Ферранте Элеоноре Арагонской, и приветствовал ее самыми пышными празднествами, которые когда-либо видела Феррара (1473). Но в 1478 году, когда Сикст IV объявил войну Флоренции из-за того, что она наказала заговорщиков Пацци, Эрколе присоединился к Флоренции и Милану против Неаполя и папства. После окончания этой войны Сикст побудил Венецию присоединиться к нему и напасть на Феррару (1482). Пока Эрколе лежал в постели, венецианские войска продвинулись до четырех миль от города; лишенные собственности крестьяне толпились у ворот и присоединились к всеобщему голоду. Тогда темпераментный папа, опасаясь, что Феррара достанется Венеции, а не папству или его племяннику, заключил мир с Эрколе, и венецианцы, сохранив Ровиго, удалились в свои лагуны.
Поля снова были засеяны, в город поступало продовольствие, торговля возобновилась, можно было собирать налоги. Эрколе жаловался, что штрафы, взимаемые за богохульное сквернословие, снижаются по сравнению с обычной суммой в 6000 крон в год (150 000 долларов?); он не мог поверить, что сквернословие стало менее популярным, чем раньше; он требовал строгого соблюдения закона.3 Нужен был каждый пенни, потому что Эрколе, понимая, что люди размножились сверх своих жилищ, построил пристройку, такую же большую, как и старый город. Он приказал спроектировать Addizione Erculea с такими широкими прямыми улицами, каких не знал ни один итальянский город со времен Римской империи; новая Феррара стала "первым по-настоящему современным городом в Европе".4 В течение десятилетия рост и приток населения заполнили все пространство. Эрколе возводил церкви, дворцы и монастыри и уговаривал святых женщин сделать Феррару своим домом.
Средоточием жизни народа был кафедральный собор XII века. Элита предпочитала гигантский замок Кастелло, построенный Никколо II (1385) для защиты правительства от иностранных нападений или внутренних восстаний. Его массивные башни, восстановленные и преобразованные семью поколениями, до сих пор возвышаются над центральной площадью города. Внизу - подземелья, в которых погибли Паризина и многие другие; вверху - просторные залы, украшенные Доссо Досси и его помощниками, где герцог и герцогиня держали двор, музыканты играли и пели, карлики баловались, поэты читали свои стихи, буффоны разыгрывали свои шутки, мужчины искали женщин, дамы и кавалеры танцевали всю ночь, а в более тихие дни, в более спокойных комнатах, дамы и девицы читали рыцарские романы. Изабелла и Беатриче д'Эсте, родившиеся у Эрколе и Элеоноры в 1474 и 1475 годах, росли как сказочные принцессы в этой атмосфере богатства и праздников, войны, песен и искусства. Но любящий дед заманил Беатриче в Неаполь, помолвка позвала ее в Милан, а в том же 1490 году Изабелла уехала в Мантую. Их отъезд опечалил многие сердца в Ферраре, но их браки укрепили союз Эстенси со Сфорцами и Гонзагами. Ипполито, один из нескольких сыновей, стал архиепископом в одиннадцать лет, кардиналом - в четырнадцать, и превратился в одного из самых культурных и беспутных прелатов эпохи.
Справедливости ради отметим, что подобные церковные назначения, не обращая внимания на пригодность и возраст, были частью дипломатических союзов того времени. Александр VI, папа римский с 1492 года, очень хотел угодить Эрколе, поскольку стремился сделать его дочь, Лукрецию Борджиа, герцогиней Феррары. Когда он предложил Эрколе, чтобы Альфонсо, сын и наследник герцога, женился на Лукреции, Эрколе воспринял это предложение холодно, поскольку Лукреция тогда не имела такой подмоченной репутации, как сейчас. В конце концов он согласился, но после того, как вырвал у нетерпеливого папы такие уступки, которые заставили Александра назвать его торгашом. Папа должен был дать Лукреции приданое в 100 000 дукатов (1 250 000 долларов?); ежегодная дань Феррары папству должна была быть уменьшена с четырех тысяч до ста флоринов (1250 долларов?); герцогство Феррара должно было быть закреплено папским подтверждением за Альфонсо и его наследниками навечно. Несмотря на все это, Альфонсо не решался, пока не увидел невесту. Позже мы увидим, как он ее приветствовал.
В 1505 году он занял герцогский престол. Он представлял собой новый тип среди эстенов. Он путешествовал по Франции, Низинам и Англии, изучая промышленные и торговые технологии. Оставив Лукреции покровительство над искусством и литературой, он посвятил себя правительству, машинам и гончарному делу. Своими руками он изготовил расписную майолику и создал лучшую пушку того времени. Он изучал искусство фортификации, пока не стал ведущим авторитетом по этому вопросу в Европе. Обычно он был справедливым человеком; он относился к Лукреции по-доброму, несмотря на ее эпистолярные заигрывания; но когда он имел дело с внешними врагами или внутренним бунтом, он не придавал значения чувствам.
Одна из фрейлин Лукреции, Анджела, очаровала двух братьев Альфонсо: Ипполито и Джулио. В минуту бездумного высокомерия Анджела насмехалась над Ипполито, говоря ему, что вся его личность стоит для нее меньше, чем глаза его брата. Кардинал с отрядом брадобреев подкараулил Джулио и смотрел, как они протыкают кольями глаза Джулио (1506). Джулио обратился к Альфонсо с просьбой отомстить за него; герцог изгнал кардинала, но вскоре позволил ему вернуться. Уязвленный явным безразличием Альфонсо, Джулио сговорился с другим братом, Ферранте, убить и герцога, и кардинала. Заговор был раскрыт, и Джулио с Ферранте были заключены в камеры замка Кастелло. Ферранте умер там в 1540 году; Джулио был освобожден Альфонсо II в 1558 году, после пятидесяти лет благородного заключения; он появился на свет уже стариком, с седыми волосами и бородой, одетый по моде полувековой давности. Он умер вскоре после освобождения.
Альфонсо был как раз тем, в чем нуждалось его правительство, поскольку Венеция расширялась в Романье и замышляла поглотить Феррару, а Юлий II, новый папа, возмущенный уступками, сделанными Эстенси в связи с браком Лукреции, был намерен свести княжество к статусу послушного и доходного вотчины. В 1508 году Юлий уговорил Альфонсо объединиться с ним, Францией и Испанией в покорении Венеции; Альфонсо согласился, так как жаждал вернуть Ровиго. Венецианцы сконцентрировали свое нападение на Ферраре. Их флот, плывший вверх по По, был уничтожен скрытой артиллерией Альфонсо, а их солдаты были разбиты феррарскими войсками под командованием кардинала Ипполито, для которого война была ближе, чем венерианство. Когда казалось, что Венеция находится на грани поражения, Юлий, не желая непоправимо ослаблять сильнейший итальянский оплот против турок, заключил с ней мир и приказал Альфонсо сделать то же самое. Альфонсо отказался и оказался в состоянии войны и со своим врагом, и со своим недавним союзником. Реджо и Модена пали под ударами папских войск, и Альфонсо казалось, что он проиграл. В отчаянии он отправился в Рим и попросил папу об условиях; Юлий потребовал полного отречения Эстенси и присоединения Феррары к папским государствам. Когда Альфонсо отверг
