на Длинных Мостах годом ранее, когда армия Арминия
потерпела поражение. В любой момент Тулл и другие центурионы могли
обрушить их на убегающего врага. Поэтому Пизон вздрогнул, когда резкий
свист возвестил об остановке. Не ожидая такого приказа, Дульций
столкнулся с ним.
Другие солдаты тоже были застигнуты врасплох, и Тулл повернул
голову. — СТОЙ!
Клин остановился. — Они бегут, господин, — запротестовали
несколько голосов.
— Я вижу это, личинки, — рявкнул Тулл. — Но у Арминия в деревьях
будут свежие люди. Мы не пойдем в их объятия. Переведите дыхание.
Перевяжите свои раны. Попейте – и построиться! — Повернув голову влево
и вправо, он оценил ситуацию.
Мочевой пузырь Пизона ныл. «Как он мог снова наполниться»? — он
раздраженно задавался этим вопросом. Готовый к насмешкам своих
товарищей, он испытал облегчение, услышав, как моча других мужчин
льется на землю, пока он делал необходимое. Закончив, он посмотрел на
Метилия. — Ты ранен?
— Царапина. — Поморщившись, Метилий позволил Пизону перевязать
себя.
— Дульций, ты в порядке? — позвал Пизон.
— Да. Мы все в этом ряду. Прямо позади нас есть раненый человек, но
он не так уж плох.
Кричащие вопросы вскоре показали, что центурия потеряла двух
человек убитыми и шестерых ранеными. Тулл усмехнулся, когда ему
сообщили эту новость. — Легкие потери – мы справились. Бассий
остановился, — объявил он. — Так же, как и центурия справа от нас. Пока
мы держим эту линию.
Пизон заново осмотрел их фронт. В поле зрения оставались десятки
бегущих воинов, но их число быстро сокращалось. Большинство достигло
укрытия за линией деревьев, и там Тулл увидел опасность. Страх пронзил
Пизона, когда он тоже понял.
Германская контратака началась почти сразу. Сотни поющих воинов
выбежали из-за буков и елей. Это не было бешеной атакой – им
потребовалось время, чтобы выстроиться в сплошную линию. Солнечный
свет отражался от их копий. Многие были в кольчугах, что указывало на то, что они лучшие бойцы Арминия. Появлялось все больше и больше, пока
148
несколько тысяч не встали перед римскими клиньями, мощное исполнение
барритуса вырывалось из их глоток.
Когда германцы начали наступление, Метилий с мрачным лицом
потрогал свой амулет с фаллосом. — Это еще не конец.
Глава XXII
Черная ярость поглотила Арминия, наблюдавшего за битвой с левого
фланга своих войск. Марсы и его воины-херуски поначалу действовали
хорошо, и, хотя решительные действия вспомогательных войск отбросили их
назад, воины были более чем готовы возобновить атаку. Неожиданное
появление группы орлов над лесом не могло произойти в худшее время.
Бронированные клинья легионеров получили неудержимый импульс. Даже
если бы он был в самой гуще событий, Арминий не был уверен, что их строй
смог бы устоять. Сломленные мгновениями ранее, перепуганные воины
теперь бежали, спасая свои жизни.
Он проклял Донара за то, что он позволил увидеть могучих птиц, а
также за то, что он не изменил погоду. Почему бог не поразил римлян
сильным ветром и дождем и не устрашил их своим громом и молнией, как
это было семь лет назад? «Мы твои последователи, Донар, и это твоя земля»,
— подумал Арминий. «Помоги нам, а не захватчикам».
В центре рубили еще больше воинов. Те немногие, кто еще сражался, были окружены и убиты. Зазвучали трубы, и появились новые когорты, двигавшиеся вперед к схватке. В груди Арминия нарастала горечь, но он
отогнал это чувство. Борьба была далека от завершения. Он видел, как сотни
его одетых в кольчуги воинов, до сих пор находившихся в резерве, выходили
на солнечный свет. Утомленные наступлением, легионеры в клиньях могли
не выдержать атаки этих бойцов-ветеранов. Увидев Мело на передовой, Арминий набрался храбрости. Если кто и отбросит римлян назад, то это
будет его заместитель.
Арминий планировал быть там, но, перемещая свое войско и
разбираясь с проклятыми вождями, он оказался на левом фланге, когда
начался бой. Стремясь сделать все, что мог, он провел две язвительные атаки
на ближайший участок римской линии, состоящей из лучников-ауксилариев.
Вбегая с поднятыми щитами, его воины добирались до лучников
