отмечала, что "Париж - ужасное место и дурно пахнущее. Улицы настолько отвратительны, что там невозможно находиться из-за вони гниющего мяса и рыбы, а также из-за толпы людей, которые мочатся на улицах".
В великолепном Версальском дворце Людовика не было нормальных отхожих мест, и люди справляли нужду где попало: в коридорах, за занавесками, в садах. Один из наблюдателей XVIII века отмечал, что Версаль был "вместилищем всех ужасов человечества: проходы, коридоры и дворы наполнены мочой и фекалиями". Вся эта грязь была прекрасной питательной средой для паразитов и болезней, которые периодически уничтожали и богатых, и бедных.
Судя по всему, в незападном мире ситуация была не намного лучше. В Каире, писал один путешественник в 1660 г., "улицы города ... полны то тут, то там ям, которые эти жалкие [т.е, жители] роют ямы, чтобы мочиться в них, согласно закону, чтобы моча не делала их нечистыми, выплескиваясь на них". В 1694 г. другой путешественник заметил, что нечистота немощеных и пыльных улиц Исфахана (да и всей Персии) "еще более усиливается обычаем выбрасывать на площади трупы животных вместе с кровью убитых мясниками, а также публично опорожняться, где попало".
Сегодня ситуация с гигиеной во всем мире значительно лучше, и люди повсеместно моются более регулярно, чему способствовало массовое производство и распространение доступного по цене мыла, о чем мы расскажем в следующем разделе. Более того, низкий уровень санитарии характерен в основном для очень бедных стран. Например, в странах Африки к югу от Сахары в 2015 году лишь 30% населения имели доступ к улучшенным санитарно-техническим средствам. Это улучшение по сравнению с 1990 годом, когда доступ имели только 24%. В других регионах мира прогресс идет гораздо быстрее. В Южной Азии, куда входят такие густонаселенные страны, как Индия и Бангладеш, доля населения, имеющего доступ к улучшенным санитарным условиям, за тот же период выросла с 20 до 45%. В целом по миру этот показатель увеличился с 53 до 68%.
Цель ООН покончить с открытой дефекацией к 2030 году представляется весьма оптимистичной для таких регионов, как Африка к югу от Сахары и Южная Азия, но нет никаких видимых причин, по которым Восточная Азия, Латинская Америка и Ближний Восток не смогут достичь к 2030 году европейского уровня в 93% или даже североамериканского в 100%.
Одежда
Раньше покупка одежды была роскошью, которую простые люди могли позволить себе лишь несколько раз в жизни
Пожалуй, нет более яркого символа эпохи инноваций и разрыва с аграрным прошлым Западной Европы, чем хлопчатобумажные фабрики. Основной продукцией этих фабрик (зданий, в которых размещались прядильные или ткацкие станки для производства пряжи или ткани из хлопка ) была легко стираемая хлопчатобумажная одежда и белье. Это было революционно. Как отмечал Карло М. Чиполла,
В доиндустриальной Европе покупка одежды или ткани для нее оставалась роскошью, которую простые люди могли позволить себе лишь несколько раз в жизни. Одной из главных забот больничной администрации было следить за тем, чтобы одежда умершего не была узурпирована, а досталась законным наследникам. Во время эпидемий чумы городским властям приходилось бороться за конфискацию и сжигание одежды умерших: люди ждали, пока умрут другие, чтобы завладеть их одеждой, что, как правило, приводило к распространению эпидемии.
Вплоть до XIX века бедные люди носили шерстяную одежду и нижнее белье, которые зудят и плохо отстирываются. Такая практика усугубляла повсеместную проблему антисанитарии. Не стоит забывать, что большинство людей жили и спали вместе со своими домашними животными - курами, коровами, свиньями, которые защищали их от воров и хищников, а также давали дополнительное тепло в долгие зимние месяцы. Яйца, молоко и иногда мясо обогащали обычно скудный хлебный рацион, а отходы животноводства были необходимы для удобрения посевов. Опасность использования отходов в качестве удобрения усугублялась тем, что люди редко мыли руки и одежду. Это приводило к эпидемиям и способствовало высокой смертности среди наших предков.
Уже после битвы при Ватерлоо в 1815 г., в которой погибло или было ранено 55 тыс. человек, погибших солдат раздевали перед погребением. Зачем было раздевать погибших, если каждый час увеличивал опасность гниения и распространения болезней? Вероятнее всего, дело в том, что одежда была еще очень дорогой, и обмундирование стирали, латали и использовали повторно. Всего 31 год спустя извечная проблема нехватки одежды явно отступала по всей Западной Европе. Как писал французский историк Жюль Мишле (1798-1874 гг.) в своей книге "Народ", вышедшей в 1846 году,
Это [т.е. индустриализация] была революция во Франции, мало замеченная, но, тем не менее, великая революция. Это была революция в чистоте и украшении жилищ бедняков; нижнее белье, постельные принадлежности, столовое белье и оконные занавески теперь использовались целыми классами, которые не пользовались ими с начала мира.... Машинное производство ... делает доступным для бедняков мир полезных предметов, даже роскошных и художественных, до которых они никогда не могли добраться.... Каждая [небогатая] женщина раньше носила синее или черное платье, которое она хранила десять лет без стирки, боясь, что оно порвется на куски. Но теперь ее муж, бедный рабочий, за цену дневного труда покрывает ее халатом из цветов [т.е. с цветочными узорами].
Американский историк экономики Дэвид С. Ландес (1924-2013) в своей книге 1998 г. "Богатство и бедность наций: Why Some Are So Rich and Some So Poor, что
Главным продуктом новой технологии, известной нам как промышленная революция, стал дешевый, пригодный для стирки хлопок, а вместе с ним и массовое производство мыла из растительных масел. Впервые простой человек смог позволить себе нижнее белье, которое раньше называли нательным, поскольку именно эту моющуюся ткань носили на себе зажиточные люди. Он (или она) мог мыться с мылом и даже принимать ванну, хотя слишком частое купание считалось признаком нечистоплотности. Зачем чистым людям так часто мыться? Неважно. Личная гигиена изменилась кардинально, так что простолюдины конца XIX - начала XX века зачастую жили чище, чем короли и королевы столетием ранее.
Сегодня дешевая одежда доступна во всем мире. Как пишет профессор финансов и международного бизнеса Джорджтаунского университета Пьетра Риволи в своей книге 2005 года "Путешествие футболки в глобальной экономике: Экономист исследует рынки, власть и политику мировой торговли",
Богатые американцы (или даже американцы среднего класса) прекрасно умеют выбрасывать вещи, и чем богаче мы становимся, тем больше разрастаются кучи ненужной одежды. В свое время Армия спасения пыталась продать всю одежду в своих магазинах или раздать ее, но сейчас предложение настолько превышает внутренний спрос, что лишь малая часть одежды, собранной Армией спасения, остается
