— Пф... Ему перепала такая халява, а он жалуется... — Вяло возмутилась Серана, не отрываясь от чтения. — Божественность тебе только на пользу пошла.
— Молчи, чудовище! Даже не пытайся делать вид, что заботишься обо мне. Тебя волнует только моя кровь! — обвинительно тычу в нее пальцем. — И всем, всем от меня чего-то надо! Меня никто не любит!
— Могу позвать Джинни. Хочешь? Уж она-то тебя полюбит. Хи-хи...
— Изыди, нечисть! Ты не получишь душу мою!
— Это все — расплата за беспечность твою! — В рифму продолжила вампирша.
— Да идите, вы все!— обижено отвернулся к дереву.
Эх, жизнь — боль и разочарование. А ведь как все хорошо начиналось!
Казалось, стал богом и всё: радуйся жизни и ничего не делай. Ага, прям два раза.
Зато я теперь понял, почему боги не любят спускаться в мир смертных воплоти, так сказать.
ЖЕЛАНИЯ!
И даже не молитвы, а именно желания. У богов это инстинкт. Исполняя чьи-то желания, мы получаем прану, необходимую нам для жизни. Правда, обмен этот отнюдь не всегда является равноценным.
Например, один человек страстно желает, чтобы на экзамене выпал билет, который он знает. Тратишь на это желание одну единицу праны, а в результате получаешь три единицы праны, а то и больше! Ведь чем больше благодарность за исполненное желание, тем больше праны получаешь.
Все в выгоде, всем хорошо.
Но если человек, например, желает стать властелином мира, научиться летать, ходить по воде, яйцами гнуть подковы или еще что-нибудь в этом роде. То тут уже офигеть, как невыгодно.
Одно дело, если ты долгое время поклонялся своему богу. Искренне верил в него и молился. Тогда да, без проблем, бог и в ущерб себе поработать может. Все равно со временем окупится.
И совсем другое, если просишь у бога, о котором только услышал.
Плюс, исполнять желания муторно и непродуктивно. Намного выгоднее набрать себе верующих и спокойно жить, не отвлекаясь на всяких халявщиков.
— Проклятые Уизли. Проклятые халявщики!
Тук-бдыщ-тук.
Тук-бдыщ-тук.
Думаете, я просто так тут разоряюсь? Нет! Эти гады зажелали меня полностью.
Рон хотел, чтобы его в семье уважали, замечали и любили больше, чем его младшую сестру.
Вот и пришлось мне сделать Цветочек Аленький. А что, все как он просил! Как говорится, бойтесь своих желаний!
Праны я тут потерял прилично, так как это скотина не очень обрадовалась, когда я исполнил ЕГО желание.
К счастью, я полностью восстановился, исполнив желание всего семейства Уизли. А именно: чтобы Молли куда-нибудь уехала и перестала всех доставать, а также наладить со мной отношения. Правда, последнее дало очень мало праны.
Но вот первое даже оставило меня в плюсе. Близнецы даже помолились вечером, когда узнали, что их мать вернется только к концу лета.
— Ладно, что было, то прошло. Всего лишь придется теперь за собой лучше следить. Да и их общее желание разбогатеть я не выполнил.
Недавно вспомнил, что согласно сказке, старшей дочери отец подарил 'золотой венец из каменьев самоцветных, чтоб был от них свет'.
Хрен им, а не богатство! Сами пускай зарабатывают.
— Ладно, пошли в дом. Скоро в Хогвартс ехать. — В школу не хотелось совершенно. Канон полетел в топку. И что ждать от Дамблдора — неизвестно.
Зайдя в дом, уселся на кухне и стал ждать пробуждения Уизли. Серана же пошла стаскивать мои вещи вниз.
— Господин Гарри Поттер, сэр! Добби так счастлив вас видеть, сэр! — от раздавшегося над ухом восторженно писклявого голоса чуть не грохнулся со стула.
— Твою мать! Добби, какого хрена?! — возмущенно ору.
— Добби пришел помочь великому Гарри Поттеру! Предупредить его. В школе Хогвартс в этом году будут происходить страшные вещи!
Блин, а я уже и забыл об этом сумасшедшем домовике. Тем временем это чудо стояло и таращилось на меня своими огромными глазами.
Стоп! И тут я вдруг вспомнил, что за все лето не получил ни одного письма, а ведь Дафна обещалась писать. Да и Малфой что-то такое говорил. Помнится, в каноне у Гарри была такая же проблема.
— Гарри Поттер, не должен ехать в школу в этом году. — Продолжал разорятся мелкий псих.
— Я не могу, Добби. У меня там друзья! — Сейчас узнаем правду.
— Друзья, которые даже не пишут Гарри Поттеру!
— И откуда ты об этом знаешь? — Покрепче берусь за спинку стула.
— Гарри Поттер, не должен ругаться на Добби. Это было для его же блага.
И этот дятел достал из под своей наволочки, которая заменяла ему одежду, целую пачку писем. Даже на вид там было штук пятьдесят.
Молча созерцаю письма. Перевожу взгляд на Добби и молча бью его стулом по башке.
Так же молча забираю письма.
Их оказалось не пятьдесят, а сорок два. Двадцать пять были от Дафны. Семь от Астории. Остальные от Драко.
Тяжело вздохнув начал с Дафны. Благо, письма домовик рассортировал по дате.
Первые пять писем были из разряда: "Как дела?", "Что делаешь?", "У меня все хорошо" и т.д.
Но чем больше я не отвечал, тем злее становились письма. Там было всё, начиная с угроз 'Если ты мне сейчас не ответишь, я тебя прокляну!' и заканчивая 'Между нами все кончено! Я с тобой не разговариваю! Не пиши мне!'
И все это чередовалось. Астория порадовала больше, хотя и постоянно просила что-нибудь написать Дафне и ей, а то они расстроены моим молчанием. Спрашивала, не случилось ли у меня.
У Малфоя было почти то же, что и у Дафны. То есть угрозы и его любимое 'Совсем охренел?! Отпишись уже!'
Да уж, весело.
— Это еще что за чудо? У Уизли есть домовой? — Поинтересовалась зашедшая на кухню вампирша.
— Нет. У них есть только гномы. — быстренько калякаю ответы на письма. — Серана призови летучих мышей и пусть те отнесут письма адресатам. Сможешь? — протягиваю ей три конверта.
— Разумеется.
Небольшие манипуляции, и маленькие почтальоны выпорхнули в окно.
Тем временем Добби пришел в себя и завел свою шарманку заново, после чего пафосно исчез.
Хорошо, что в своих письмах я описал домовика. Надеюсь, Люциус разберется. Не хотелось бы мне словить головой кирпич, заботливо брошенный домовиком.
Вряд ли меня это убьёт, всё же не простой смертный, да и Серана бдит, но всё же приятного мало.
Через минут десять в кухню спустились все Уизли.
— Ох, наша маленькая Ронночка...
— ...С утра такая милая. — Близнецы первыми отошли от неожиданного превращения их шестого брата в сестренку.
— Но почему ты в штанах, ведь...
— ...Девочки должны носить платья! — а дальше два клоуна расхохотались и сунули под нос закипающей от злости 'Ронночке' какой-то сарафанчик.
— Эй, это мое! — возмущенный крик Джинни был проигнорирован.
В превращении Рона, на мой взгляд, был только один плюс. Джинни от меня наконец-то отстала, и все ее внимание переключилось на нелюбимую сестру.
Привыкшая быть в центре внимания капризная девчонка внезапно оказалась за бортом семейной жизни.
Появление еще одной дочери, да и еще такой красавицы, плюс, без клейма предателей крови — всё это ввело Молли в экстаз.
Даже находясь в больнице, эта женщина умудрилась понакуплать различных платьиц, сарафанчиков и прочих женских штучек.
Вот такие пирожки с кошатинкой. Хотя то, что я снял клеймо предателя крови, для меня было открытием.
Из этого можно сделать еще один вывод: Рон Уизли — больше не Уизли. По крайней мере это самая рабочая версия.
Очень надеюсь, что мне это не аукнится.
Отступление. Год назад.
— Серана, а кто такие предатели крови? — спрашиваю вампиршу.
— В основном, это те, кто нарушил кровавый обет. — вяло отозвалась девушка, пытающаяся заснуть.
— А подробнее?
— Хочу крови.
— А больше ничего не хочешь?! — возмущаюсь ее наглости.
— Еще хочу секса. — Один из глаз вампирши приоткрылся.
— И меня к себе в личное рабство. — заканчиваю ее список желаний.
— И это тоже. — И не подумала отрицать сказанное вампирша.
— Серана, рассказывай давай, а я тебя покормлю внепланово.
— Эх, ну что ты прицепился. Ты ведь знаешь, что такое непреложный обет?
— Да. Нарушишь его — и прощай, магия.
— Точно, а кровавый — это тоже самое, только с несколькими небольшими отличиями. Во-первых, магии лишаешься не сразу, а постепенно. Во-вторых, проклятие передается детям и внукам, и так покуда полностью не исчезнет магия и род не вымрет.
— Ну, звучит несильно страшно. Подумаешь, магическая сила чуть уменьшится.
— Ты не понял. В отличии от непреложного обета, кровавый убивает даже тех, в ком магии уже давным давно нет. Сначала он сосет магию, а потом — жизнь. Агония идёт несколько поколений. Обычно их три-четыре. Если сильно повезет, то пять.
