которые могут сделать все возможное. Парней убивают за что угодно. За прошедшую неделю были ли какие-либо конфликты, урегулированные в самом начале?
Остальные пресекатели на мгновение замолкают. Затем один говорит:
– Два парня ссорились. Один угрожал снести другому башку. Я успокоил его, сказал: «Он не выстрелил в тебя, это только слова». Этот конфликт мы остановили в самом начале.
Один из лидеров пресекателей объясняет:
– У меня за столом «грязная дюжина» [13]. У нас были соцработники, но это не всегда способствовало снижению насилия. Поэтому в 2004 г. мы придумали новую концепцию под названием «пресекатели насилия». Большинство из них – бывшие члены банд. Потому что человек со стороны не может просто прийти и сказать гангстеру убрать оружие. Пресекатели насилия преследуют одну цель: прекратить убийства. Они не пытаются ликвидировать банды. Их цель – спасать жизни.
Один из самых эффективных пресекателей, с которым я однажды имел удовольствие познакомиться, – это потрясающая молодая женщина по имени Амина, бывшая участница банды. Один из ее коллег объясняет: «Как пресекатель насилия Амина Мэтьюз просто бесценна. Она проникает туда, куда не могут попасть многие парни. Она знает, как разговаривать с этими опасными молодыми людьми. И многие, которых я знаю и у которых много смертей на совести, уважают ее».
По словам Амины, она может их понять, потому что сама из их среды: «Я прожила годы, участвуя в перестрелках, сталкиваясь со смертью… Теперь я смотрю на своих сестер и братьев и, знаете, вижу в них себя прежнюю».
Она – подлинный представитель третьей стороны, выходец из самого сообщества.
В совершенно ином контексте я стал свидетелем другого вида коллективного сотрудничества во время работы с президентом Колумбии Хуаном Мануэлем Сантосом над прекращением гражданской войны. Как я упоминал ранее, Сантос собрал команду из пяти ведущих консультантов по переговорам. Мы принесли с собой широкий спектр точек зрения и опыт из разных уголков мира.
Нас объединяло общее стремление к миру и желание помочь президенту. Готовность работать в команде. Уважение к сильным сторонам и навыкам друг друга. И решимость остаться в процессе надолго. Хотя мы были советниками одной из сторон конфликта, мы также были и теми, кто работает на благо всех. Наша роль заключалась в том, чтобы оставаться на балконе, следить за общей картиной и помогать Сантосу построить золотой мост, чтобы положить конец войне.
Мы приезжали, как правило за день, из разных уголков мира. Нас провожали в обход службы безопасности аэропорта, чтобы о нашем присутствии не стало известно. Мы работали в тесном контакте друг с другом, президентом и правительственной переговорной группой три напряженных дня, встречались с официальными лицами и получали специальный разведывательный инструктаж. Затем мы ужинали с президентом. Наша работа заключалась в том, чтобы внимательно слушать президента, понимать, с какими сложностями он столкнулся, и максимально эффективно консультировать его по всем вопросам.
За 7 лет эта процедура повторилась 25 раз.
Мы отлично работали вместе, опираясь на сильные стороны друг друга. Наши специальности не пересекались. Джонатан Пауэлл занимался синтезом данных и прекрасно излагал выводы в меморандумах. Благодаря своему предыдущему опыту работы на посту главы администрации британского премьер-министра он хорошо знал, как работают политика и правительство. Хоакин Вильялобос, бывший командир партизан, обладал глубоким пониманием того, как мыслят их лидеры.
Шломо Бен-Ами, опиравшийся на свой многолетний опыт работы над разрешением арабо-израильского конфликта, был весьма способным стратегом. Дадли Анкерсон знал политику Латинской Америки изнутри. Я же больше сосредотачивался на стратегии и психологии переговоров, а также помогал проводить стратегические совещания и иногда выступал посредником между правительственными переговорщиками.
Наше сотрудничество казалось безупречным. Мы сформировали роевой разум – коллективный разум, который намного превосходил интеллект любого из нас по отдельности.
– Сотрудничество с вами – это мой балкон, – однажды заметил мне президент Сантос в кризисный момент мирных переговоров. Позже, когда дело было закончено, он сказал аудитории в Гарвардском университете: «Наш конфликт был настолько сложным, что я понял: нам нужна помощь – лучшая из возможных, способная извлечь уроки из ошибок и успехов других конфликтов по всему миру. Если бы меня попросили дать совет другому главе государства, вступающему в сложный мирный процесс, я бы порекомендовал созвать команду советников мирового класса по переговорам, как это сделал я» {127}.
СОЗДАЙТЕ ПОБЕДНУЮ КОАЛИЦИЮ
Роевая тактика успешно работает против конфликта благодаря принципу критической массы. Критическая масса обеспечивает силу убеждения, необходимую для преодоления сопротивления и дисбаланса сил. По отдельности люди могут быть недостаточно влиятельными, но коллективно они потенциально более могущественны, чем любая из конфликтующих сторон.
В рамках своего исследования эволюции человеческих конфликтов я посетил выдающегося приматолога Франса де Вааля и его исследовательский центр. Де Вааль проводил обширные исследования наших ближайших родственников-приматов, шимпанзе бонобо {128}. Мне было любопытно, как бонобо справляются с конфликтами.
Пока мы гуляли, де Вааль объяснил мне: «Я часто наблюдал, что, когда самец бонобо становится агрессивным по отношению к самке, другие самки в ответ создают коалицию. Они встают плечом к плечу, как полузащитники в американском футболе, и медленно отталкивают самца-обидчика, как будто говорят: “Отойди, мужик. Ты зашел слишком далеко. А теперь веди себя хорошо!”».
Это демонстрация силы третьей стороны в форме победной коалиции – объединение силы сообщества, могущественное и способное привести к мирному результату. Какой бы мощной ни была любая партия, она никогда не будет более могущественной, чем сообщество, действующее вместе.
Так как же построить победную коалицию третьих сторон? Это была сложнейшая задача в жизни президента Сантоса, который поставил себе, казалось, недостижимую цель положить конец войне, длившейся почти 50 лет.
Партизанская группировка Революционных вооруженных сил Колумбии засела в джунглях, и ее члены десятилетиями не знали ничего, кроме боевых действий, укрепляя свои позиции денежными средствами от торговли наркотиками и похищения людей. У них были убежища даже в соседней Венесуэле. Многие молодые боевики не хотели сдавать оружие. Многие лидеры сколачивали настоящие состояния на торговле наркотиками. В ходе предыдущих переговоров, три десятилетия назад, лидеры партизан вышли из тени для участия в выборах – и были убиты вместе с сотнями сторонников. Зачем рисковать всем ради весьма сомнительного мира с правительством, которому нельзя доверять?
Предыдущих попыток переговоров было много, но все они терпели неудачу, а последняя, предпринятая 10 годами ранее, стала катастрофическим провалом в глазах общественности. Предшественник Сантоса, президент Альваро Урибе, добился больших успехов, атакуя РВСК в опорных точках и заставляя их бойцов обороняться. Сантос был тогда министром обороны. Чувство враждебности по отношению к РВСК росло {129}. Люди выступали за мир, но большинство из них глубоко скептически относилось к любым реалистичным перспективам его достижения. Зачем рисковать всем ради ведения переговоров с группой, которой нельзя доверять?
Еще больше усложняло ситуацию то, что Урибе выступал против мирного соглашения, утверждая, что РВСК можно победить военным путем. Он путешествовал по стране, мобилизуя оппозицию, особенно среди военного и делового секторов общества. В ежедневных твитах он обвинял Сантоса в мягкости по отношению к террористам и коммунистам.
В результате главным вызовом, с которым столкнулся Сантос, стало преодоление внушительной блокирующей коалиции – сил, выставленных против возможного соглашения. Это серьезная проблема во многих трудноразрешимых конфликтах, над которыми я работал: стороны упорно стараются заблокировать возможное соглашение – потому что чувствуют себя обделенными, потому что получают выгоду от конфликта, а возможно, просто потому, что соглашение якобы противоречит их интересам.
Неожиданным шагом, на который пошел Сантос в первые недели своего пребывания на посту президента, было обращение к соседу Колумбии – Венесуэле – и ее ершистому противнику, президенту Уго Чавесу {130}. Хотя он публично это отрицал, Чавес был другом, ролевой моделью и главным сторонником РВСК, тайно обеспечивавшим их бойцам убежище в Венесуэле. Месяцем ранее президент Урибе публично обвинил Чавеса в укрывательстве террористов. Разгневанный Чавес разорвал дипломатические отношения с Колумбией, обвинив ее в планах нападения на Венесуэлу.
На конференции латиноамериканских лидеров Сантос
