и угрожающим устоявшимся источникам средств к существованию, пассажиры такси могут счесть весьма привлекательным. Особо следует учитывать цинизм компаний, пытающихся мобилизовать, особенно при финансовой поддержке, ту часть населения, которая поддерживает их деятельность, а также способность цифровых компаний скрывать свою работу в рамках собственных платформ. Последнее - особое преимущество, которым часто обладают цифровые корпорации, и оно требует рассмотрения с точки зрения того, следует ли более тщательно изучать собираемую ими информацию и ее использование. Использование алгоритмов компанией Uber для того, чтобы помешать следователям прокатиться на одном из ее такси, является максимально ярким примером того, как компания использует свои скрытые программные методы для манипулирования регулированием в свою пользу (Bradshaw 2017). Политикам, будь то государственным или общественным, возможно, придется заставить платформы открыть свои информационные ресурсы и манипуляции, как это сделали нью-йоркские регуляторы, заставив Airbnb раскрыть подробную информацию о своих арендодателях, обнаружив, что крупные арендодатели являются основным источником дохода.
Очевидно, что существуют политические вопросы, связанные с деятельностью, превращаемой цифровыми компаниями в труд, и политические вопросы, касающиеся дезинтермедиации как стратегии монетизации в цифровой экономической практике. 3 Как и при анализе налоговых вопросов, более широкие социальные последствия такой практики будут актуальны при рассмотрении вопросов политики в цифровом секторе. В заключительном разделе этой главы мы рассмотрим более радикальный и социально ориентированный набор вопросов политики.
Общины и цифровые экономические практики
Если цифровые экономические практики - это и те практики, которые опираются на коллективную деятельность пользователей, и те, которые не нуждаются в монетизации, , то можно рассматривать иные виды экономической организации, нежели приватизированные и стремящиеся к прибыли. Более того, такое рассмотрение очень важно, поскольку оно использует наиболее полезные для большинства людей возможности информации, используя ее способность к одновременному полному использованию. Вдохновляясь такими предприятиями, как свободное программное обеспечение и Википедия, идея некоего информационного сообщества стала очевидной и часто обсуждаемой возможностью, особенно для оживления или даже переосмысления левого движения, которое слишком часто кажется интеллектуально зажатым в рамках образа мышления, привязанного к индустриальному обществу (Bollier and Conaty 2014). Возможность социальной организации на основе общин, использующей возможности цифровых и интернет-платформ для создания общества, основанного на открытом, одноранговом обмене, широко обсуждается и связывается с изменениями в европейской политике, такими как движение Podemos в Испании, кампания Stir to Action в Великобритании ( www.stirtoaction.com) или в более широком смысле с тем, что называют "левым популизмом" (Gerbaudo 2017). 4 Хотя я не могу охватить здесь столь широкое поле, можно лишь отметить, что анализ цифровых экономических практик может открыть радикальные возможности, которые могут быть интегрированы в существующие дискуссии, например, аргументы Шольца в пользу "платформенного кооперативизма" (Scholz 2016).
В основе этого вопроса лежит возможность создания платформ, которые полностью используют способность информации к одновременному полному использованию, подобно "Пиратской бухте" для социальных, культурных и экономических схем. Многочисленные проекты "открытых данных", разработанные различными галереями, библиотеками и правительствами, а также давление на академические круги, требующие открытого доступа к своим исследованиям, отчасти являются ответом на эту возможность, которая, хотя она всегда присутствовала в информации, достигает такого масштаба и охвата благодаря цифровым и интернет-технологиям, с которыми не могли сравниться прежние технологии, такие как книги или радио. Если сделать всю информацию доступной и вернуть все способы ее использования в общее пользование, это открывает потенциал для широкого социального блага. Любая реализация подобных схем, например, поисковая система, работающая на этих принципах, должна будет столкнуться с важными вопросами о пределах: Должна ли медицинская информация о каждом человеке быть доступна всем? Должны ли кредитные истории и финансовые данные? Защитники конфиденциальности сразу же поймут огромные риски полностью открытой системы и поднимут вопрос об ограничениях. Но это скорее вопрос реализации, чем принципиальный вопрос. Ключевой принцип заключается в том, чтобы превратить информацию из исключительной собственности в распределительную; хотя ограничения важны, можно разработать платформы, которые по своей сути являются распределительными, с некоторыми ограничениями, вместо того чтобы быть по своей сути ограниченными, с некоторым распределением. Этот принцип также может быть применен любой организацией, имеющей ресурсы для создания платформы.
В этом контексте актуальна возможность использования микротранзакций в качестве средства разделения доходов. Это может выглядеть как вопрос простого создания платформ со стратегией монетизации для разделения доходов, и такую стратегию не следует отвергать сразу, но более широкая возможность заключается в пересмотре того, какая ценность генерируется платформой, и поиске путей ее перераспределения. Например, стратегия дезинтермедиации может привести к сотрудничеству, при котором услугой можно управлять коллективно, поскольку информация доступна всем пользователям и поставщикам. Такие платформы, как CouchSurfing (до того, как она перешла в руки менеджеров) или многочисленные приложения и схемы совместного использования книг, указывают на то, как совместное использование может позволить управлять преимуществами таких платформ и делиться ими с теми, кто их использует.
При переходе от отраслей, основанных на прибыли, и информации как частной собственности к отраслям, приносящим пользу обществу, и информации как распределительной собственности возникает другая форма цифровой индустрии. Вопросы политики здесь должны быть направлены на решение проблемы "кто получает выгоду" от этих различных форм информации в цифровых обществах. В цифровых индустриях принципы исключения или распределения представляют собой разительное отличие для нынешних "крупных" игроков, поскольку изменение политики в сторону распределения информации потребует от Googles и Facebook распределения их миллиардов и их информации. Возможны механизмы, которые будут вознаграждать пользователей из фонда, основанного на коллективно созданной ценности, которую можно монетизировать. Это не будет означать конец ренты или извлечения стоимости, подобно тому как авторское лево в свободном программном обеспечении не покончило с эксклюзивными формами собственности, а развило их, превратив приватизированную информацию в коллективизированную. Политика будет зависеть от вопроса "кому выгодно" инвертировать монетизацию, чтобы прибыль не была исключительной, а распределялась. Возможно, на сайте социальных сетей, превращенном в распределительную цифровую платформу, не будет конца рекламе, но эксклюзивные миллиарды владельца могут быть превращены в распределенные доходы. Возможности информационного сообщества радикальны в своей инверсии цифровых индустрий, приносящих прибыль, в коллективные практики, приносящие большую социальную пользу.
Заключение
В данной главе рассматриваются общие принципы, которые необходимо учитывать любому сообществу или правительству, где появляются цифровые экономические практики. Эти принципы можно разделить на две общие области: те, которые относятся к вопросам, связанным с существующими экономическими и социальными механизмами, которые цифровые экономические практики могут расширить или нарушить; и те, которые относятся к появлению новых социальных и экономических практик, которые отказываются от извлечения прибыли в пользу социального развития.
Вопрос о юрисдикции является ключевым, особенно потому, что иногда ее предполагают, а не анализируют.
