в самое сердце.
Одно лицо.
Твою мать!
Кулак взметнулся и грохнул об стол!
— Аааааа! — вырвался из грудной клетки злой рык.
На память пришел наш последний разговор.
«Богдан, я люблю тебя, послушай… Это подстава!»
«Любишь? Не перепутала, кому в любви признаваться, стерва? Вали к тому, с кем трахалась, помимо меня!» — отрезал я в прошлом.
Добавил еще что-то ядовитое о том, что нужно перебрать всех любовников, с которыми она спала.
Меня несло, я не мог остановиться, переживая на тот момент боль предательства. У меня на руках были фото, доказательства ее грязных измен.
Не поверив им, я своими глазами увидел ее в объятиях другого — пьяную, голую… Их сплетенные тела, спящие в обнимку, использованный презерватив — все одно к одному. Образ, высеченный на сетчатке, сурово выдранный из сердца, вместе с кровавыми ошметками.
Потом я покинул тот город, с головой ушел в работу, передо мной открывались блестящие перспективы и сочные, аппетитные возможности.
Я не упустил ни одну из них, так же как не упустил ни одну красотку, что мечтала согреть мою постель. Первое время, после расставания с Настей девиц было сотни.
Я не запоминал ни лиц, ни имен, брал лишь их идеальные тела. Одна другой лучше! Снискал славу плейбоя…
Теперь в прошлом остался период, когда каждую ночь в моей постели извивалась от страсти на простынях новая обнаженная красотка. Все стабильно, спокойно — и с карьерой, и с деньгами, и с постоянной любовницей.
Но хватило всего одного сообщения и фото, чтобы меня швырнуло в прошлое, заставило снова задыхаться от боли в груди. Надеяться и умирать от открывшейся правды.
Выходит, Настя была беременна?
Я все же отец, отец этой темноглазой малютки! Значит, Настя родила все-таки от меня.
От ме-ня.
Отменяет ли это факта ее измены?
Разумеется, нет! Я же не дебил…
Да, спустя столько лет я тем более не дебил, чтобы поверить, будто тогда Настя просто прилегла отдохнуть и нечаянно оказалась голой. Но я и не остолоп, чтобы проигнорировать очевидное сходство — меня и дочери. Моей дочери!
Вот это подарок судьбы! Или лукавая насмешка?
Боже, иногда небеса преподносят такие подарки, о которых едва успел подумать, как они падают на тебя сверху, оглушив.
Я ведь только сегодня думал об одиночестве, обо всем.
Тоска выгрызала, я даже в полу-шутку подумал о том, чтобы завести кошку! Но ребенок — это совершенно другое. И этой сладкой малышке требуется помощь?
Разумеется, я буду. Буду там, со своей дочерью! Сделаю все возможное!
Мне даже тест ДНК делать не надо, чтобы убедиться в родстве. Но все же сделаю, позднее…
Уверен, дочери будет намного лучше со мной, с отцом, который в силах дать ей самое лучшее будущее, которое только можно себе нарисовать.
А Настя?
Ну, что, Настя?
Предательница…
Захочет, родит себе еще.
Родит другого ребенка, а эта, эта девочка — моя! Гадина не имела никакого морального права скрывать дочку от меня!
***
Дальше все происходило автоматически.
Приняв неизбежное, действия сами прокладывают путь к желанной цели.
Ведь мне только это и нужно было, что встрепенуться, стряхнуть сытое, немного сонное оцепенение, когда очередное достижение воспринимаешь немного равнодушно, когда даже опытные ласки любовницы впитываешь отстраненно. В груди как будто давно потух костер, только угли едва тлели, согревая немного теплом.
Однако это происшествие, новость всколыхнули, взбудоражили меня целиком. В груди будто вспыхнуло пламя, костер взвился до самых небес, не унять.
Я был готов выдвинуться даже ночью, планировал безжалостно выдернуть помощника из сна или из объятий горячей любовницы. Но пришлось немного повременить до утра.
Даже если лететь личным самолетом, нужно подготовиться. Плюс в том городке, не было аэропорта. В его более крупном соседе, с населением более семисот тысяч, аэропорт был, но только не в небольшом промышленном городке
Значит, стоило позаботиться о том, чтобы снять машину в аренду. Добротную, не фуфло дешевое.
Как ни крути, но дел достаточно! Без помощника не обойтись.
И что там со здоровьем малышки? Нужны отчеты, сведения из больницы.
***
Спустя сутки я ехал в автомобиле по улица городка, удивляясь: будто бы и не уезжал.
Здания, улочки…
Все такое же — знакомо-безрадостное, как в десятках тысячах других небольших городов, где основной массив построек — еще с советских времен, а высотки лепятся к ним, как уродливые бугры на нездоровой коже.
Ругал про себя бюрократию, через которую перешагнуть всегда стоило времени и трудов.
Больницу нашел сразу же, водитель привез по нужному адресу.
К дочери напрямую попасть не удалось, хоть я и знал, что она здесь.
Зато к самой Анастасии попал без труда. Что примечательно, и она находилась в больнице.
Но не рядом с дочерью.
Во взрослом стационаре.
Узнал номер палаты и двинулся прямиком к ней.
Переживал, само собой, а потом увидел Анастасию еще в коридоре.
Надо же, почти не изменилась!
Фигурка до сих пор стройная, талия — тонкая, узкие плечи, лебединая, красивая шея, которую так сладко было целовать когда-то, оставляя следы.
Пришлось прогнать видения усилием воли, много и не потребовалось. Потому что не изменилась не только Настя, но неизменным осталось еще кое-что.
Рядом стоял мужчина, явно заинтересованный в ней. У них был живой разговор.
Настя и ее новый хахаль — картина маслом.
Неизвестно, отчего так сильно в горле расплескалась желчь?
— Настя! Настя, я хочу видеть дочь! Где она?! — спросил я отрывисто и достаточно громко, чтобы обратить на себя внимание.
Наши взгляды пересеклись.
Столкновение.
Потемнение в глазах.
Искра...
Шок.
Она была не готова меня увидеть.
Она
Я едва не свалилась в обморок, услышав голос бывшего.
Хотя… Имела ли я когда-нибудь право называть его — своим мужчиной?
Для меня тогда все было предельно серьезно, но я не уверена, что он воспринимал наши отношения точно так же. Ведь ему хватило так мало, чтобы разорвать отношения. Он даже не захотел узнать правду, разобраться, выслушать.
О, мне было что сказать ему! Было! Вот только это время давным-давно прошло.
Теперь мне плевать.
Я хочу только одного — счастья для нас с дочерью, а этот… красивый богатый господин пусть катится куда подальше!
Хорошо, что рядом был Кортунов. Он придержал меня, стал опорой в нужный миг и не позволил упасть. Мужчина довольно крепко и бережно обхватил меня за талию, придержал за локоть.
— Говорю же, Голубева. Рано тебе выписываться.
—
