выразителем которого вначале был Нил Сорский, а после его кончины — Вассиан Патрикеев, по прозвищу Косой. Отношения этих движений были всегда напряженными, но в XVII–XVIII вв., не без влияния реформ Никона и Петра I, исихазм был вытеснен "осифлянством". В духовных семинариях и академиях перестали даже упоминаться имена выдающихся представителей линии на обожение. Возрождение исихазма началось только в XIX в. И связано оно с именем Паисия Величковского. Удивительно, но годы жизни о. Паисия точно совпадают со временем жизни Г.С.Сковороды.
Родился он в Полтаве (Сковорода — в с. Чернухи около Полтавы) в семье священника. В возрасте 17 лет стал жить в разных монастырях Малороссии, со временем был пострижен в рясу под именем Платон. Затем направился в Молдо-Валахию, где подвизался в монастырях и скитах под руководством разных старцев. В возрасте 24 лет он прибыл на Афон. Сюда, в 1750 году прибыл и молдавский старец Платона — схимонах Василий, который постриг его в мантию с наречением имени Паисий.
Невозможность продолжать жить на Афоне в связи с русско-турецкой войной заставила о. Паисия с братией перебраться в Буковину, где он был настоятелем нескольких монастырей. Здесь он сделал главное для русского исихазма дело — перевел с греческого на славянский язык "Добротолюбие" — сборник трудов выдающихся исихастов Иоанна Лествичника, аввы Дорофея, Исаака Сирина, Симеона Нового Богослова, Григория Синаита и многих других. Благодаря изданию "Добротолюбия" митрополитом С. — Петербургским Гавриилом в 1793 году и наличию духовной связи с Оптиной и Свято-Успенской Саровской пустынями опыт умного делания стал распространяться на Руси. Поэтому Паисию Величковскому принадлежит заслуга восстановления исихазма после долгих лет забвения, за что он и был прославлен в лике святых в 1988 году.
Один из наиболее почитаемых подвижников РПЦ, преп. Серафим Саровский (1754 или 59 — 1833), с детства был знаком с исихазмом по "Добротолюбию", и в дальнейшем всегда практиковал "умную молитву". Был строгим аскетом, значительную часть своей жизни провел отшельником в лесу. Там развел огород и пчельник, пять лет питался только отваром травы сныти. Летом и зимой ходил в одной и той же одежде (крайнее нестяжательство!). Потеряв Благодать, тысячу дней и ночей стоял коленопреклоненный на камне, пока не вымолил возврат ее. Стоит отметить, что потеря Благодати, а точнее ее уход после первого прихода — дело обычное в подвижничестве. Подъемы и спады духовности, ее колебания, присущи всякому духовному росту. Например, о. Силуан Афонский также приложил немало усилий для возвращения Благодати после первого ее явления в образе Христа [2].
К концу жизни о. Серафим обрел дар прозорливости и исцеления. По словам его келейника, во время молитвы приподнимался над землей. Подобно афонским исихастам сподобился видения Фаворского света, причем, по свидетельству Н.А.Мотовилова, взяв его за руку, показал это видение и ему, человеку мирскому [36].
Десять старцев Оптиной пустыни, начиная от иеромонаха Льва (†11/21.10.1884) и заканчивая иеромонахом Никоном (†25.6/8.7.1931) прославили эту обитель своей высокой духовностью, приобретенной благодаря "умной молитве". К ним за духовными советами шли не только т. н. "простые" люди, но и выдающиеся деятели культуры ХIX в. — Гоголь, братья Киреевские, Достоевский. Как известно, преп. Амвросий послужил Достоевскому прообразом о. Зосимы в "Братьях Карамазовых". Бывал здесь и Лев Толстой до отлучения от Церкви.
Революция 1917 года прервала цепь духовной преемственности на Руси, и значительные делатели исихазма остались только на Афоне. Однако и здесь тоже дело не всегда шло гладко. Упадок исихазма наблюдался в начале ХХ в. и на Афоне. Но благодаря деятельности духоносных отцов-подвижников, одним из которых был знаменитый Иосиф-исихаст, произошло обновление. В частности, именно благодаря о. Иосифу были духовно восстановлены 6 из 20 афонских монастырей.
Иосиф-исихаст (1897–1959), в миру Франгискос Коттис, благодаря аскетической жизни и "умной молитве" достиг высших состояний святости, в том числе и прозорливости. Был духовным наставником многих афонских монахов. Распространял свой духовный опыт в письмах, которые затем были собраны его последователями в книги. В частности, это "Изложение монашеского опыта" [15] и "Житие и поучення" [37]. Один из его учеников, архимандрит Ефрем, так характеризовал старца: "Превосходный духовный стратег, опытнейший в брани против страстей и бесов. Невозможно было человеку, каким бы страстным он ни был, пробыть рядом с ним и не исцелиться. Только бы он был ему послушен.
Для монахов старец Иосиф выше всего ставил христоподражательное послушание. Для мирян отдавал предпочтение умной молитве (в чем расходился с Григорием Синаитом, авт.), но всегда под руководством опытных наставников, ибо насмотрелся он на прельщенных людей. "Ты видел человека, который не советуется и не хранит советы? Погоди, скоро увидишь его прельщенным" — так часто говорил он нам". И далее: "В соблюдении нашего аскетического чина старец был предельно строг. Всей своей душой он возлюбил пост, бдение, молитву. Хлебушек и трапеза — всегда в меру … Каждую ночь мы пребывали в бдении. Это был наш устав. Старец требовал, чтобы мы до крови боролись против сна и нечистых помыслов. Сам он бдел в темноте, в своей келейке, с неразлучным спутником — непрестанной умной молитвой. И хотя он уединялся там, внутри, мы видели, что он знает о том, что случается снаружи: и о каждом нашем движении, и о нашем возрастании. С одного взгляда он читал наши помыслы".
Особенно поучителен опыт о. Иосифа в борьбе с похотью. В [37] сказано: "Закон биологического воспроизводства, будучи врожденным и естественным побуждением, постоянно обнаруживает свое влияние, особенно в зрелом возрасте и при наличии побудительных причин … Когда источники и проявления этого закона не превышают естественных пределов, разум с легкостью подчиняет его своей воле и нравственный закон одерживает верх. Но если вмешивается вышеестественное и насильственное сатанинское воздействие, тогда дело приобретает иной оборот и начинается жестокая и неравная борьба. О ней то и идет речь здесь".
Но прежде, чем описать эту борьбу, отметим, что "вышеестественное и сатанинское воздействие", которое случается только с подвижниками, достаточно продвинувшимися на духовном пути, и не случающееся с новоначальными, в йоге объясняется прохождением Кундалини после его пробуждения через свадхиштхана чакру. Как известно, этот процесс сопровождается чрезвычайным возбуждением сексуального либидо.
Но вернемся к о. Иосифу. "… старец Иосиф получил строгое воспитание и ни разу не поддался такому нравственному падению, которое низвело бы его в область соответствующего опыта. Он совершенно не знал плотских побуждений и, по крайней мере, по уверениям его близких родственников, был чистейшим девственником. Это я слышал
