Б. Седов - Бандитский террор

Белая карельская ночь подходила к концу. Посреди соснового леса, на краю обширной вырубки, носившей следы недавнего варварского лесоповала, мирно спали два трелевочника, тут и там стояла соответствующая техника. На другом конце делянки, возле лесной дороги, разбитой в хлам колесами лесовозов, притулились две большие армейские брезентовые палатки. Здесь тоже спали. Вырывающийся из палаток многоваттный храп свидетельствовал о том, что их обитатели вели перед сном долгую и упорную борьбу с зеленым змием. Более вокруг никаких признаков присутствия человека не наблюдалось. Лишь один раз из палатки вылез, пошатываясь, мужик, оросил прямо перед входом почву и тут же скрылся обратно в брезентовые недра.

Около четырех часов с той опушки, возле которой стояли машины, среди кустов и сосен замелькали силуэты четырех человек. Это были парни средней крепости в камуфляжных комбинезонах, с немецкими армейскими рюкзаками за плечами. У одного к рюкзаку был прикреплен старый, но добрый вид оружия под названием «обрез». Лица пришельцев скрывали маски-«омоновки». Двигались они бесшумно, что выдавало немалую практику передвижения по лесным просторам. Навстречу им из зарослей возле кромки леса вышел персонаж, одетый точно так же. Только был он гораздо более серьезной комплекции. В руках он держал карабин «Сайга».

– Ну как? – едва слышно спросил его один из прибывших.

– Порядок. Весь вечер водку жрали. Сейчас их пушкой не разбудишь. Пошли?

Пришельцы неспешной, но уверенной рысцой двинулись к технике. Точными движениями они закладывали в разные места машин небольшие свертки. Раз, два, три… Работали они не то чтобы очень быстро, не как в голливудских боевиках, но все-таки достаточно слаженно. Лишь пару раз прошелестело:

– Да не мешай ты, кретин, вон же топливный бак… Минут через десять пришельцы закончили свою работу.

– А теперь быстро двигаем к лесу.

– А может, я останусь, погляжу? Я догоню вас потом. В случае чего уведу их в сторону, – притормозил амбал с ружьем.

– Чего искать на жопу приключений? И так услышим. Пошли.

Крепкий парень послушно двинулся вслед за остальными. Пятерка ночных визитеров углубилась в лес. Шли они быстро, уверенно выбирая дорогу в темноте – так умеют ходить лишь те, для кого лес дом родной – и вскоре растворились среди деревьев. Над делянкой снова воцарилась тишина.

Правда, длилась она, эта тишина, недолго. Примерно через полчаса пять раз грохнуло. Над машинами рванулись ослепительно-рыжие огненные столбы. По бокам одного из тракторов медленно поползло пламя. Омерзительно запахло паленым… На шум из палаток начали выскакивать полуодетые, ничего не понимающие люди. Они тупо озирались, а потом толпой бросились к трелевщикам и тракторам. И долго переминались возле них, не в силах осмыслить очевидный факт: работать им наутро уже не придется. Вся элегантная западная лесозаготовительная техника превратилась в груду никому не нужного металла.

– Это что же, взорвали технику-то? – наконец тупо пробормотал кто-то.

– Нет, блин, сама взорвалась!

– Кто ж это?

– А чего ты у меня спрашиваешь? Погуляли, мать ети… Звони начальству.

Остаток ночи лесорубы бродили вокруг своих искореженных машин – и все пытались собрать мысли воедино, сообразить: что же делать дальше? А потом, как водится в России, махнули на все рукой. Решили: пускай начальство разбирается – и отправились к палаткам допивать оставшуюся водку. А что было еще делать? Никаких мыслей по поводу произошедшего ни у кого не возникало. По причине исключительности ЧП. Оставалось только снова напиться.

Расул Ишмуратов, большой человек в здешних местах, ни внешне, ни по манерам совершенно не походил на традиционный образ криминального авторитета «кавказской национальности». Он был вежлив, элегантен, а на великом могучем разговаривал правильно и почти без акцента. Но иногда ее прорывало – и тогда Ишмуратов выражался очень эмоционально, со свойственной Востоку заковыристой цветистостью.

Вот и сейчас, приехав на делянку и осмотрев место происшествия, Ишмуратов выдал перл.

– Ты, дерьмо самки шакала, куда ты смотрел? – орал он на бригадира.

Тот молча переминался с ноги на ногу. Вопрос, был, понятное дело, риторическим. От бригадира на три шага шибало таким спиртным выхлопом, что бесчисленные комары валились без чувств на землю. Понятно было, что ночью его самого могли украсть – и он бы ничего не заметил.

Впрочем, Ишмуратов быстро успокоился.

– Ладно, с тобой мы потом поговорим. А сейчас исчезни с моих глаз. Антон! – повернулся он к одному из трех спутников, почтительно стоявших в трех шагах у него за спиной, возле джипа с тонированными стеклами. Один из них был здоровенный парнище в кожаной куртке, весь вид его свидетельствовал о решительном характере и не слишком выдающемся интеллекте. Двое других были одеты в дорогие костюмы и выглядели как люди, занимающиеся более тонкими видами деятельности, чем вождение автомобиля и махание кулаками.

Один из этих двоих двинулся на зов шефа – человек лет сорока, среднего роста, с длинным и как-то странно подергивающимся лицом.

– Слушаю вас, Расул Тенгизович.

– Пойди посмотри, что там с этим железом.

Тот, кого назвали Антон, подошел к одному из искореженных трелевочников. Антон Нефедов когда-то служил в Афганистане, в какой-то мрачной спецчасти. По возвращении домой, как это случается с «афганцами», запил и загулял, погорел на наркоте, угодил на зону, потом еще где-то кантовался. В итоге оказался в службе безопасности Ишмуратова. На делянку, где произошло ЧП, его взяли по той причине, что о взрывчатке он знал все.

Нефедов неспеша осмотрел трелевочник, перешел к другому, затем тщательно произвел осмотр всей остальной техники. Пока он этим занимался, двое других приехавших на машине хранили молчание. Что же касается незадачливых работяг, то они укрылись где-то в складках местности.

– Да, Казак, а ты что стоишь? Иди тоже, посмотри по своей части.

Казак был куда моложе Нефедова, ему было не больше двадцати пяти, крупный парень с ничем особо не примечательным лицом. Он тоже направился к раздолбанным машинам, но не дошел до них, а стал кружить возле, внимательно изучая землю, а потом двинулся к опушке. Скрылся за кустами, там что-то зашуршало.

– Ага! – послышался его негромкий возглас. Наконец оба подошли к Ишмуратову.

– Ну, что скажешь? – обратился тот к Нефедову.

– Все, чипец. Проще новые машины купить, чем эти отремонтировать.

– Да я о другом! Что скажешь, как их грохнули?

– Нужна, конечно, серьезная экспертиза. Но на первый взгляд рвали хорошей взрывчаткой. И закладывали с умом. Знали куда, чтобы уж точно развалить до упора. Но вот что странно… – Антон замялся.

– Да не тяни ты!

– Я не уверен до конца, но мне кажется, это делали не профи. Или даже скорее так: ну, вот если бы кто послал первогодков из нашего взвода одних на дело. В смысле – кое-что они знают – и немало, из книжек так не натуркаешься. Но опыта нет.

– А ты что думаешь? – обратился Ишмуратов к Казаку.

– Работало пятеро. Все в десантных ботинках. Ушли в лес. Один долго сидел вон в тех кустах. Пас, должно быть, этих обалдуев. Ныкался так себе, не слишком умело. Но, в общем, от пьяных работяг спрятаться – тут особого ума не надо. И я согласен – это не профессионалы. Топтались много. Но соображение у них есть. Пришли из тайги. У нас бы в окрестностях чужаков заметили. А так… Где хочешь выйдут – и поминай, как звали.

Нефедов посмотрел на Казака с уважением. Он сам не в писарях служил. Но вся эта таежная грамота была выше его понимания – вырубку покрывал густой ковер из веток, так что никаких внятных следов на них не осталось. А вот тем не менее…

Между тем Ишмуратов погрузился в размышления.

– Кондрат, что ли, решил наехать? – наконец изрек он. – Он вечно нанимает не пойми кого. Экономит, блин.

– А смысл?

– А смысла как раз много. У меня крупная поставка в Финляндию. И техники лишней нет. А финики ждать не любят. Сгорит хороший канал.

– Но у вас не одна делянка. Если бы все сразу…

– Но ты ж знаешь, менты зашевелились. Не наши, из Петрозаводска. Начали интересоваться, кто и почему лес рубит. Нет, это точно какая-то подстава. Не согласен, я вижу?

– Расул Тенгизович, как-то все заковыристо сделано для этой глухомани. Я понимаю – облили бы машины бензином да подпалили. Или пришли бы да мужикам наваляли… Кондрат – мужик простой. Он бы так и поступил, если бы хотел на вас наехать. Он же как танк – прет напролом.

Кондрат был не менее серьезным человеком, чем Ишмуратов. Он, в числе прочего, тоже занимался поставкой «левого» леса в Финляндию. Правда, его вотчина была в соседнем районе. До сил пор у Расула с ним не было никаких трений. Но главное было даже не это. Конфликты между разными «лесовиками», разумеется, случались то и дело. Иногда поджигали лесные склады. Бывало – нападали на участки. Еще чаще – на лесовозы конкурентов. Но такие методы были чем-то новым. А Кондрат – не из тех, кто открывал новые пути. Он предпочитал действовать по старинке.