лет. Всякое случается. То, что она не оставила меня в автобусе или на пороге пожарного участка, – это уже больше, чем мой отец когда-либо для меня сделал. Так что грех жаловаться. Но эти вот разговоры по душам никогда не давались нам легко. В тех редких случаях, когда они происходили, мы словно превращались в актеров из телевизора.
– Это не наказание, ты же знаешь? Я не пытаюсь от тебя избавиться. Дэвид подумал, тебе это пойдет на пользу. Может, будет меньше проблем, – очень тактично добавляет она.
– Я серьезно, все в порядке. – Если уж у меня есть выбор, то я бы предпочел не сидеть в особняке, пока они обжимаются по всем углам, и не пытаться угадать, не трахали ли только что мою мать вот на этом кухонном столе. – Да и вообще, мне не впервой быть одному.
Мое детство было кладбищем готовых обедов и коробок из-под пиццы. Быстро учишься самостоятельности, когда твою маму носит по всей стране в качестве стюардессы. Пока она охотилась на холостяков в бизнес-классе, я размораживал остатки еды с прошлой недели.
Ну что же, наконец-то эта тактика принесла свои плоды.
– Ну, к счастью, ты будешь в Сендовере не один. С тобой будет Феннели, – весело говорит она. – Он тебе там все покажет.
Я более чем уверен, что блондинчик мне покажет исключительно содержимое шкафчика с бухлом и не более.
– И попытайся быть с ним терпеливее, ладно? – продолжает она. – Дэвид говорит, Феннели все еще не нравится наш брак.
У меня вырывается смешок.
– Не нравится? Мам, я думаю, этот парень каждую ночь с самой вашей свадьбы гуглит, как бы подать на развод без вашего участия.
Ее улыбка меркнет.
– Он привыкнет. Правда же? – Непонятно, она утверждает или спрашивает.
– Да, конечно, – вру я. – Со временем.
– Может, ты с ним поговоришь, убедишь его, что этот брак не так уж плох. – Она вскидывает бровь. – И да, может, попробуешь поменьше разыгрывать одинокого изгоя и завести друзей?
– У меня есть друзья, – ворчливо отвечаю я.
– Интернет не считается, Эр Джей. Умрешь ты, что ли, если чуть пообщаешься с людьми?
Пообщаться? Да на кой черт мне это сдалось? Мне и «одиноким изгоем», как она выразилась, неплохо. На что тут жаловаться? Я зарабатываю прилично денег онлайн. Я достаточно симпатичен, чтобы легко цеплять девчонок, так что секса тоже предостаточно. Мне не нужно подлизываться к одноклассникам и притворяться, будто мне есть дело до местной спортивной команды или их планов на колледж. Ну да, кто-то может сказать, что у меня глобальные проблемы с доверием, но пусть идут к черту. Я волк-одиночка. Всегда им был, всегда буду.
– Ты отлично справишься, солнце. – Она целует меня в висок и тискает за щеки. – У меня хорошее предчувствие, ага?
Я ободряюще улыбаюсь, как ей того и хочется. Главным образом, мне просто не хватает духу сказать ей, что, если история и правда циклична, то нас уже ждут билеты в первый ряд на фееричный фильм-катастрофу.
Глава 4. Фенн
Все фрики и демоны выползают из своих щелей на вечеринку по случаю конца лета. Я уже успел увидеть больше проколотых сосков, чем верхов от бикини, и более чем уверен, что Лоусон только что проводил сестер Сир на заднее сиденье «Мерседеса» своего отца, держа бутылку мескаля в одной руке и пакетик кокаина в другом. Если мы все выживем этой ночью, то выпускной год будет абсолютно сумасшедшим.
Хоть мы и знакомы уже несколько лет, я был в доме Лоусона в Саутгемптоне всего пару раз, и то, кажется, ни разу не видел всех комнат. Особняк у него просто огромный, в старомодном вычурном стиле, со всеми прилагающимися комнатами, больше напоминающими палаты. Бога ради, да у него даже бассейна два. И никто до сих пор не может понять, чем именно занимается папаша Лоусона, ну, кроме того, что он первоклассный козел. Из того, что я понял, мистер Кент кто-то вроде правового «консультанта», который к тому же разбирается в финансах и был советником двух администраторов Белого дома. Гребет изо всех кормушек и карманов одновременно.
– Бухло потерял? – Мой друган Сайлас находит меня, когда я, пытаясь ориентироваться по звуку голосов, иду обратно из одного из одиннадцати туалетов, которые пришлось обыскать, чтобы найти свободный. Он сует мне в руку хрустальный стакан. – Кто-то вломился в местный винный погреб.
У меня вырывается смешок.
– Ух, батя Лоусона укоротит ему жизнь лет на десять.
– Это точно. Куда он подевался, кстати? Я его не видел с тех пор, как он разжег костер на теннисном корте.
– Он в гараже, в середине сэндвича из сестер Сир.
Сайлас обреченно кивает. Не то чтобы он не умел веселиться, но среди нас всех он больше всего похож на сопровождающего учителя. Небольшой ущерб имуществу и жалобы на шум остановить не под силу никому, но Сайлас обычно старается свести драки и увечья к минимуму, когда у него есть такая возможность. Удерживать Лоусона от решений, о которых тот потом пожалеет, он тоже пытается, но это уже из разряда фантастики. За эту неблагодарную работу ему не платят, и график на ней отвратный, но Сайлас все никак не уволится. Хороший он чувак, чего не могу сказать об остальных из нас.
Мы проходим через дом, и в каждой комнате нас встречают разнообразные линчевские экспозиции подросткового возраста. Пара девчонок из Балларда, покрытые татуировками и одетые в короткие топики, приглашают нас сыграть в гигантские шахматы бесценными скульптурами, которые они насобирали по всему дому. Сайласа едва инсульт не разбивает от дурного предчувствия, и он отходит от них подальше.
– Ты не можешь спасти его от самого себя, – напоминаю я Сайласу.
Лоусон – существо из чистого хаоса. Никому не покорить этот ураган.
– Наверное. Но и участвовать в этом я тоже не буду.
В итоге мы оказываемся у плавательного бассейна, где проходит довольно-таки скромное соревнование голых девиц. Чтобы отвлечь друга, я решаю познакомиться с кем-то из новых участниц.
– В какой школе учитесь? – спрашиваю я пару почти одинаковых блондинок. Честно говоря, зрение у меня уже садится, и в этом освещении я вижу только цвет волос и сиськи.
– Долтон, – говорит одна из них.
– Это в городе.
Я подношу стакан к губам.
– И в каком вы классе?
Они, очевидно, собираются соврать, прежде чем одна из них не выдерживает и выпаливает:
– Мы десятиклассницы.
Сайлас предупреждающе смотрит на меня, взглядом говоря прекратить.
– И откуда вы знаете Лоусона? – с подозрением спрашиваю я.
Девчонки
