волей субъектов. Поэтому в диамате при всех его претензиях на научность "борьба" — это просто метафора. "Противоречие" — термин из логики, также не уместный по отношению к мертвой материи. Свет и тьма "противоречат" друг другу и "борются" между собой? Это абсурд. Такого же мнения был и великий математик ХХ в. Д.Гильберт: "Та мысль, что факты или события могут противоречить друг другу, кажется мне образцом неразумия". Гегель это прекрасно понимал, но считал возможным перенос законов мышления на не имеющую сознание природу вследствие одного из основных постулатов своей философии — панлогизма, отождествления мышления и бытия. Маркс и Энгельс, отказавшись от идеализма Гегеля, следовательно и от панлогизма, не учли всех последствий этого революционного деяния; сохранив диалектику, они перевернули ее с ног на голову. Получилась реникса.
Понятно, что Гегелю нужно было указать на источник саморазвития его абсолютной идеи, и он нашел его в борьбе противоположных понятий. Но зачем это диалектическому материализму? Ведь по диамату в мире нет ничего, кроме движущейся материи и движение есть ее неотъемлемое, имманентное свойство. Движение вечно. Поэтому и источник движения не нужен. Это механическое перенесение закона из идеалистической философии, где он уместен, в материалистическую, где он совсем ни к чему.
Можно попытаться, исходя из самого названия закона единства и борьбы противоположностей, дать четкую формулировку. Например такую: "Все объекты познания и материального мира обладают противоположными качествами, которые в своей сущности тождественны и взаимодействие которых является источником развития".
Если "которые" относится к качествам, то это определение просто бана-
льность. Действительно, качества холодное и горячее противоположны друг другу, но тождественны как температурные состояния одного и того же тела.
Если к объектам — то это глубокая, почти мистическая истина, открытая еще Гераклитом. Бытие всего в своей основе немыслимо без своей противоположности: свет не может быть без тьмы, добро без зла, плюс без минуса. Это антиномичность, тождественность противоположностей.
В диамате, судя по учебнику [7], рассматриваемый закон понимался в основном в первом смысле. И Лениным тоже — если вспомнить его знаменитый пример с "диалектическим стаканом". Поэтому, несмотря на усиленное продвижение в вузовских курсах и в кандминимуме, на практике эта банальная интерпретация диалектики никакого практического применения даже в СССР, не нашла. Впрочем гераклитовская тоже.
Ленин обращал внимание не только на "борьбу", но и на тождественность противоположностей. Вот как он понимал этот гераклитовский аспект первого закона диалектики применительно к анализу движения: " Мы не можем представить, выразить, смерить, изобразить движения, не прервав непрерывного, не упростив, огрубив, не разделив, не омертвив живого. Изображение движения мыслью есть всегда огрубление, омертвление, — и не только мыслью, но и ощущением, и не только движения, но и всякого понятия. И в этом суть диалектики. Эту-то суть и выражает формула: единство, тождество противоположностей" [8].
Второй закон диалектики — переход количественных изменений в качественные и обратно. Он проще и понятнее. Количественные изменения накапливаясь, скачком переходят в новое качество. Таким образом развитие происходит не плавно, непрерывно, а скачками, с перерывами постепенности. Балка, нагруженная увеличивающейся силой, деформируется все больше (количественные изменения), пока нагрузка не достигнет предела прочности. Тогда происходит разрушение — скачкообразный переход в новое качество. К сожалению, длительность скачка — понятие относительное. Скачкообразное изменение биологического вида в процессе эволюции может длиться тысячи лет, но в масштабе продолжительности человеческой жизни выглядит не скачком, а плавным изменением. Количественный критерий отличия скачка, революционного изменения, от изменения эволюционного, Гегелем не дан. Вот еще и поэтому философия — не наука, т. к. "в каждой науке ровно столько науки, сколько в ней математики". Этот афоризм, конечно, не следует понимать буквально. Речь идет только о том, что науку от прочих видов интеллектуальной деятельности отличает наличие количественного анализа.
Третий закон диалектики — отрицание отрицания. По Гегелю объясняет характер развития абсолютной идеи и, естественно, в терминах логики, поскольку у него речь идет об объектах разума, понятиях. По Гегелю развитие происходит в результате возникновения логического противоречия между старым (тезис) и новым, ему противоположным (антитезис) и последующее исчезновение (снятие) этого противоречия в результате отрицания антитезиса новым тезисом. Но это не возврат к старому, а "новое понятие, более богатое понятие, чем предыдущее, ибо оно обогатилось его отрицанием или противоположностью; оно, стало быть, содержит предыдущее понятие, но содержит больше, в себе более, чем только его, и есть единство его и его противоположности" [9]. Таким образом возврат к старому происходит на новом, более высоком уровне. Понять Гегеля здесь можно, но одобрить такой описательный, метафоричный стиль изложения в наше время, с его нынешними требованиями к культуре мышления, уже нельзя. Если это закон, то должна быть и его формулировка — четкая, недвусмысленная и верифицируемая. Гегель же дал только интуитивное понимание сути диалектического развития.
Из третьего закона диалектики следует, что развитие, понимаемое как переход от простого к более сложному, от несовершенного к более совершенному, т. е. прогресс, происходит не линейно, снизу вверх, а по спирали: в результате накопления противоречий усиливается оппозиция между старым и новым, старое устраняется новым. Но так как развитие продолжается, то в этом "новом" постепенно накапливаются свои противоречия и оно, в свою очередь, отрицается. Начинается движение в обратном направлении, которое приводит к возникновению нового "старого", но на более высоком уровне. Такова знаменитая гегелевская триада: тезис — антитезис — снятие.
Соединение диалектики Гегеля с материализмом привело к ряду неустранимых проблем, которые не были замеченными создателями диамата. Основными понятиями гегелевской диалектики являются противоречие и борьба. Идеи могут противоречить друг другу, а вот как одно качество материального тела может "противоречить" ему противоположному, например тепло холоду, это непонятно и невозможно. Свет может бороться с тьмой только метафорически. Такие формулировки, когда неодушевленным предметам приписываются свойства живого существа, в литературоведении называются олицетворением. Например, ручей поет, сосульки плачут и т. д. Перенос гегелевской фразеологии в материализм, а по другому было сделать невозможно — попробуйте найти эквивалент термину "противоречие" в отношениях материальных тел — привел к весьма странным утверждениям типа: "высшие организмы противоречат низшим (в процессе эволюции, авт.), на основании которых возникли".
Наконец, если есть тождественность противоположностей, то материализм — это один полюс, а идеализм — другой. Абсолютные противоположности. Тезис и антитезис. Поэтому материализм в силу закона единства и тождественности противоположностей тождественен идеализму. Но это абсурд. Поэтому диалектический материализм невозможен. Возможна диалектическая философия: материализм — тезис, первая ступень познания. Его отрицание, антитезис — идеализм, вторая ступень. А отрицание отрицания, снятие противоположностей — Абсолютная истина, в которой нет оппозиции материи и духа, объекта и субъекта.
