Ознакомительная версия.
По мысли Тиндалла, ответ на эту головоломку нужно было искать в том, что атмосфера Земли должна удерживать тепло, как парник, и он решил измерить этот эффект. Поначалу он выкачал воздух из латунной трубки и пропустил через нее термомультипликатор. При этом он зафиксировал то, что и ожидалось: вакуум не поглощает излученное тепло. Затем он добавил смесь кислорода и азота, т. е. два газа, которые составляют 99 % земной атмосферы. Но и тут возникла проблема, поскольку оба этих газа практически не поглощают излучаемое тепло. Похоже было, что атмосфера не могла выполнять роль парника. Так что же все-таки происходило?
Тиндалл уделял особое внимание чистоте воздуха. (В одном из своих экспериментов он очищал воздух, пропуская его через смоченный клейким глицерином контейнер. Через несколько дней частицы, загрязнявшие воздух, прилипли к глицерину, и воздух стал таким чистым, что пища, помещенная в контейнер, не портилась месяцами. Он даже разработал способ измерения загрязненности воздуха: пропускал через него яркий свет и наблюдал за тем, как тот рассеивался.) В данном случае именно чистота воздуха создавала для Тиндалла проблему, поскольку земная атмосфера содержит небольшие концентрации других газов, помимо кислорода и азота. В ней содержится примерно 0,4 % водяных паров и 0,04 % двуокиси углерода, а также аргон и другие примеси. Тиндалл решил, что эти примеси, хоть и казались несущественными, но могли сказаться на результате. Поэтому он добавил немного водяных паров, метана и двуокиси углерода, и тут неожиданно тепло стало поглощаться.
На этот раз Тиндалл был удивлен тем, что эффект оказался таким ощутимым. Несмотря на небольшое содержание водяных паров и двуокиси углерода, трубка поглощала многократно больше излучаемого тепла. Ученый писал, что, «сравнивая один атом кислорода и азота с одним атомом водяных паров, мы можем заключить, что последние проявляют себя в 16 000 раз эффективнее, чем первые. Это потрясающий результат, и он не мог не вызвать противодействия».
Так Джон Тиндалл обнаружил парниковый эффект.
Полтора века спустя в этом эффекте никто не сомневается. Спорят лишь о том, стоит ли обращать на него внимание и, если стоит, что тогда делать. Первая часть вопроса, как мы убедились в предыдущей главе, относится к «непознаваемым эмпирическим путем», т. е. ответ нельзя получить, проведя лабораторный эксперимент, как это сделал Тиндалл. Возникает множество сложностей: в более теплой атмосфере могут образовываться облака, отражающие тепло, но при этом лед растает и отражение тепла уменьшится. Однако если заполярная тундра растает и начнет гнить, то будет выделяться метан, который существенно усилит парниковый эффект. Из-за наличия таких взаимосвязанных факторов, одни из которых усиливают парниковый эффект, а другие уменьшают, вероятный результат определить очень трудно. Тем не менее катастрофический результат тоже возможен.
Мы знаем, что до начала промышленной эры концентрация двуокиси углерода составляла 280 промилле (или 0,028 %). Сегодня концентрация равна 0,039 %. Международные переговорщики сослужили человечеству плохую службу, утверждая, что концентрацию нужно удержать на уровне 450 промилле. Однако мы не знаем, при какой концентрации эффект станет катастрофическим. Некоторые климатологи считают, что 450 промилле – это слишком много. Есть небольшая группа ученых, которые считают, что беспокоиться вовсе не стоит. Например, Рихард Линдцен, метеоролог из Массачусетского технологического института, считает, что концентрация двуокиси углерода в атмосфере может достигать и 10 000 промилле. Но пока никто так и не знает, стоит ли предпринимать какие-либо действия, и именно эта неопределенность повышает вероятность катастрофы.
В этой главе сформулирован еще один вопрос: что нужно предпринимать? В нашем путешествии мы, однако, cтолкнемся с очевидным парадоксом: проблема изменения климата намного сложнее, чем мы о ней думаем, и неспособность осознать ее сложность мешает нам найти адекватное решение.
Этот кажущийся парадокс обманывает многих людей, озабоченных климатическими изменениями. Пару лет назад после краткой речи перед аудиторией экологических гуру я был остановлен одним из активистов-экологов, который буквально задыхался от гнева. Как я мог позволить себе сказать, что проблемы изменения климата решить очень сложно?! Это проще простого! – заявил он и стал сыпать статистическими данными: сколько жителей на планете, сколько она сможет прокормить, как тают льды на Северном полюсе, – и все это с большим знанием дела, но без понимания самого главного. Он хотел убедить меня в важности климатических изменений, но перепутал важность проблемы с простотой ее решения.
Примерно так же в дискуссиях об изменении климата цели путают с экологической политикой. Переговорщики по климатическим изменениям обсуждают, должны ли страны стремиться к сокращению выброса парниковых газов, таких как метан или двуокись углерода, и если да, то на сколько: на 10, 15 или 20 %. Активисты экологического движения требуют более существенных сокращений, и многие ученые считают, что это правильное требование. Однако, обсуждая, сокращать ли выбросы на 15, 50 или 80 %, они думают, что все зависит только от доброй воли. Но ведь мы должны спланировать и то, как эти цели реализовать. Даже небольшое сокращение выбросов парниковых газов, на котором настаивают эти люди, означает полную перестройку экономики. На нашей планете примерно 7 млрд жителей, многие из которых ежедневно принимают решения, которые так или иначе касаются выбросов парниковых газов. Для сокращения выбросов каждый день во всем мире должны ежечасно приниматься миллиарды решений и совершаться миллиарды действий. «Это проще простого!» Неужели?
Любой ответ должен предполагать одно из двух: либо люди добровольно решат изменить свое поведение, либо правительства решат поменять законы. Активисты-экологи часто указывают на большие корпорации. Конечно, есть компании, которые могут лоббировать свои интересы в правительстве и мешать ему принимать меры, направленные на уменьшение климатических изменений. Однако это все равно политика, а не повседневная деловая активность. Нельзя забывать о том, кто несет основную ответственность за совершаемые действия. Мы ездим на автомобилях не потому, что нам это советует делать ExxonMobil, а потому, что езда на автомобиле – это удобно, и мы не будем голосовать за политиков, которые желают лишить нас этого удобства. Изменения придут либо от правительств, за которые мы голосуем, либо от нас, если мы добровольно согласимся поменять свое поведение.
Может ли добровольное решение каждого человека спасти планету? Никто не мешает нам сделать это, тем более что мы ощущаем такую необходимость. По крайней мере выглядит это очень просто. Что ж, посмотрим…
3. Один день из жизни новоиспеченного защитника природы
Не каждый день случается так, что вашу жизнь меняет фильм – и даже не фильм, а презентация в программе PowerPoint. Но именно это случилось с Джеффом. Джефф – прямой по характеру человек, 26 лет от роду, холостяк, живет в Лондоне, работает в страховой компании и еще 12 часов назад не проявлял ни малейшего интереса к изменению климата. Но новая подружка его приятеля, Джуд, уговорила его зайти и показала ему документальный фильм Эла Гора «Неудобная правда». И утром следующего дня, после беспокойной ночи, когда ему снилось, что он вместе с Джуд строит дом, который вдруг накрывает огромная волна, вызванная таянием полярного льда, началась его новая жизнь. Жизнь защитника окружающей среды, эколога-энтузиаста.
Джефф начал день, как всегда: наполнил электрический чайник водой, чтобы сварить кофе. Но, вспомнив, что чайник – это поглотитель энергии, решил обойтись стаканом холодного молока. Еще больше электричества ему удалось сэкономить, когда он съел два кусочка хлеба, не поджарив их в тостере. Выходя из квартиры, он вытащил из розетки зарядное устройство для сотового телефона, взял ключи от машины, но потом передумал и отправился на автобусную остановку. К тому моменту, когда автобус довез его до работы, он уже ощущал отсутствие утренней чашки кофе и решил зайти в кафе, чтобы выпить капучино. Во время обеда он выпытал у владельца ресторанчика быстрого питания, из каких продуктов готовятся его блюда, и выбрал чизбургер из местной говядины. После обеда у Джеффа выдалась свободная минутка, и он попытался через Интернет заказать себе брошюру, рассказывающую об автомобиле Toyota Prius, а также пригласить к себе домой установщика ветряных электрогенераторов. К концу дня он уже устал и, в рассеянности оставив свой компьютер в дежурном режиме, отправился на автобусную остановку.
Прождав автобус бесконечно долго, он поздно приехал домой, вывел машину из гаража и поехал в ближайший супермаркет, не забыв прихватить с собой собственные пластиковые пакеты. Там он купил энергосберегающие лампы и пачку бесфосфатного стирального порошка, чтобы постирать свою рабочую одежду. Еще он купил кусок баранины, помидоры и картофель местного производства, а также бутылку вина на ужин (причем не ту, которая уже пересекла половину земного шара, добираясь, например, из Чили). Поев, он снова сэкономил электричество, отказавшись от посудомоечной машины и помыв посуду вручную. Затем решил ввернуть энергосберегающие лампы, но передумал, поскольку это означало, что нужно выбросить еще хорошие лампочки в мусорное ведро. Поэтому новые лампочки оказались в шкафу и должны были там лежать, пока старые не перегорят. Ночью Джефф спал сном праведника, и ему снилась Джуд, которая смеялась счастливым смехом, а ее волосы развевались на ветру, задувавшем через люк в крыше его новой Toyota Prius.
Ознакомительная версия.
