живет настоящей жизнью, а лишь готовится к ней. Как будто пишет черновик, а вот на чистовик пока рано, нужно подождать и подготовиться. Светлое будущее непременно наступит, но не сейчас, а позже. Человек, живущий мечтами о светлом будущем, руководствуется принципом: «хочу – могу – не позволяю себе». «Сейчас мне не нравится моя работа, но через год ситуация обязательно изменится». Проходит год, два, пять, а человек по-прежнему выполняет работу, которая его не устраивает. «Мне не нравится мой брак, но я уверена, что в будущем все непременно станет лучше». И это будущее так никогда и не наступает. Метафорически такой человек похож на ослика, перед которым висит вожделенная морковка, но сколько бы ослик к ней ни тянулся, как бы быстро он ни шел, морковка не становится ближе. Человек все время живет в предвкушении: в понедельник он начинает ждать пятницу, выйдя из отпуска, ждет следующий отпуск, майские праздники, новогодние каникулы. Все внимание фокусируется на будущем, а в настоящем ему жить неинтересно. То же с ним происходило в детстве: «Вот когда папа перестанет пить…», «Когда мама разведется…», «Если мы переедем от бабушки…».
20. Случается так, что парентифицированные дети совсем не признают авторитетов, им сложно быть в роли подчиненных, ведомых, тех, кому ставят задачи. Ведь с самого детства они привыкли брать всю ответственность за происходящее в семье на себя.
21. Им сложно решиться иметь что-то свое: машину, квартиру, выходные, которые они проводят так, как хочется им, а не так, как хочется маме или папе, свой стиль в одежде. Внутри сидит установка, что это эгоистично, есть те, кому нужнее и важнее.
22. Такому человеку трудно выносить чужое недовольство. Всегда в его зоне ответственности с детства были мамино настроение, здоровье, благополучие. Если мама недовольна, то это потому, что я недоглядел, не предусмотрел, недоделал. Эта модель отношений переносится на других людей. Как только другой человек, рядом с которым находится взрослый парентифицированный ребенок, чем-то недоволен, то причина в нем. А значит, нужно эту причину срочно устранить. Развлечь, отвлечь, накричать, переключить. Все что угодно, лишь бы не выносить эту фрустрацию чужим недовольством.
23. Ему сложно/стыдно просить о помощи. Он привык все сам. Помощь воспринимается как нечто унизительное, что делает его хуже. В действительности это проявление инфантильности, ведь по-настоящему взрослый человек знает свои сильные и слабые стороны, понимает, что он не господь бог, и может просить других о помощи в тех вопросах, где не справляется. А парентифицированный ребенок как раз чувствует себя богом, ведь от него в детстве так много зависело.
24. Если у такого человека рождается свой ребенок, то на него может выливаться много неосознанного раздражения, недовольства. Он как будто презирает слабость, беспомощность, проявление такой неудобной воли маленького ребенка. При этом важно «держать марку» и ни за что не признаваться в том, что он не справляется и ему нужна помощь.
25. Ему трудно признать, что он ужасно устал от эмоционального обслуживания своих родителей, но при этом он не видит другого выхода. Не может отказать и не делать то, что ему надоело, не хочется. Он собирает всю волю в кулак и делает. В ущерб себе, своему здоровью, интересам.
26. Часто он ждет, что другие люди будут интуитивно догадываться о его потребностях и желаниях. И если этого не происходит, он огорчается, обижается, замыкается, думает про разрыв отношений.
27. Живет в треугольнике Карпмана, привычно выбирая роль спасателя.
28. Часто вступает в созависимые отношения.
Если старший ребенок становится спасателем родителя-мазохиста и у него много мазохистических черт характера, то второму ребенку часто достается роль садиста. Он плохо себя ведет, у него проблемы с успеваемостью. Он не поддерживает родителя, который страдает, а вместо этого добавляет ему головной боли и проблем.
В своей практике я видела много подобных примеров. Часто роль спасателя достается девочке, а роль садиста – мальчику. Девочке никто не помогает, она со всем в жизни справляется сама – успешно оканчивает институт, находит работу, иногда переезжает в другой город. А вот мальчика балуют, опекают, часто считают его здоровье преувеличенно плохим. Вырастая, мальчик может начать употреблять алкоголь или наркотики, связаться с плохой компанией или уйти в игровую зависимость. Он может бросить институт, сидеть на шее родителей, не работать, но родители продолжают его обеспечивать. Таких родителей все жалеют, считают выросшего ребенка ужасным эгоистом, который несправедливо поступает по отношению к тому, кто для него все.
Когда у меня родился сын, я решила найти помощницу по хозяйству, которая бы раз в неделю приезжала и убирала квартиру, пока я привыкаю к новой для меня роли мамы. Нашлась очень опытная женщина Наталья, которой в тот момент было около 60 лет. Первый раз она приехала вовремя и убрала все-все-все. Даже то, о чем я ее не просила. Во второй раз мы договорились на определенное время между снами и кормлениями сына. Она опоздала на полчаса. На мой вопрос, что случилось, она стала рассказывать о том, что ей пришлось будить на работу 30-летнего сына. Ведь если его не разбудить, то он проспит. У сына есть жена и двое детей. У него проблемы с алкоголем. Обычно сын не работает, и его жена тоже. Всю их семью содержат Наталья и ее муж. В тот момент сын только-только вышел на работу, которую ему нашли родители. Наталья ужасно раздражалась на сына, на его жену и даже на маленьких детей, ведь ей приходилось очень непросто. Но отпустить взрослого сына, отдать ему ответственность за его жизнь и семью, перестать его контролировать Наталья никак не могла.
Татьяна Хромова
Глава 8. Цикл взаимоотношений с родителем-мазохистом
В этой главе мы рассмотрим цикл взаимоотношений парентифицированного ребенка и родителя-мазохиста, потому что в таких отношениях возможна динамика. Если ребенок играет для родителя роль садиста, то, как правило, отношения отличаются стабильностью и практически не меняются.
Отношения между парентифицированным ребенком и родителем-мазохистом начинаются со стадии слияния. В этих отношениях нет границ, они стерты. Ребенок спасает – родитель страдает. Ребенок похож на спутник, который вращается вокруг планеты своего родителя. Эти отношения устойчивы и могут длиться сколько угодно. В своей практике я встречала людей, которым было 40–60 лет, но они продолжали быть в слиянии со своим страдающим пожилым родителем. Эмоциональные потребности ребенка (а иногда и не только эмоциональные, но и физиологические, как, например, потребность в отдыхе) не удовлетворяются.
Если парентифицированный ребенок попадает к психологу, то первое время он яростно защищает своего родителя. Родитель априори хороший.
