2. Арон Р. Этапы развития социологической мысли. М.: Прогресс, 1991.
3. Бергер П. Капиталистическая революция (50 тезисов о процветании, равенстве и свободе). М., Прогресс, 1994. Гл. 8.
4. Блау П. М. Исследования формальных организаций // Американская социология. Перспективы. Проблемы. Методы. М., 1972.
5. Бойцова В. В., Бойцов В. Я. Политическая нейтральность государственных служащих в Англии // Государство и право. 1992. № 9, С. 117–124.
6. Бурдье П. Начала. М., 1994.
7. Бурдье П. Социология политики. М., 1993.
8. Громов И. А., Мацкевич А. Ю., Семенов В. А. Западная социология. СПб., 1997.
9. Иноземцев В. Л. Современное постиндустриальное общество: природа, противоречия, перспективы. Учебное пособие. М., 2000.
10. Коррупция и бюрократизм: истоки и пути преодоления. Тематический сборник. М: РАГС, 1998.
11. Крозье М. Феномен бюрократии. М., 1994.
12. Липсет С. Политическая социология // Американская социология перспективы, проблемы, методы. Под ред. Г. В. Осипова. М., Прогресс, 1972. С. 203–219.
13. Мизес Л. Бюрократия. Запланированный хаос. Аптикапиталистическая ментальность. М.: Дело, 1993.
14. Парсонс Т. О понятии «политическая власть» / Мухаев Р. Т. Политология. Хрестоматия. М., 2000. С. 378–383.
15. Подорога В. А. Власть и познание (археологический поиск М. Фуко // Власть. Очерки современной политической философии Запада. М.: Наука, 1989. С 206–255.
16. Пушкарева Г. В. Государственная бюрократия как объект исследования / Общественные науки и современность. 1997. № 5.
17. Современная американская социология. Под ред. В. И. Добренькова. М., 1994.
18. Современная западная социология: Словарь. М., 1990.
19. Сорокин П. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992.
20. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. М., 1977.
В заключение — несколько слов о том, что выводит обзор теоретических концепций за его рамки, т. к. касается уже не столько самих веберовских концепций, сколько необходимости уточнить с их помощью наше видение своей собственной ситуации, хотя бы в одном из ее аспектов. Появилась необходимость подвергнуть углубленной социологической рефлексии само понятие «бюрократия», врагами которой все мы (включая и самих «бюрократов») стали в одночасье, не дав себе отчета в том, с чем же, собственно, воюем?
С «патримониальной» бюрократией, отмеченной волюнтаризмом, ко в то же время «личностно» ориентированной? Или с бюрократией рациональной, исключающей волюнтаристский субъективизм, а вместе с ним и «личностное начало»? С «бюрократией вообще»? — война, которая, начавшись у нас в эпоху «военного коммунизма», судя по всему, еще не закончилась, хотя каждая новая попытка «кавалерийской атаки» на «бюрократов» заканчивалась увеличением их числа (в т. ч. и за счет их самых яростных гонителей).
А, может, «тотальная война», объявленная у нас бюрократии еще в 1917 г., оказалась лишь формой, в какой в нашей стране совершалось рождение совершенно нового типа бюрократки, неведомого М. Веберу и потому не попавшего в его типологию? Формой самоутверждения тоталитарной бюрократии, пережившей свое «акме» еще при И. В. Сталине, а затем вступившей в фазу ее длительного «полураспада», в драматическом «финале» которого мы принимаем сегодня посильное участие? Не рискуем ли мы впасть в иллюзию, приняв свою — в высшей степени оправданную — борьбу с агонизирующей тоталитарной бюрократией за «ликвидацию» («как класс») бюрократии «как таковой», включая рациональную бюрократию, без которой не удавалось обойтись ни одному современному обществу?
Не пора ли, наконец, вместо очередных попыток гальванизировать антибюрократические мифы советской эпохи впервые всерьез задуматься над тем, какие противовесы грядущей рационалистической бюрократизации общества может предложить сегодня еще только зарождающаяся российская демократия?
