Ознакомительная версия.
В общенациональном масштабе оценки числа людей, погибших в связи с земельной реформой в Китае, колеблются от сотен тысяч до нескольких миллионов человек{45}. Кампания продолжалась до 1952 г.: по мере того как земли переходили под контроль Коммунистической партии в 1948 и 1949 гг., они становились объектом перераспределения. Как отметил Хинтон, земельная реформа действительно сыграла решающую роль в победе коммунистов. Народно-освободительная армия обеспечила себе множество добровольцев во время гражданской войны, сначала передав их семьям конфискованные земли, а затем организовав своих сторонников для работы на селе, в то время как молодые мужчины воевали на фронте. «Только удовлетворение потребности крестьянства в земле, – писал он, – смогло обеспечить в надвигающейся гражданской войне нечто вроде вдохновения и сплоченности, которые во время войны с Японией обеспечил дух сопротивления национальному порабощению»{46}.
Несмотря на тяготы войны, экономические преимущества земельной реформы начали ощущаться довольно быстро. КПК ввела более прогрессивную систему налогообложения, при которой, вместо изъятия фиксированной части любого произведенного продукта, государство освободило крестьян от налога на исходную долю производства, а оставшуюся долю подвергло сборам исходя из средних урожаев в данной местности. Поэтому любой труженик, превысивший средние показатели, оставался в выигрыше. Семейная собственность на землю, более справедливые налоги, появление групп взаимопомощи для совместного использования техники и тягловой силы, мелиорация и орошение сельских земель, никогда не проводившиеся во времена аренды, а также первые сельские кооперативные банки – все это начало поднимать урожайность.
Во второй половине 1940-х и первой половине 1950-х гг. в Китае наблюдался очень значительный рост сельхозпроизводства. Имеющиеся данные не вполне достоверны, но, по широко распространенному мнению, прирост составил от 40 до 70 %: перед Второй мировой войной наивысшие показатели производства зерна не достигали 140 млн т, а после реформы приблизились вплотную к 200 млн т{47}. Ненадолго китайские фермеры испытали небывалую радость избавления от нужды, не говоря уже о разразившемся на селе буме в текстильном деле, ремеслах и обрабатывающей промышленности. Не было никаких причин для смены этого курса. Никаких причин, за исключением марксистской догмы и чрезмерной увлеченности крупными масштабами, что вскоре и уничтожило значительную часть прогрессивных достижений, полученных Китаем за счет семейного фермерства.
В 1956 году, следуя примеру СССР и Северной Кореи, Мао Цзэдун провозгласил курс на создание сельскохозяйственных коллективов, в рамках которых сотни семей, объединив свои земли, орудия труда и трудовые ресурсы, образовали производственные единицы. Эти изменения, вместе с курсом на индустриализацию, были представлены в Китае как политика «Большого скачка». В реальности же ущерб, причиненный сельхозпроизводству в конце 1950-х гг., был таков, что в 1959–1961 гг. разразился массовый голод, от которого, по оценкам, в стране умерло 30–40 млн человек (немногим меньше 10 % населения).
После этой катастрофы была введена модифицированная система коллективного сельского хозяйства, где работа поощрялась «трудоднями», выдаваемыми чиновниками. Но производство продовольствия в условиях коллективизации едва успевало за ростом населения, и нормы потребления продуктов питания в Китае 1970-х гг. были немногим лучше, чем в 1930-х{48}. Китай оставался в подвешенном состоянии до тех пор, пока революционер (и сын землевладельца) Дэн Сяопин не пришел к власти в 1978 г. и не открыл заново, какие выгоды способно принести семейное фермерство для развивающейся страны. К тому времени два десятилетия развития были потеряны впустую.
Искажение китайской земельной реформы в процессе коллективизации произошло лишь в конце 1950-х гг. До этого в течение целого десятилетия после Второй мировой войны Китай оставался маяком для региона благодаря организованной коммунистами земельной реформе, приведшей к созданию мелких семейных фермерских хозяйств.
В соседней Северной Корее, оккупированной советскими войсками в конце войны, местная Коммунистическая партия во главе с Ким Ир Сеном тоже осуществила в 1946 г. радикальную земельную реформу. Она достигла своей цели при гораздо более низком уровне насилия, чем в Китае. В обеих странах (по крайней мере, до тех пор, пока в Северной Корее не началась в 1954 г. коллективизация) коммунисты приобрели огромную популярность среди фермеров. Их аграрные реформы бросили политический вызов всему региону. Вызов требовал ответа от другой влиятельной силы в Восточной Азии – от США.
Американские политики и чиновники прилагали немалые усилия, чтобы достичь консенсуса по поводу ответа. С одной стороны, обязательное перераспределение чужой частной собственности решительно противоречило американским идеалам в свете давнего законного права граждан США заявлять о владении жилищем с прилегающим участком. С другой стороны, более либерально настроенные специалисты по внешней политике в Вашингтоне утверждали, что земельная реформа была необходима, чтобы сделать азиатские социумы более справедливыми и – в условиях зарождавшейся холодной войны – менее восприимчивыми к нарастающему влиянию коммунизма. (В 1945 г. еще не был накоплен значительный массив фактических доказательств того, что земельная реформа непременно приведет к ускорению экономического роста.) Противоречия между сторонниками имущественного права собственников и теми, кто рассматривал земельную реформу в качестве ключевого условия стабилизации союзников США в Азии, так никогда и не разрешились; это привело к непоследовательной политике на протяжении нескольких лет, а затем и к отказу от поддержки перераспределения земли, несмотря на его очевидные плюсы.
Ближе к завершению мировой войны, унесшей жизни 50 млн человек, возник повышенный спрос на смелую политику, и земельные реформаторы одержали решающую начальную победу по отношению к Японии зимой 1945/46 гг. Генерала Дугласа Макартура, главнокомандующего союзными оккупационными войсками (Supreme Commander for the Allied Powers, SCAP) в Японии, уговорили официально проводить политику под лозунгом «Землю – крестьянам».
Однако импульс к переменам в других государствах, находившихся под влиянием США, быстро натолкнулся на сопротивление в Южной Корее. Там командующий сухопутными силами США выступил категорически против перераспределения земли, а вашингтонская политическая элита была не столь уж заинтересована в форсировании этого вопроса. Но земельная реформа Ким Ир Сена, проведенная весной 1946 г. на Севере, поставила Штаты и Ли Сын Мана, их политическую марионетку в Сеуле, перед свершившимся фактом. Закон о реформе был принят, но президент Ли не спешил с его реализацией, а Вашингтон на него не давил. В конечном счете этот вопрос был закрыт гражданской войной в Корее 1950–1953 гг., после которой перераспределение земли реально началось.
Ознакомительная версия.
