— И все равно. Может тот, кто заключал этот договор, чхать хотел на своих потомков. Самому нарушителю что будет?
— А это уже в третьих. Сама магия не любит таких. Для тех, кто нарушил обет, сильные ритуалы, волшебные животные и растения станут недоступны. Будь Джинни хоть трижды невинна, ни один единорог не даст ей себя погладить.
— Понятно. Так значит, Магия живая?
— В некотором роде да, но скорее она является живой системой, которая объединяет в себя всё, включая и людей-волшебников. Мы для нее как отдельные органы в живом организме.
— А когда что-то заболевает, то она отгораживает больное от здорового? — Кажется, я начал улавливать мысль.
— Это грубый пример. На деле все более сложно.
— Ладно, проехали. Что там с кровавым обетом?
— Кровавый обет заключают в основном главы магических семей. А они раньше насчитывали в среднем сорок человек. И для главы рода нет ничего важнее семьи. Поэтому такие обеты давали редко, а нарушали — еще реже.
— А проклятие распространяется только на потомков или родителей тоже охватывает?
— Только потомков и жену или мужа, если ты, конечно, не глава магического рода, тогда проклятие ляжет на всех. Ну, а если это не глава рода, то даже будь у нарушившего кровавый обет младшие братья и сестры, их это не коснется сразу.
— Сразу?
— Родовой источник. — пожала плечами Серана. — Он является общей магической артерией и, если один из ее витков поражен болезнью, то со временем заболеет вся система. Поэтому клятвопреступников обычно сразу же изгоняют из рода. Лишают фамилии, родовой магии и статуса. А те, у кого семейного источника нет, всё равно отрекаются от клятвопреступника. Во избежания, так сказать.
— И как от этого избавиться?
— Тот, кто нарушил, уже никак от этого не избавиться. А вот его потомки имеют шансы. Для начала нужно отречься от своего проклятого рода, который основал клятвопреступник. Ну, а дальше насчитываются разные варианты. Самый простой — принять кровь другой волшебной расы и служением искупить вину предка, со временем печать предателя крови исчезнет. А другие способы я не знаю. Не интересовалась как-то. Хотя божественное вмешательство — тоже вариант достаточно известный, но, как правило, боги не горят желанием тратить свои силы на подобное.
— Служением? — Если про богов более-менее понятно, то вот служение понятным не назовешь.
— Ну, смотри. Допустим, мой отец нарушил кровавый обет. — Дальше было еле слышное 'прости меня, папа, это чисто гипотетически, я знаю, ты никогда бы не нарушил даже свое слово, не то что клятву'. — Я как его потомок отрекаюсь от рода. После чего нахожу фею, дракона, вейлу, человека, да хоть кикимору болотную, лишь бы магией обладала, и это существо делится со мной своей кровью и принимает меня в свой род, тем самым выступает моим поручителем перед самой Магией. В обмен я буду вынуждена служить этому существу.
— И в чем подвох? Нет, я понимаю служить кому-то неприятно, но все же это не звучит так уж невыполнимо.
— Хм... Ну, для начала не каждый согласится служить в силу своей личной гордости. Далее, вот ты сам бы поручился, допустим, за гоблина, чей отец был клятвопреступником?
— Ну, не знаю. Если честно, то вряд ли.
— Вот-вот, и своим-то сородичам не всегда доверится можно, а тут вообще чужая раса со своими тараканами в голове. Желающих приютить предателей крови обычно немного. — Серана призывно потянулась, эффектно выпятив свои верхние девяносто. — Да и это всегда риск. Где гарантии, что тот, за кого ты поручился, то есть взял ответственность, не нарушит какой-нибудь кровавый обет, тем самым проклиная всю твою семью? — вопросительно посмотрела на меня вампирша. — Решит вдруг твой подопечный за мешочек золота заключить кровавый обет и тут же его нарушить, и вот, на несколько предателей крови в мире стало больше.
— Да уж, неприятно было бы. — Аж передергиваюсь от таких перспектив.
— Я к чему все это говорю. Чтоб никаких предателей крови в свой род не вводил!!! — Серана так крикнула, что от неожиданности я чуть не грохнулся со стула, на котором праздно раскачивался. — А то ты у нас добренький, можешь и пожалеть какую-нибудь проклятую бедняжку.
— Всё-всё, понял, не дурак. Орать было необязательно.
Конец отступления.
Ну, может я чуть-чуть дурак. Но я, честное слово, не специально!
— Мальчики, отстаньте от Роны! Проверьте, всё ли на месте. Мы скоро выезжаем! — голосила миссис Уизли.
— Мам, может вернёмся в Мунго? Может они все же найдут способ это исправить? — заныла Рона. — Я не хочу быть девчонкой!
— Милая, всё не так плохо, как ты думаешь. К тому же ты сама слышала, что сказал целитель. Исправить это нельзя. — миссис Уизли ласково погладила новоявленную дочку по голове. — Так, время! Все на выход. Поедем на машине.
Загрузившись в драндулет, мы поехали на вокзал. Меня посадили между девочками. И если реакция Джинни была стандартная, то Рона при взгляде на меня зеленела и отодвигалась.
— Ты чего? Месячные, что ли? — заботливым голосом спрашиваю ее.
Машина ощутимо дрогнула. Молли закашляла. Перси покраснел, а близнецы заржали.
— Нет! Да и что это?
— О мой дру... подруга, это одна из дивных особенностей загадочного женского организма.
— Э-э-э?
— Забей. У девчонок с Гриффиндора спросишь. — Вот уж еще одной лекции о месячных мне только не хватало. — Ну, раз не месячные, то, что у тебя за проблема?
Не то чтобы мне было интересно, скорее мне было скучно.
— Это... Я НЕ СМОГУ С ПАРНЯМИ! Я САМ ПАРЕНЬ. — Хорошо, что голос я ей тоже красивый сделал, жаль, что громкий.
— Ну, это ты своему отражению скажи "парень". А на счет отношений никто тебя и не просит с парнями этим заниматься, можешь и с девушками. — Тоже мне, проблему нашел. И вообще, об этом раньше надо было думать, прежде чем хватать различные артефакты.
— А как? — растерянный взгляд, полный надежды, и милые хлопки ресницами. Всё же с сексуальностью я переборщил.
— Как-как... Молча, с выдумкой и фантазией. — растерянный взгляд никуда не делся. Вспоминаю, что он маг и вырос в Средневековье. — Вот, держи, практические пособия. Просвещайся. — Засунув руку в сумку, сотворил несколько порножурналов.
Открыв первую страницу, Рона впала в ступор. Молча ее перелистнула — и снова ступор.
— Ронночка, а дай-ка мне посмотреть.— И, не дожидаясь ответа, миссис Уизли вырвала журнал из рук дочери.
Расстройство в глазах было очень сильным. Молча дал ей другой журнал.
— Да, это полезная книга, читай, Ронночка. — Ответила Молли.
Конечно, полезная. Специально ее для тебя зачаровал, чтобы не докапывалась.
Незаметно подмигнул Роне. Та успокоилась и перестала недоверчиво таращится на мать.
Вот так мы и ехали. Артур вел машину, Молли, не переставая, о чем-то вещала. Мы же с умным видом листали порнушку. Пришлось поделиться даже с Перси.
А что, мне не жалко, пускай просвещаются.
— Всё, дети, приехали. — Произнес Артур.
Выгрузившись из машины, мы пошли к платформе. Как ни странно, но первыми влетели Рона, Джинни, старшие Уизли и Перси.
В итоги, я остался с близнецами.
— Ну что, вперёд? — сказал Фред.
— Погнали. — Говорю это и пристраиваюсь последним. Ведь Добби все еще на свободе.
Берем разгон и ...
Бдыщ! Бам!
— Твою ж... — это Фред.
— ... Мать. — это Джордж.
— Хорошо, что у меня нет тележки. — А это я.
На меня злобно зыркнули. Ну да, недолго продержались наши хорошие отношения.
— Поттер, иди...
— ... К черту!
— Что будем делать? — спрашиваю голосом заядлого пофигиста.
После недолгих споров выяснилось, что мы едем на машине. Я рад.
Недолго думая, сел за водительское сидение.
Летающая машина — это мечта. Мечта многих, и я ее осуществил.
Конечно, я уже катался на этом драндулете, но там я сидел на пассажирском сидении, так что это не считается.
Отрегулировав кресло, нежно глажу руль и кнопочки радио.
Мечта прокатиться на чем-то летающем появилась у меня после просмотра первого эпизода "Звездных войн", когда малыш Энни зажигал на своем истребителе.
— Поттер, свали с водительского сидения! — Хором заорали близнецы.
Хм, кажется, придется использовать 'страшную божественную магию'.
— Тридцать галеонов, и веду я. — кидаю им мешочек с деньгами.
— Каждому! — выпалил Фред. Джордж в это время медитировал на золото.
— Каждому. — Соглашаюсь. Тоже мне цены. У меня этого золота — хоть жопой жуй. Хорошо быть богатым.
Так, ладно, где тут газ и сцепление? И как она вообще заводится?
— А ты водить умеешь? — Фреда отпустило, и теперь он подозрительно на меня косился.
