Государственная собственность, как считал Л. Д. Троцкий, являла несомненный прогресс в развитии производительных сил и производственных отношений. В то же время он неоднократно заявлял, что государственная собственность даже в условиях пролетарского государства не есть социалистическая, потому что социалистическая собственность предполагает отмирание государства, как сторожа собственности, смягчение неравенства и постепенное растворение самого понятия собственности в нравах и привычках общества.
Л. Д. Троцкий соглашался с тем, что функционирование государственной собственности немыслимо без бюрократии, которая как раз и сдерживала прогресс в СССР. Это противоречие Л. Д. Троцкий попытался разрешить, выдвинув концепцию двойственной природы советской бюрократии: с одной стороны, она является продуктом формирования пролетарского государства, с другой — это наследие буржуазного государства, с которым пролетариат вынужден временно считаться. Какая сторона этой природы будет превалировать, зависело от того, как поведет себя бюрократия или, точнее, насколько свободно ей позволит действовать пролетариат.
Л. Д. Троцкий утверждал, что сталинская группа служила бюрократии. Именно поэтому она служила и мировой буржуазии. Выполняя эту функцию, режим И. В. Сталина одновременно должен был охранять социальный фундамент, который эксплуатировала в своих интересах бюрократия. Он вынужден был защищать национализированную, т. е. государственную собственность от слишком нетерпеливых и жадных слоев бюрократии, мечтавшей превратить ее в буржуазную. В этом состоял предел, дальше которого в угоду бюрократии сталинский режим идти не мог, не рискуя собственным положением.
Различие в исполнении одной и той же функции в рабочем и буржуазном государствах показывало, что бюрократия, согласно выводам Л. Д. Троцкого, — не самостоятельная сила, она — орудие в руках других политических сил и может быть лишь вспомогательной силой, либо поддерживающей старый буржуазный либо новый пролетарский класс, руководимым революционной паршей — партией, способной возглавить движение пролетариата, внести в него социалистическое сознание и направить к определенной цели — социалистической революции.
Такая, казалось бы, внешняя несуразность применительно к СССР имела, по мнению Л. Д. Троцкого, конкретную социально-экономическую базу. Она сводилась к тому, что пролетариат в СССР был господствующим и вместе с тем угнетенным классом, потому что господствовал в отсталой стране. К тому же орган господства пролетариата оставался тем же — государство, которое одновременно оказывалось и органом давления империализма через бюрократию на советский пролетариат. В результате господство советского пролетариата, деформированное отсталостью и бедностью страны, носило урезанный характер.
Тем не менее, для Л. Д. Троцкого это не означало, что в историческом масштабе борьба будет разворачиваться между пролетариатом и бюрократией. Главное противоборство, с его точки зрения, будет происходить между пролетариатом и мировым империализмом. Бюрократия в СССР выступала только в качестве передаточного механизма этого противоборства.
Л. Д. Троцкий сделал вывод о том, что преодоление натиска империализма и его «бюрократической агентуры» на советскую власть, трудностей советского пролетариата в борьбе за свое полное освобождение вызывает необходимость осуществления в СССР новой политической антибюрократической революции.
Разработанная Л. Д. Троцким развернутая программа политической революций представляла собой смесь разнообразных, нередко взаимоисключающих положений. Требования либерального толка сочетались с принципами «военного коммунизма», восходившими к традициям милитаристского социализма. Его программа включала в себя следующие положения: бюрократическое самовластье должно уступить место советской демократии, восстановление свободы советских партий, начиная с партии большевиков, и возрождение профессиональных союзов, «буржуазные нормы распределения» должны быть введены в пределы строгой необходимости, чтобы, по мере роста общественного богатства, уступать место социалистическому равенству.
Л. Д. Троцкий отмечал, что успехи в хозяйственном строительстве СССР были достигнуты трудом советского народа и могли быть еще большими, если бы не тормозящая роль сталинской бюрократии, которая заменила советскую, партийную, профессиональную и кооперативную демократию.
Этим она, казалось бы, обезопасила собственное существование, но и поставила себя в крайне опасное положение, потому что из каких бы гениев ни состояла правящая верхушка, она не в состоянии что-либо решать без канцелярий.
Просчеты в организации хозяйства, явления диспропорции, расточительности, путаницы, которые все более нарастали, грозя подорвать основы планового хозяйства, были неизбежны. Этим обусловлен поиск бюрократией «виновного». Отсюда и сокровенный смысл непрерывных советских судебных процессов 30-х гг. против «заговоров саботажников и врагов народа».
Справедливое пророчество в отношении сталинизма и рожденной его режимом советской бюрократии — одна из главных заслуг Л. Д. Троцкого перед историей. Когда казалось, что монолитная сталинская империя непоколебима, а положение ее вождя в высшей степени прочно, далекий изгнанник не переставал будоражить мировое общественное мнение, привлекая внимание к опасности перерождения сталинского социализма в тоталитарный строй, предрекая ему неминуемый крах.
Какое дальнейшее развитие получили идеи о власти правящей элиты нового типа в технократической теории Т. Веблена и концепции «революции менеджеров» Дж. Бернхэма?
Вывод Л. Д. Троцкого о возникновении в СССР правящей административно-инженерной бюрократии был использован рядом ученых в качестве исходной идеи дня анализа современных типов общественного устройства.
В 1939 г. итальянский социолог Б. Рицци, последователь идей Л. Д. Троцкого, опубликовал во Франции книгу «СССР: бюрократический коллективизм» — первую часть задуманной им трилогии «Бюрократизация мира». Как свидетельствует само название, автор рассматривал СССР лишь как частный случай всемирного явления прихода к власти бюрократии.
Полемизируя с рассуждениями троцкистской школы о том, что в Советском Союзе государство является «пролетарским», Б. Рицци выдвинул ряд интересных тезисов. Он подчеркнул, что не рабочий, а другой правящий класс — бюрократия, поднялся из Октябрьской революции. Однако Б. Рицци нечетко обрисовал границы класса бюрократии. В одном случае он писал, что новый правящий класс состоит из функционеров и техников, в другом — включал в этот класс также офицеров, журналистов, писателей, профсоюзных лидеров, наконец, всю коммунистическую партию в целом.
