а мелкие неурядицы заставляют желать, чтобы они снова оказались дома". Короче говоря, они вряд ли пойдут по стопам колонистов из Роанока, Сагадахока и Джеймстауна. Они не стали бы ссориться между собой, разделяться на фракции или бросать поселение, когда наступили трудные времена.
Но лейденской группе требовалось не только согласие Виргинской компании - им также нужно было заручиться одобрением короля и получить от него право исповедовать в Америке религию по своему усмотрению. Деликатное поручение - выяснить у Якова, как обстоят дела с этим вопросом, - выпало на долю сэра Роберта Наунтона, королевского чиновника, который в то время претендовал на пост государственного секретаря в возрасте пятидесяти лет. У Наунтона был богатый опыт работы за пределами Англии: он занимал различные посты в Шотландии, Франции и Дании. Он был известен своими антикатолическими и протестантскими взглядами и не питал особой любви ни к Испании, ни к Франции. В своей жизни он пережил ряд взлетов и падений, в том числе потерю семейного наследства, и, учитывая этот опыт и близость к королю, казалось, что он может проникнуться сочувствием к ситуации сепаратистов. В своем выступлении перед королем Наунтон, по-видимому, сосредоточился на коммерческом импульсе, лежащем в основе предприятия, поскольку Джеймс спросил о планах группы по получению прибыли . Наунтон ответил, что целью является получение дохода от рыбной ловли, и Иаков одобрительно заметил, что это "честное ремесло" и "призвание самого апостола". В итоге король дал свое благословение на патент, но отказался издать официальный указ о предоставлении Лейденской группе религиозной свободы в Америке. Тем не менее он заверил Наунтона, что не будет "приставать" к ним до тех пор, пока они "ведут себя мирно".
Как раз в тот момент, когда казалось, что путь расчищен, группа столкнулась с еще одной задержкой, вызванной, по словам Роберта Кушмана, "разногласиями и фракциями" внутри Виргинской компании. В это время Эдвин Сэндис захватил контроль над компанией, вынудив сэра Томаса Смайта отойти в сторону. Виргинской компании потребовалось несколько недель, чтобы разобраться с проблемами управления, "но наконец, - писал Брэдфорд, - после всех этих событий и их долгого присутствия" долгожданный патент был выдан Лейденской группе "и подтвержден печатью Компании".
Копия патента не сохранилась, поэтому мы не знаем всех деталей, но, вероятно, речь шла о земле где-то между реками Делавэр и Гудзон - хотя точное местоположение не было указано. Предполагалось, что поселенцы отправятся в Джеймстаун и, прибыв туда, обсудят возможные места для поселения.
Патент был скреплен печатью 9 июня 1619 года, почти через два года после того, как Лейденская группа впервые обратилась в Виргинскую компанию. Процесс занял так много времени и был настолько утомительным, что многие члены Лейденской группы сдались и вышли из игры, разочарованные всеми этими задержками.
Если, наконец, Лейденская группа получила свой патент, им все еще требовалось кое-что еще: капитал. Как они вскоре узнали, обещание Виргинской компании "содействовать" не будет иметь форму денег. Она могла выделить землю, но не готовые ресурсы. Для этого сепаратистам пришлось бы искать другое место. Как оказалось, недостатка в претендентах не было. В их числе была компания "Новые Нидерланды", которая планировала создать колонию в районе реки Гудзон. Ее представители обратились к лейденской общине с заманчивым предложением. Компания обеспечивала бесплатный проезд в Америку, выделение скота и земельных участков в Новом Амстердаме. Разумеется, поселенцы должны были получить полную свободу вероисповедания.
Слишком часто люди, записывавшиеся в поселенцы, оказывались неприспособленными к жизни, которую им предстояло вести: аристократы, искавшие острых ощущений и приключений; солдаты, не интересовавшиеся земледелием и строительством домов; бизнесмены, ожидавшие немедленной прибыли; и, конечно же, мужчины, которым было трудно жить без женщин. Нужны были крепкие, трудолюбивые люди с практическими навыками, лидеры, готовые учиться и разделять ответственность, люди с долгосрочными обязательствами по созданию поселения. Лейденские сепаратисты обладали всеми этими качествами. Они уже продемонстрировали свою способность жить и работать вместе как самостоятельная община.
Обсудив различные варианты, лейденская группа в конце концов вступила в переговоры с Томасом Вестоном, молодым английским купцом, который имел с ними деловые связи. Хотя он был членом Worshipful Company of Ironmongers - одной из ливрейных компаний Великой двенадцатки, - Уэстон не принадлежал к первому сословию купцов. Он не был достаточно богат, чтобы вступить в ряды Авантюристов, которые обладали исключительным правом на торговлю незаконченными тканями в Нидерланды. Единственный способ торговать сукном - платить роялти Авантюристам. Однако это был ненадежный источник дохода. Это означало, что он всегда зависел от прихотей купцов-авантюристов и превратностей рынка. Опустив руки, он обратил свое внимание на перспективы бизнеса в Америке. Как и многие другие деловые люди, он слышал новости из Виргинии о землях и табаке.
У Вестона был убедительный стиль. По словам Брэдфорда, он провел "большую конференцию" с лидерами Лейдена и заверил их, что может им помочь. Он пообещал связаться со своими друзьями-купцами, собрать капитал и все организовать. Разумеется, они должны были договориться об условиях ведения бизнеса.
Лейденские лидеры решили сотрудничать с Уэстоном, и пока они составляли соглашение, он вернулся в Англию, чтобы начать процесс сбора средств. Он привлек около семидесяти инвесторов, среди которых были джентльмены, купцы и "умелые ремесленники". Некоторые внесли крупные суммы, другие вложили скромные средства. Общая сумма, по словам Джона Смита, составила семь тысяч фунтов стерлингов, хотя нет никаких данных о фактической сумме, а другие считают, что она была меньше двух тысяч фунтов. Если цифра Смита верна, то она поразительно велика. Большинство инвесторов были лондонцами, немногие из них были сепаратистами, и, похоже, никто из них не вкладывал деньги в другие предприятия Нового Света. Очевидно, что английские деловые круги были настроены спекулятивно и готовы были рискнуть в предприятии с весьма неопределенными коммерческими перспективами.
Уэстон, похоже, не слишком заботился о том, как организовать предприятие. У него и его товарищей не было долгосрочных целей, выходящих за рамки этого единственного путешествия, и они не создали набор инструкций или постановлений, как это стало типичным. Они также не отложили капитал для каких-либо миссий по пополнению запасов. Более того, они, похоже, полагали, что колония будет полностью функционировать и готова отправлять товары в Англию уже к первому обратному кораблю - совершенно нереальные ожидания.
Примерно в это время из Уэстона пришло известие о том, что Виргинская компания выдала второй, пересмотренный патент Джону Пирсу, соратнику Уэстона. Новый патент, датированный 2 февраля 1620 года, был выдан в тот же день, когда Виргинская компания приняла постановление, определяющее понятие "партикулярной" или частной плантации и предоставляющее большую автономию владельцу патента.
Решение Виргинской компании либерализовать условия своих патентов отражало
