перевезти по ненадежной, перегруженной и одноколейной Транссибирской магистрали в свою Камскую флотилию несколько орудий с корабля Королевского флота HMS Suffolk, который стоял в доке за 4000 миль от Урала, во Владивостоке. Внутренние линии связи были одинаково бесценны для красных в июне-июле 1919 года, когда силы быстро перебрасывались с Восточного фронта (по мере отступления Колчака) на Южный (по мере продвижения Деникина), и в октябре 1919 года, когда блестяще проведенное Троцким укрепление Петрограда не позволило Юденичу выйти из красной цитадели.
Относительно разветвленные сети распространения и концентрация материальных ресурсов и человеческого капитала также лежали в основе того аспекта военных действий красных, который традиционно привлекал к себе много внимания, не в последнюю очередь потому, что именно в этом заключалась его цель: пропаганда. Огромные усилия и ресурсы были направлены на распространение революционного послания большевиков, в конечном итоге (с августа 1920 года) через Агитпроп ("Агитация и пропаганда") при ЦК РКП(б), но с начала 1918 года через специальные, но тем не менее впечатляющие и обширные правительственные и партийные учреждения. Вся эта работа опиралась на большое количество талантливых художников, иллюстраторов, фотографов, писателей, поэтов, печатников и других деятелей искусства, которые хотели и даже стремились служить советскому государству: М. Черемных, В. В. Маяковский, К. С. Малевич, И. А. Малютин, Д. С. Моор, А. М. Родченко - вот лишь самые яркие представители этого сословия красной армии художников. Первый агитпоезд, получивший название "В.И. Ленин", отправился на Волжский фронт 13 августа 1918 года, нагруженный плакатами, листовками, агитаторами (а позже и благодушным советским "премьером" М.И. Калининым). Калининым, которого Троцкий озорно окрестил "всесоюзным сельским старостой"); позднее агитационный флот пополнили "Октябрьская революция" и "Красный Восток", "Красный казак" и "Советский Кавказ", названия которых отражали сферы их деятельности. Существовало также несколько советских агиткораблей, среди которых выделялся "Красная звезда" (на нем работала жена Ленина Н.К. Крупская), совершавший летние рейсы по Волге в 1919 и 1920 годах, буксируя баржу, на которой находился кинотеатр на 800 мест.
Образы и методы, использовавшиеся в советском агитпропе времен гражданской войны, представляли собой своеобразную и уникально эффективную смесь революционного модернизма и элементов русского народного искусства, которая, возможно, достигла своего апогея в так называемых "Окнах РОСТА": трафаретных и рисованных агитационных плакатах, которые вывешивались в московских (а позже региональных и даже зарубежных) отделениях Российского телеграфного агентства (РТА), государственного информационного агентства, основанного 7 сентября 1918 года ВЦИК. Стиль этих произведений оказал неизгладимое влияние, и кофейные книги о советской пропаганде, как правило, изобилуют знаменитыми образцами плакатов времен гражданской войны. Красные также унаследовали ресурсы для производства пропагандистских фильмов во время войны - хотя запасы сырой пленки по всей России были плачевно малы, Москва распоряжалась большей ее частью. Это были примитивные попытки, но, тем не менее, они произвели впечатление на одного британского офицера в Южной России, который просмотрел несколько захваченных бобин в Харькове в 1919 году: "В отличие от безыскусных усилий белых, нельзя было ошибиться в хитрости их подготовки или в обращении к необразованным и болезненным умам людей, чьи симпатии большевики стремились заручиться", - с горечью констатировал бригадный генерал Х.Н.Х. Уильямсон. В действительности, однако, насколько сильно эти могучие агитационные усилия повлияли на народное мнение, судить невозможно. Очевидно, что наиболее яркие образцы революционного искусства стали применяться только с середины 1920 года, когда война с белыми была (более или менее) уже выиграна, война с прибалтийскими государствами (определенно) уже проиграна, а война с Польшей - вот-вот должна была быть проиграна.
Разумеется, враги большевиков не создали ничего, что могло бы сравниться с этой лавиной искусной агитации. Отчасти это было следствием нехватки ресурсов в преимущественно сельских и периферийных районах, занятых различными антибольшевистскими силами: Махно, например, пользовался поддержкой ряда очень талантливых агитаторов, большинство из которых (как Петр Аршинов и Волин) входили в анархистскую федерацию "Набат", но им с трудом удавалось собрать даже самые элементарные средства пропаганды. В результате прокламации Революционно-повстанческой армии Украины можно было найти напечатанными (размазанными, полустертыми) на пустой стороне всего - от страниц бухгалтерской книги до фантиков с конфетной фабрики. Белые в Сибири также жаловались на голод писателей, иллюстраторов, художников, бумаги, чернил, печатных станков и других жизненно важных компонентов политической агитации, что ограничивало любые усилия по популяризации их режима. Действительно, их усилия в этом направлении были настолько слабыми, что однажды, во время посещения деревни в нескольких милях от Омска в августе 1919 года, административный секретарь Колчака не смог найти ни одного крестьянина, который мог бы узнать фотографию "верховного правителя", хотя некоторые высказывали мнение, что этот всегда тщательно выбритый и нарядный человек "вероятно, англичанин". На юге, куда в 1918 году бежали многие представители антибольшевистской интеллигенции и творческих кругов, дела у белых обстояли несколько лучше, и с сентября 1918 года при Особом совете при Главнокомандующем вооруженными силами Юга России было создано Информационно-агитационное агентство (Осведомительно-агитационное агентство) - Осваг. Но, хотя в одном из исследований деятельности Освага делается вывод, что "он был очень эффективным инструментом информационного контроля и манипулирования прессой", большинство других исследований того периода с этим не согласны: Питер Кенез, например, описывает, что Деникин, упраздняя Особый совет в декабре 1919 года, сознательно решил не включать отдельный отдел пропаганды в свое новое правительство Главнокомандующего, настолько мало ценились прежние достижения Освага. Однако самым примечательным является то, что даже не имея эффективных пропагандистских органов - более того, даже считая пропаганду и политику безвкусными, нечистыми и неблагородными - белые смогли на волосок от победы над большевиками, которые пристрастились к агитации и смогли настолько эффективно распространить свои идеи по внутренним линиям по всей Совдепии, что образ Ленина приблизился к культовому статусу задолго до окончания "русских" гражданских войн.
* * *
С точки зрения внешних коммуникаций, напротив, Совдепия находилась в крайне невыгодном положении по сравнению с белыми и большинством своих националистических противников (особенно после того, как по окончании мировой войны была прекращена немецкая блокада Балтики и закрыты турецкие проливы). Объединение крупных и относительно мощных польских и румынских государств в последние дни мировой войны и сразу после ее окончания также имело следствием создание барьера против большевизма от Балтики до Черного моря. На Парижской мирной конференции союзники были слишком заинтересованы в укреплении этого санитарного кордона, вплоть до попустительства (в свое время) довольно сомнительно законной оккупации Вильнюса Польшей и аннексии Бухарестом Бессарабии. Попытки Красной армии прорвать эту блокаду закончились сначала разочарованием в мае-июне 1919 года (когда не удалось достичь и спасти Венгерскую Советскую Республику), а затем катастрофой в июле-августе 1920 года (когда
