К оглавлению
Дмитрий Шабанов: Невидимая Нога и национальный вопрос
Дмитрий Шабанов
Опубликовано 24 октября 2012 года
Совпали как-то в последнее время острые дискуссии, связанные с разницей национальностей и культур, идущие и в интеллектуально и культурно близкой мне России, и в родной мне Украине. На истину в последней инстанции не претендую, а толчок мыслям дать попытаюсь.
Примеры, которые я хочу обсудить, объединяет то, что в них проявляется действие Невидимой Ноги. Помните, о чем я? Взаимодействуя с системой, вы хотите изменить её в желаемую сторону. Пытаетесь на что-то повлиять... и получаете подножку от Невидимой Ноги: ваши действия приводят к противоположному вашим планам эффекту. Дело в том, что вы не учли взаимосвязи между подсистемами...
Начну с академических вещей, с обсуждения демографического перехода.
Картинка из учебника. Схема демографического перехода: фазы, через которые проходят смертность и рождаемость по мере преобразования примитивного общества в зрелое. Прирост на каждом этапе определяется тем, насколько рождаемость превосходит смертность
В примитивном обществе, на I фазе демографического перехода, и смертность, и рождаемость высоки. Со временем технологии достигают уровня, когда смертность резко снижается. Помогают асептика при родовспоможении, прививки, интенсивное сельское хозяйство. Но рождаемость ещё надолго останется прежней, соответствующей устоявшимся представлениям. Это II фаза. На III фазе начинает снижаться и рождаемость. Дети перестают быть «страховкой» нормальной старости родителей и объектом трудовой эксплуатации с их стороны; в ещё более зрелом обществе выяснится, что рождение детей мешает карьере их матери. Наконец, на IV фазе рождаемость приближается к смертности (и даже может стать ниже её).
Мы до сих пор по привычке часто говорим о «развитых» и «развивающихся» странах, относя Россию и Украину к «развитым». Увы, мир меняется, и оснований для этого остаётся все меньше. Экономики наших стран (и исполинской России, и меньшей Украины) весьма скромны по сравнению со многими «развивающимися» странами, да ещё и основаны на продаже сырья и низкотехнологичной продукции. С «развитыми» странами нас объединяет только снижающаяся численность населения.
Да, сегодняшнему дню более отвечает разделение стран не на «развитые» и «развивающиеся», а на находящиеся на IV или на III фазах демографического перехода, с относительно стабильным (часто — снижающимся) или с растущим населением.
Резкое ухудшение жизни (войны, голод, репрессии) замедляют рост численности или даже снижают её. Но когда действие этих факторов прекращается, общество отвечает на это ускоренным (отложенным на время) ростом. А потом рост исчезает сам по себе. Странно, правда? Рост населения — следствие улучшения жизни. Снижение — ответ и на резкое ухудшение, и на стабильное улучшение.
Первыми в IV фазу вошли страны Западной Европы и Северной Америки. Они до сих пор сохраняют доминирующее положение в мире. Но в силу того, что их население перестало (почти) расти, их доля в человечестве будет неизбежно снижаться — а вместе с ней и их экономические возможности. Как смягчить этот эффект — усилив эксплуатацию «отсталых» стран или способствуя их цивилизационному созреванию? Как ни странно, чтобы не проиграть странам, находящимся на III фазе, им надо помочь ускоренно пройти переход и оказаться на IV фазе!
Россия и Украина пребывали на IV фазе, а затем (в силу исторической самобытности) сначала снизили уровень жизни (что способствовало депопуляции), а потом стали его повышать. Отложенный рост чуть смягчил ситуацию, но далее коренное население наших стран, видимо, будет стабильно снижаться.
А как удовлетворить стареющее население стран на IV фазе? Продолжительность жизни растёт, запросы расширяются, увеличивать пенсионный возраст не хочется... Как обеспечить не просто сохранение уровня жизни, а его рост? Нужны рабочие руки. Откуда их брать? Из стран на III фазе. Потому-то «старушка» Европа заполнена иммигрантами из Азии и Африки; по этому пути пошла и Россия. Но, конечно, у российского пути есть своя специфика.
Если я правильно понимаю, для Москвы типична такая схема. «Чёрные» работы (например, дворников) выполняют мигранты. Оформлены на эти работы люди, предоставляющие мигрантам «крышу» и забирающие себе львиную часть их дохода. Такая схема является питательной средой для криминала, увеличивает безработицу и недовольство коренного населения.
Как реагирует коренное население? Требует жёсткого контроля над мигрантами и ограничения их прав. Поможет ли такая мера? Нет, она только ухудшит общие перспективы.
Если Россия будет развиваться нормально, доля коренного населения ее европейских регионов неминуемо упадёт. Большинство составят потомки мигрантов. Чем могут отличаться новые россияне от старых? Национальностью (цветом кожи, разрезом глаз etc). Религией. Культурой и её уровнем. Восприятием страны как своей или как чужой. Что важнее?
Мою подругу, живущую в университетском городке в США, после терактов 2001 года больно уязвила демонстрация ликующих арабов. Большинство там составляли граждане США, которые радовались, что по стране — их стране! — которую они ненавидели, нанесли удар, и погибло много людей. Разве не к такому состоянию толкают Россию националисты, стремящиеся вытеснить мигрантов? Мигранты останутся, но страна их пребывания станет для них враждебной. Вы хотите выгнать их силой, не опасаясь крови? Тогда падение российской государственности станет вопросом времени.
Те, кто хотят сохранить Россию, должны срочно заняться ассимиляцией, культурной переплавкой «инородцев». Это сложно. Самое главное — среда должна стать для этих самых чужаков по-настоящему дружелюбной. Разрез глаз они не изменят, а вот систему ценностей могут перенять. Увы, пока шаги в этом направлении оказываются неуклюжими.
Да-да, мигрантов надо приобщать к культуре! Как удачно, что в качестве примера «культуры» выбран «Последний день Помпеи» Карла Брюллова. Жаль только, что объекты приобщения (в отличие от экскурсовода) показаны как предметы. Иллюстрация из петербуржского "Справочника трудового мигранта"
Воспринимайте людей, благодаря которым поддерживается жизнедеятельность страны, как предметы, как инструменты, которым нужно указать на их место, — и обнаружите, что живете в новых Помпеях...
Иной пример. Мигранты хотят строить мечети. В мусульманском мире сейчас идёт борьба между традиционным исламом и новыми, агрессивными течениями, подпитываемыми разницей уровня жизни в бедных и богатых странах. Борьба серьёзная: муллы-традиционалисты иногда платят за неё жизнями. Какую сторону ислама поддержат запреты на строительство мечетей — мирную, традиционную, или агрессивную, настроенную на джихад? То-то же. Но чем сильнее коренные россияне будут взволнованы угрозами исламского терроризма, тем сильнее они будут давить своих естественных союзников — мулл, готовых вписаться в цивилизованное общество.
Теперь — украинские примеры действия Невидимой Ноги. Отделение Украины от России — ключевое событие в развале очередной реинкарнации Российской империи. Я думаю, что оно было счастьем и для Украины, и для России. Для Украины это шанс стать европейской страной, для России — выздороветь от имперской болезни и... тоже стать европейской страной.
На всей территории Украины велика доля этнических украинцев, и логично, что украинский язык стал государственным. Он достаточно близок к русскому, и для русскоязычных граждан Украины овладеть им на функциональном уровне — невеликая проблема. Ой, если бы украинский язык стал языком государства, добившегося серьёзных успехов в строительстве свободного общества, ориентированного на настоящие ценности, это стало бы для него лучшей поддержкой...
Если бы за поддержку украинского языка всерьёз взялись бы разумные люди, они создали бы государственные и общественные фонды, поддерживающие украиноязычную культуру, спонсирующие украинские книги, музыку, передачи. Увы, национально ориентированная власть выбрала более привычный путь. Экономические и правовые реформы она заменила навязыванием украинского языка и попытками (к счастью, малоуспешными) препятствовать употреблению иных языков.
Вы знаете, я воспринимаю украинский почти столь же легко, как русский, и неплохо на нем пишу (говорю хуже — практики нет). Я хорошо к нему отношусь, но... когда мне его навязывают, я испытываю отторжение. В русскоязычных регионах Украины возникла интересная ситуация. Люди говорят и думают по-русски, но для официальных бумаг и официальных речей используют «державну мову». Если я, разговаривая с коллегами, вдруг что-то пафосно изреку по-украински, они поймут — я выражаю не свою точку зрения, а официальную, навязываемую. Искренне, от себя я буду говорить по-русски...
