Еще через год Дов Фроман изобрел EEPROM - память, которая объединяла достоинства RAM и ROM, то есть сохраняла данные при отсутствии питания, а ее содержимое могло быть легко обновлено пользователем. Этот прообраз современной флэш-памяти оставался самым прибыльным продуктом Intel на протяжении всех 80-х годов, и, казалось бы, молодой инженер мог почить на лаврах в Intel или оставить дела и заняться прожиганием жизни. Не тут-то было. Фроман действительно ушел из Intel после завершения работы над EEPROM, чтобы… отправиться преподавать в Университете Науки и Технологии, расположенном в Республике Гана. Это такая небольшая страна на западе Африки, где в то время правили военные. Пожив там два года с небольшим, молодой гений снова вернулся в Intel, но не для работы над очередным изобретением, а чтобы убедить основателей тогда еще совсем маленькой корпорации открыть филиал в Израиле. Говорят, легендарный (в третий раз это слово!) Гордон Мур очень сомневался по поводу необходимости такого шага, однако Фроман был весьма настойчив, и 26 сентября 1973 года в израильской прессе вышло объявление на английском языке о приеме на работу инженеров-электриков. Разумеется, планировалось, что они займутся не виртуозными способами прокладки электропроводки в квартирах богатых израильтян, а дизайном чипов. Все очень надеялись начать уже в октябре 73-го.
Те, кто знаком с историей Ближнего Востока, уже с пониманием кивают головами. Шестого октября началась война Судного дня, поначалу поставившая под вопрос само существование государства Израиль. Будущие инженеры были срочно призваны в армию, так что стало не до организации собеседований с претендентами. К счастью, война продолжалась всего восемнадцать дней, и уже 1 июля 1974 года Intel Israel начала работу. В штате было целых пять сотрудников - примерно в 1200 раз меньше, чем сегодня. Никто не предполагал, что из этой команды вырастет такое - напротив, израильское подразделение планировалось использовать на второстепенных направлениях, и никто не ждал от него чудес. Но они начались почти сразу и не прекращаются по сей день.
Процессоры со Святой Земли
Приходилось ли вам слышать о процессоре 8088? Да, том самом, который использовался в легендарном (все, хватит считать) IBM PC, прародителе всех компьютеров на платформе x86, включая неприсоединившиеся "маки"? Его целиком и полностью разработали в Хайфе. Помните такую штуку, как математический сопроцессор? Они или встраивались в процессоры 80386 и 80486, или продавались отдельно. Так вот сопроцессоры придумали и довели до серийного выпуска в Хайфе, и, чтобы далеко не возить чертежи, запустили в производство на Fab 8, что в Иерусалиме. Процессоры Pentium MMX помните? Израильская работа. Pentium IV - тоже. О Core 2 Duo и Core 2 Quad даже говорить не приходится - там кодовые названия поголовно на иврите. Наконец, вся платформа Centrino, включая процессор Pentium M, чипсет и WiFi-контроллер, тоже родились в Израиле и благополучно там развиваются. И это лишь вершина айсберга, потому что израильское происхождение имеют десятки продуктов Intel, включая чипсеты, контроллеры и прочие незаменимые компоненты. Проще сказать, что из свеженького сделано не в Израиле - это недавно поступившие в продажу процессоры Core i7, над которыми работали в Штатах. Чем ответит IDC, по понятным причинам пока неизвестно, но в коридоре здания, по которому меня водили, был замечен странный транспарант с упоминанием Core 2 Quad с незнакомым индексом и призывом закончить тестирование вовремя, так его перетак. Оно и верно: на дворе бушует кризис, Core i7 и материнские платы для него стоят недешево, так что у внезапно устаревшего LGA775 может открыться второе дыхание.
К слову, в Израиле кризис очень даже чувствуется: курс шекеля к доллару скачет, как петух на сковородке, компании яростно увольняют сотрудников, а банки практически заморозили ипотечное кредитование, поскольку рынок недвижимости напоминает перезревшую грушу, которая вот-вот грохнется с ветки. Похоже, модная экономическая зараза везде проявляется примерно одинаково. Чтобы отвлечься от грустного, скажу, что первый Ethernet-контроллер тоже сделали в Хайфе, а в якумском филиале (это городок неподалеку от Тель-Авива) разработали все WiMax-продукты Intel, которые вскоре появятся и в России.
Моим гидом по IDC был главный инженер центра в Хайфе Арик Шемер, который в свое время водил по тем же местам премьер-министра Шимона Переса. Его родители (Арика, не Шимона) тоже родом из Польши, но они благополучно добрались до Израиля, и Арик родился уже на исторической родине, вместе со свидетельством о рождении получив почетное звание "цабра", что означает аборигена, а в дословном переводе - плод кактуса. Шемер работает в Intel уже больше тридцати лет и чем-то напоминает профессора Эмметта Брауна из трилогии "Назад в будущее". Возможно, дело в пышной седой шевелюре. Как и положено приличному сотруднику Intel Israel, Арик тоже закончил Технион, правда, не в самой Хайфе, а в беер-шевском филиале. Кроме всего прочего, он отвечает еще и за научную работу коллег. Дело в том, что в IDC положено раз в год писать научную работу по теме, которой ты занимаешься. Авторы лучших трудов удостаиваются поездки в Штаты на ежегодную конференцию, по итогам которой, судя по всему, раздают приятные бонусы. Так вот именно Арик решает - кто поедет в Штаты, а кто нет.
Часть его экскурса в историю IDC я уже успел пересказать, давайте продолжим. Арик пришел в Intel, когда проектирование новых продуктов шло на обычных кульманах, а прогрессивной технологией считалась 4,5-микронная. Он говорит, что тогда все было очень просто: если в тестовом экземпляре чипа обнаруживалась ошибка, ее исправляли прямо на месте, вооружившись микроскопом и специальной машиной-"паяльником". Я сам видел такой леченый кристалл - там в одном месте перепутали плюс с минусом, и вместо того, чтобы заказывать в Штатах новую версию, теряя месяцы, ребята Арика просто перерезали проблемные дорожки и напаяли две альтернативные. Тесты продолжились практически без задержки. Кстати, емкость двух винчестеров Самого Главного Компьютера Intel в 78-м году составляла целых 10 мегабайт, и это было очень, очень много. Интересно, что компьютер был изготовлен компанией Calma, в то время известной своими отличными машинами для работы с графикой. Увы, уже в 87-м владельцы Calma продали бизнес, и сейчас он растворился в недрах совсем не "железной" Parametric Technology Corporation. Надо думать, Intel в этой метаморфозе сыграла не последнюю роль.
Итак, чертежи будущих чипов рисовали на бумаге, переводили на специальную пленку, а изображения с нее оцифровывали специальной (и безумно дорогой) камерой, сводя все нарисованное воедино на компьютере. С гигантских винчестеров информация сбрасывалась на ленточный накопитель, причем бывало так, что машина работает, винты гремят, а потом пленка приходит в Штаты девственно чистой. Но к этому относились с юмором - первые блины, так сказать.
В 1984 году IDC поменял название. Точнее, аббревиатура осталась прежней, но вместо Design Center стали писать современное Development Center. По мнению сотрудников, это означало признание заслуг израильского подразделения, потому что дизайн - одно, а разработка - совсем другое. А в 1985 году Дов Фроман, который все эти годы благополучно преподавал в иерусалимском Hebrew University и сотрудничал с Intel в качестве консультанта, наконец-то стал генеральным менеджером корпорации в Израиле. Ничего не поделаешь: для открытия фабрики в Иерусалиме пришлось многократно встречаться с чиновниками разного ранга, и своему человеку, свободно владеющему ивритом и понимающему особенности израильского менталитета, общение удавалось явно лучше, чем американскому менеджеру.
Прервав рассказ на несколько мгновений, Арик предлагает подняться на пару этажей вверх и посмотреть, как тестируются процессоры. По пути он рассказывает о том, как после довольно помпезного выхода первых версий процессора Pentium профессор Томас Найсли (Thomas Nicely) обнаружил ошибку в блоке, отвечающем за операции с плавающей точкой. "Поймать" ее было, мягко говоря, непросто, и абсолютное большинство пользователей никогда бы с нею не столкнулось на практике (как и с багом, обнаруженным в первых версиях AMD Phenom), однако компания тут же запустила программу замены двух миллионов выпущенных Pentium’ов, а все инженеры и топ-менеджеры Intel получили черный брелок с философским высказыванием Энди Гроува (Andy Grove), изреченным им в декабре 1994-го. Есть такой брелок и у Арика. Оказывается, Энди сказал, что плохие компании от кризиса разрушаются, хорошие компании переживают невзгоды, а великие компании становятся от потрясений только лучше. Видимо, для того, чтобы память не подводила, в каждый брелок впаяно по кристаллу Pentium - причем, что особо подчеркивается, кристаллу с неисправленной ошибкой.
После этой неприятнейшей истории, продолжает Арик, были приняты все необходимые меры, и впредь подобное не может повториться даже теоретически. Как говорится, поживем - увидим, а пока мы попадаем в огромную комнату с длинными столами, на каждом из которых впритирку друг к другу лежат компьютеры без корпусов - то есть, по сути, материнские платы с подведенным питанием и необходимым минимумом комплектующих. Через свитчи они подключены к мониторам, вентиляторы на всех процессорах вращаются, однако в комнате ни души. По словам Арика, тут почти всегда пустынно, и люди заходят в комнату лишь для замены процессоров или других "аппаратных" действий. Все остальное время задачи тестовым системам ставятся удаленно, да и для снятия данных никто с флэшкой не прибегает. Действительно, на одном из включенных мониторов вполне осмысленно ползает курсор, причем нельзя знать наверняка - находится специалист в соседней комнате или, скажем, в командировке в США: ребята из Intel Israel пользуются большим авторитетом в компании, и некоторые из них мотаются в Штаты по несколько раз в месяц. Арик говорит, что тестам подвергаются не только прототипы будущих процессоров, но и серийные образцы, собратья которых уже давно находятся в свободной продаже. И правда, лучше обнаружить какую-нибудь дисгармонию самостоятельно, чем ждать, пока это сделает очередной профессор. Тесты, как положено, идут 24 часа в сутки 365 дней в году, а раз в четыре года удается выкроить дополнительный денек - на радость сотрудникам. Разумеется, ручным тестированием дело не ограничивается: наверху обитает мощнейший сервер, постоянно генерирующий сложнейшие задачи для своих подопечных. И еще: тесты при комнатной температуре - лишь часть процесса. Есть специальные камеры, где подопытных нагревают и охлаждают так, что мало не покажется.
