которое давало лист испанского сорта, гораздо более мягкий, чем горький местный лист Nicotiana rustica, который предпочитали паухатаны. Рольф сделал это, как писал один колонист, "отчасти из-за любви, которую он долгое время питал" к привычке курить табак, а отчасти для того, чтобы найти выгодный товар для инвесторов в Лондоне. В то время англичане тратили на табак около 200 000 фунтов стерлингов в год, хотя большая часть этих средств поступала из испанских колоний. Урожай Рольфа оказался популярным, и к 1615 году тридцать два из пятидесяти жителей Джеймстауна занимались выращиванием табака.
Перспективы Вирджинии еще больше возросли, когда Дейл заключил мирное соглашение со стареющим индейским вождем Вахунсонакоком - соглашение, скрепленное браком его любимой дочери Покахонтас с Джоном Рольфом. Во время англо-поухатанской войны англичане взяли Покахонтас в заложники. Ее привезли в Джеймстаун, а затем перевезли в Хенрико, где она получила наставления в христианской религии и выучила английский язык. Она завязала отношения с Рольфом, который потерял жену и дочь во время пребывания на Бермудских островах. Рольф, в свою очередь, сказал, что им двигало не "необузданное желание плотских утех, а благо этой плантации, честь нашей страны, слава Божья и мое собственное спасение".
В Англии это была потрясающая новость - первое христианское обращение среди индейцев, первый англо-индейский брак и, через год, первый англо-индейский ребенок - мальчик по имени Томас. Томас Смайт и остальные члены Виргинской компании, всегда готовые к маркетинговым ходам, пригласили Покахонтас, известную теперь как леди Ребекка Рольф, посетить Лондон. Прибыв в июне 1616 года под восторженный прием, она возглавила делегацию из дюжины индейцев племени паухатан. Одному из индейцев, Уттаматомаккину, старшему советнику Поухатана, было поручено подготовить отчет об основных аспектах страны Англия, в особенности о численности ее населения. Для этого он взял с собой длинную палку, на которой должен был вырезать зарубку для каждого человека, которого он видел, путешествуя по стране. Однако очень быстро, как сообщает летописец Сэмюэл Перчас, Уттаматомаккин потерял счет всем увиденным им людям, и "его арифметика вскоре дала сбой".
Визит Покахонтас был удивительным столкновением культур - совсем не похожим на все предыдущие визиты в Англию американцев или уроженцев Нового Света. Во время своего пребывания леди Ребекка снялась для портрета, заказанного Смайтом (который заказал и свой портрет). Она одета как модная английская леди: высокая шляпа из бобрового меха, кружевная оборка, жемчужные серьги и веер из страусиных перьев.
Но если ее визит начался многообещающе, то закончился он трагически. В марте 1617 года, когда она готовилась пересечь Атлантику и вернуться домой, она заболела и вскоре скончалась от респираторного заболевания, которое не было диагностировано и не лечилось. Ее похоронили в Грейвсенде, на южной стороне устья Темзы. Однако для Смайта и Виргинской компании ее визит принес долговременную пользу. Находясь в Лондоне, Рольф встречался с табачными торговцами, которые хотели продавать виргинский "дым" в Англии, материковой Европе и на рынках Ост-Индии. Смайт, губернатор Ост-Индской компании, воспользовался этой возможностью и в итоге отправил торговые табачные корабли на рынки Дальнего Востока. Люди, жившие на мысе Доброй Надежды, где английские моряки останавливались для торговли, вскоре стали узнавать "английские корабли сэра Томаса Смайта".
В 1616 году, в год визита Покахонтас, из Виргинии (и Бермудских островов) было импортировано около двадцати пяти сотен фунтов табака. В следующем году объем импорта подскочил до 18 839 фунтов. А в следующем году он снова вырос - до 49 518 фунтов. Но даже несмотря на успех табачного бизнеса, предприятие Виргинской компании не могло сравниться с успехом заморской торговли Ост-Индской компании. В первых двенадцати плаваниях ОИК, организованных в период с 1601 по 1612 год, прибыль составляла от 95 до 234 процентов. В отличие от этого, в 1616 году Виргинская компания не смогла выплатить денежные дивиденды, которые она обещала своим инвесторам. Но если колония и не реализовала свой потенциал, на который возлагались надежды, как на источник ценных товаров, Виргинская компания все равно могла претендовать на владение огромным количеством американских земель. И под руководством Дейла колония расширилась, заняв и освоив значительную часть территории вдоль реки Джеймс.
В ходе исследования, проведенного Рольфом, было насчитано шесть поселений вокруг Джеймстауна: на побережье - Дар Дейла, рыбацкое поселение с семнадцатью жителями; дальше вглубь острова - Кекоутан с двадцатью жителями, в основном фермерами; затем - сам Джеймстаун с пятьюдесятью жителями, за ним - Вест и Шерли Хонт, названные в честь де Ла Варра и его тестя, сэра Томаса Шерли, с двадцатью пятью жителями, занимающимися табаководством; затем, у водопада, - Хенрико с тридцатью восемью жителями; и Бермудская Нетер Хонт, самое большое поселение, с 119 жителями.
С этим расширением казалось, что колония повернула за угол. Руководители Виргинской компании пришли к выводу, что "главные трудности и сомнения колонии теперь позади". Однако предстояло еще много работы. Количество сельскохозяйственных животных превышало количество людей. Рольф насчитал 216 коз, 144 голов крупного рогатого скота, шесть лошадей, "великое множество" домашней птицы и столько "диких и прирученных" свиней, доставленных с Бермудских островов и из Лондона, что их "не перечесть". Однако колонистов было всего 351 человек, включая шестьдесят пять женщин и детей. Ролф сообщил, что это "малое число для столь великого дела". Виргиния была "страной просторной и широкой, способной вместить многие сотни тысяч жителей". Если бы только нашлись "добрые и достаточные люди", ее можно было бы превратить в "крепкую и совершенную Общую Долину".
Чтобы воспользоваться этой возможностью, Смайт приступил к реализации нового плана, который он продвигал с помощью памфлета под названием "Краткая декларация о нынешнем положении дел в Виргинии" (A Briefe Declaration of the present state of things in Virginia). В нем описывалось, как Виргинская компания будет распределять земли, "находящиеся в нашем фактическом владении", между частными лицами и группами. Идея заключалась в том, чтобы развить успех решения о приватизации части колониальных владений. В 1614 году несколько колонистов, прибывших в 1607 году в качестве наемных слуг на семилетний срок, наконец обрели свободу. Некоторые из них вернулись в Англию, но некоторые остались и получили в награду небольшие участки земли, став, по сути, фермерами-арендаторами. До этого момента поселенцы якобы работали вместе на общее благо. Но неизбежно находились бездельники, которые умудрялись не выполнять свою долю работы. "Рад был тот человек, который мог ускользнуть от своего труда", - заметил один недовольный наблюдатель. Теперь эти фермеры-арендаторы могли наслаждаться плодами собственного труда.
По условиям сделки, которую они заключили с Томасом Дейлом, они должны были работать на колонию только один месяц в году и вносить два
