дискомфорт – вину, стыд, страх; но, позволяя себе быть человеком, инициирующим подобный диалог, мы делаем шаг к созданию безопасного пространства для наших клиентов. И я напоминаю, что для тех людей, которые пережили комплексную травму, безопасность – это ключевой момент в исцелении.
Что значит для терапевтических отношений то, что одни из нас выросли в изобильной финансовой среде, а другие – в нищете? Что значит для терапевтических отношений то, что одни из нас соответствуют каким-то стандартам красоты, а другие – нет? Что значит для терапевтических отношений то, что одни из нас выросли в семье, полной любви и безопасной привязанности, а другие – нет?
Решать только нашим клиентам – все, что мы можем им дать, это честный и искренний подход, в котором мы проявляем любопытство, устойчивость и культурное смирение.
«Культура не какой-то просвечивающий аморфный пар, окружающий вас. Например, если культура диктует, что люди с определенным цветом кожи являются менее ценными, то эта социальная реальность оказывает физическое влияние: у этих людей меньше заработная плата, а у их детей хуже питание и жилищные условия. Такие факторы меняют структуру мозга детей в худшую сторону, затрудняя их обучение и увеличивая вероятность, что эти дети в будущем будут зарабатывать меньше», – заявляет Лиза Ф. Баррет (6).
Эту тему также поднимает Роберт Сапольски: «Мы не можем повлиять на многие факторы в нашей жизни – на то, каковы наши генетические особенности; на то, как проходит процесс нашего развития; на то, в какой среде проходит наше взросление. Наши гены и их взаимодействие с окружающей средой регулируют каждый уголок биологии и имеют отношение ко всему» (13, с. 583).
Мы не виноваты в наших травмах, так же как не виноваты в наших привилегиях. Но нам нужно учиться видеть и признавать влияние на нас как первых, так и вторых. Это помогает нам быть более человечными, не наносить друг другу вреда, напротив – помогать друг другу, а значит, делать мир лучше [35].
Наверняка вы слышали выражение «work-life balance». Я хочу рассказать вам о своей философии, к которой пришла в последние годы, – о том, чтобы строить жизнь не вокруг работы, а все же преимущественно вокруг себя и своих ценностей (в том числе работы). Мне нравится называть это «life-work balance».
Наблюдая за собой и другими людьми, я пришла к выводу, что у меня достаточно высокий уровень энергии, так же как у моей сестры и у моей мамы (ведь мы ее дочери). Во мне бушуют океаны, и я пробовала усмирить их с помощью усиления шторма – и, конечно, это мне не помогало, а лишь раззадоривало. Шторм сбивал меня с ног, и я оказывалась один на один с пустотой от бессмысленных связей, отходняком после амфетамина, истощенностью от недоедания.
Когда моя жизнь стала чуть более контролируемой, из нее ушел хаос – но, видимо, из-за того, что хаос требовал от меня большого количества энергии, она стала просто неистовствовать во мне и в итоге нашла свой выход в трудоголизме.
Если раньше я создавала хаос, а затем тратила свои силы на то, чтобы справиться с ним, то в какой-то момент я осталась без него, с обрушившимся на меня шквалом энергии. И незаметно для себя я стала трудологиком, шаг за шагом работа затягивала меня в свои сети, и в конце концов я оказалась опутана ими с ног до головы. Трудоголизм уравновешивался алкоголем – я все еще давила на газ и тормоз одновременно и металась от гипервозбуждения к гиповозбуждению.
После пережитой потери бабушки с дедушкой (их не стало за одну неделю, они ушли друг за другом, заболев ковидом) у меня был прорыв в отношениях с работой, и некоторое время мне удавалось удерживать себя в более-менее адекватных рамках. Но затем незаметно я снова с неадекватным масштабом вовлеклась в нее и в покорение финансовых вершин. И я покоряла их – но какой ценой?..
Затем я поделилась в блоге «Исповедью трудоголика»:
«Берите попкорн, включайте режим не-осуждения, опирайтесь на мысль “психотерапевты тоже люди”, и поехали.
В прошлом году я дала себе установку “четыре рабочих дня в неделю и не больше шести сессий в день с учетом моей личной терапии и супервизии”, и, как думаете, удалось ли мне удерживать это количество?
Конечно же, ничего подобного, регулярно в течение года я превышала этот предел и удивлялась, как ребенок, когда в расписании стояло пять-шесть сессий – хотя это же как раз норма, к которой я стремлюсь (и то эта норма вообще не норма, честно говоря).
Составляя расписание на ближайшие месяцы, я поняла, что мне снова предстоит череда рабочих пятниц и пересечение моих призрачных границ по максимальному числу клиентов.
Дошло до 10 сессий в день. Один разочек. Исповедь же. Как сложно это писать! Сейчас мне стыдно перед собой за это количество, и еще стыдно, что, закончив работу в тот день, я испытала предательское чувство гордости за себя. Да и сейчас испытываю – гордость (болезненная она, эта гордость, принадлежащая моей детской части: “сломать себя, исчерпать до последней крохи сил, зато показать, что ты сильная, что ты можешь, чтобы тебя не считали слабачкой и плаксой”) и стыд одновременно.
Стыд – социально усвоенное чувство. А психотерапевты тоже люди, напоминаю. Социальные существа. И стыд нам тоже знаком. Поэтому я продолжаю проявлять уязвимость.
Один раз мне ставили уколы в связи с аллергией, и, когда я впервые пришла на процедуру, я была не готова к тому, как это будет: мне поставили укол, по телу пошла волна тепла сверху вниз, и, когда она достигла области таза, я подумала, что описалась, – это было так тепло, нелепо, стыдно и приятно одновременно (я не писалась, просто эти уколы ощущались именно так). 10 сессий в день ощущаются как этот укол. Стыдно и приятно одновременно.
А еще стыдно, что вы подумаете сейчас: “Как же халатно она относится к своей работе” и “На все готова ради денег”. Мол, сил-то в конце дня на клиентов наверняка не осталось и это было чисто ради заработка. Одна из моих частей боится таких ваших мыслей. Другая моя часть – осознанная, взрослая, уязвимая – продолжает свой рассказ.
У меня бывают сессии, на которые клиенты не приходят, и они оплачиваются в полном объеме. И вот вроде бы деньги, но мне такие деньги не интересны. Сидишь себе в ожидании, не работаешь – скучно и утомительно. Мне
