было не совсем доказательством. Но они что-то замышляли.
В разгар непрекращающихся посягательств на их целостность Сафра пережили огромную личную трагедию. 17 февраля они получили ужасающее известие. Старший сын Лили, Клаудио, и его четырехлетний сын, Рафаэль, погибли, когда пьяный водитель на пикапе столкнулся с их машиной, когда они ехали на выходные в свой дом за пределами Рио. Эту внезапную и непонятную потерю было гораздо тяжелее перенести в период, когда семья находилась под ударом. Бросив все дела, Эдмонд и Лили отправились в Бразилию, чтобы присутствовать на похоронах. Ритуалы погребения и отпевания дали возможность на время отвлечься от проблем, вызванных негативной оглаской. Но вряд ли это была передышка. Пока Эдмонд посвящал себя утешению Лили и остальных членов семьи, его противники продолжали свою теневую работу.
Греко, родившийся в Италии, в 1960-х годах провел время в Перу, переехал в США, неоднократно попадал в тюрьму за преступную деятельность и служил платным информатором ФБР. Но было непонятно, зачем ему распространять ложную информацию об Эдмоне Сафре. И тут возникло ощущение срочности понимания, потому что весной 1989 года появились новые статьи. Noticiero, испаноязычный женевский бюллетень, опубликовал статью о том, что Агентство по борьбе с наркотиками США (DEA) преследует Эдмонда за кражу 40 миллионов долларов в "Ирангейте". Неожиданно это произошло и в Аргентине. 1 марта El Mundo, радиопрограмма Буэнос-Айреса, передала сообщение о том, что DEA предостерегает банки Латинской Америки от ведения дел с Сафрой. Хотя адвокат Эдмонда добился быстрого опровержения, за выходные в Аргентине появилось еще несколько подобных сообщений. Эдмонд, узнав о новостях в Нью-Йорке, пробормотал: "Тони работает. Тони работает". Несмотря на все свои ресурсы, связи и адвокатов, Эдмонд, казалось, был бессилен остановить натиск лжи и продолжающейся клеветы.
9 марта, когда буэнос-айресский таблоид Crónica опубликовал небольшую статью, связывающую Эдмонда и Republic с отмыванием денег, Эдмонд взорвался и решил позвонить Робинсону напрямую. Робинсон согласился приехать в квартиру Эдмона на Пятой авеню в то воскресенье. Хотя за последние несколько лет их общение в печатных и письменных источниках было, как правило, вежливым и формальным, в этот раз Эдмонд не стал откладывать слова в долгий ящик: "Я обеспокоен тем, что ваши люди ведут против меня клеветническую кампанию", - огрызнулся он.
Робинсон был потрясен: "Я был бы ошарашен, если бы это было правдой".
Эдмонд ответил, что у него есть доказательства. "У меня здесь есть бумаги, которые я не могу вам показать. . . Я знаю все, что делают ваши люди".
На протяжении почти четырех десятилетий Эдмонд Сафра вел дела с людьми и принимал решения о том, кому дать деньги в долг, на основе личной оценки. Его инстинкты были отточены до мелочей. В конце 1980-х годов мультимиллионер, хирург и инвестор в недвижимость, который активно торговал иностранной валютой, вел много дел с Republic. В апреле 1989 года руководители Republic поняли, что его позиция может привести к тому, что банк будет сильно рисковать, и заблокировали счет. Эдмонд решил, что хочет лично встретиться с инвестором.
Когда Эдмонд вернулся после обеда с ним, он категорически потребовал, чтобы Republic прекратила вести дела с инвестором. "За все время обеда он ни разу не посмотрел мне в глаза", - говорит Сафра. Мой отец много лет назад сказал мне: "Если кто-то не смотрит тебе в глаза все время, не доверяй ему". Он сказал Дову Шлейну: "Он собирается распасться, и я не хочу быть рядом, когда он это сделает". После того как позиции инвестора были разблокированы, он перевел свои счета в Salomon. Там в период с 1989 по 1991 год он совершил тысячи валютных сделок, делая ставки в основном на швейцарскую и австралийскую валюту. Он понес такие огромные убытки, что Salomon в конце концов подала на него в суд, чтобы вернуть 25 миллионов долларов.
И вот теперь, когда Робинсон и Эдмонд пожали друг другу руки, уходя, Эдмонд посмотрел в глаза своему бывшему боссу и высказал свое мнение. "Я знаю, что Джим лжет", - сказал он Уолтеру Вайнеру.
Через девять дней, 21 марта, Робинсон перезвонил Эдмонду. Он сказал, что проконсультировался с несколькими топ-менеджерами, включая Гарри Фримена и Боба Смита, и они заверили его, что понятия не имеют, о чем он говорит. Гарри Фримен сказал своим коллегам, что, "насколько я знаю, наша деятельность закончена".
Тем временем на хвосте у Греко сидел небольшой батальон частных детективов, следивших за ним и отслеживавших его передвижения. Хэнк Флинн, бывший агент ФБР, нанятый Стэнли Аркином, известным адвокатом, которого нанял Эдмонд, следил за домом Греко на Статен-Айленде. Джек Палладино и Сандра Сазерленд, муж и жена из Калифорнии, выдали себя за репортеров и отправились в Европу. Стали появляться дразнящие подробности. В Риме репортер L'Espresso сообщил, что источником антисафровских материалов был "итало-американский следователь", но не запомнил его имени. 28 марта Жан Роберто из Minute сказал Палладино и Сазерленду: "Мой источник - американец" и подтвердил, что этот источник предоставил ему странный отчет, который адвокаты Minute передали осенью предыдущего года.
В течение всего этого времени клиенты Republic по всему миру в подавляющем большинстве случаев поддерживали банки. Тем временем дезинформация продолжала распространяться, ее подхватывали недобросовестные люди, и казалось, что остановить ее невозможно. В апреле Моттаз выступил по швейцарскому телевидению с репортажем, в котором, казалось, обвинил Republic и Шакарчи в отмывании денег. Джуда Эльмалех, коллега из Женевы, позвонил Эдмонду в ночь эфира и воспроизвел запись по телефону, а затем отправил ее на самолете "Конкорд", чтобы Эдмонд мог просмотреть ее на следующий день. В первую неделю мая синдицированный колумнист Коди Ширер опубликовал в газете Fort Lauderdale Sun Sentinel пересказ статьи "Минутка". После угрозы судебного разбирательства статья была быстро опровергнута и исправлена. Ливанский журнал Alkifa Alarabi опубликовал статью о торговце оружием Аднане Хашогги, отметив, что он был дружен с Сафра. "Ожидается, что Министерство юстиции США в ближайшее время выдаст ордер на арест этих... партнеров Хашогги", - говорится в статье. 5 мая 1989 года Жан-Клод Бюффле из женевского L'Hebdo по сути перепечатал многие из обвинений и сослался на предыдущие публикации.
Как раз когда волна негативных статей, казалось, пошла на спад, в деле произошел еще один перелом. Следователь Хэнк Флинн, разбирая мусор Тони Греко, нашел квитанции по кредитным картам, свидетельствующие о том, что Греко был в Лиме в конце февраля и марте. 7 мая Греко отправился в Париж и встретился с Софи Харди, переводчицей, которая была нанята следователями и связалась с Греко под
