно он нарушил уединение между мной и Котовым. Кстати говоря, очень вовремя. Не знаю, на что бы решился взбешенный мужчина, который считает, что весь мир должен стоять перед ним раком, умоляя трахнуть.
— Не знаю, а что именно так выглядело со стороны? — поинтересовалась я.
— Прогуляемся? — предложил Фомин, подставив свой локоть.
— Отпустил несколько громких шуточек в адрес наших отношений с мужем, а теперь подставляешь свой локоток?
— Я всегда готов подставить тебе свой локоток, и не только, — посмотрел на меня призывно.
— Михаил, мы это уже проходили. Мой выбор остался прежним.
— Никогда не поздно его пересмотреть, — подмигнул Михаил, достав сигареты. — Будешь? Я же знаю, что иногда хочется. Сам много лет бросаю.
— Извини, я уже.
— Это самое печальное. Печальнее только в сексе услышать: “Я уже…”
— Нет, печальнее другое.
— Ну? — улыбнулся ожидающе.
— Печальнее, когда приходиться говорить иначе: “Ты что, уже? А я еще — нет…!”
— Со мной, кстати, такого никогда не бывает! — похвастался Фомин. — Как с этим обстоят дела у Олега. У мужчин постарше эректильная функция неизбежно ослабевает…
— Спроси у Олега, — посоветовала я. — А я послушаю.
— В узких кругах прошел кое-какой слушок…
