Корина ждет звонка, но я решил позвонить из архива. Сейчас надо как можно скорее уйти из этого дома. Корина сама решит, что делать…
Я потянулся к дверной ручке и замер. Боже! Как я появлюсь в редакции с такой физиономией? Он же не поверит, что меня исцарапали архивные крысы, этот чертов сторож. Вошел нормальный человек, а вышел… Алиби трещало по швам. Так или иначе, но пора сматываться из этого «морга».
Получилось так, что я слишком долго обдумывал ситуацию. В дверь позвонили. Треск звонка колоколом прозвучал у меня в ушах. Дверная ручка опустилась вниз. Сопротивляться судьбе не было сил. Мысль о том, что Корина подставила меня, пришла на ум сама собой. Этого следовало ожидать. Второй звонок заставил меня зашевелиться. Не рано ли я поднял лапки кверху? Я бросился назад и заметался по квартире. Окна спальни оказались закрытыми снаружи ставнями, другие выходили на улицу к крыльцу. Черного хода я не нашел. Раздался третий звонок. Почудилось, что его провода подсоединены к моей нервной системе, я трясся вместе с колокольчиком. Мысли мелькали в голове как дорожные столбы в окнах поезда. Выбившись из сил, я сдался. Повернув ключ, я нажал ручку и распахнул дверь.
Вместо полиции я увидел Корину. Кроме проливного дождя за ее спиной – ничего и никого. Взгляд полон решимости, в правой руке зажат револьвер. После всего, что случилось направленное на меня оружие не вызвало должного эффекта. Моя сообщница растерялась гораздо больше, увидев перед собой изуродованную физиономию. Как ни странно, но появление Корины обрадовало меня. Сон кончился, все страсти позади.
– Где Линда? – хрипло спросила она.
– Мертва.
– А ее дружок?
– Ты и о нем знаешь?
– Что с ним?
– Спит с дыркой в сердце.
Корина облегченно вздохнула. Отодвинув меня в сторону, она прошла в дом. Я выглянул на улицу. Возле крыльца стоял бежевый «шевроле», больше ничего мне заметить не удалось. Я запер дверь и отправился в гостиную.
– Здесь проходило побоище между синими и серыми? – деловито спросила Корина.
Я почувствовал, как теряю способность соображать и окончательно превращаюсь в ее раба.
– Так получилось.
Несколько минут она изучала обстановку, прошлась по дому, ни к чему не прикасаясь. После чего внимательно осмотрела трупы, как это делают филателисты с ценными марками. Обернувшись ко мне, она спросила:
– На Линде нет никаких следов. Что ты с ней сделал?
Я в подробностях рассказал все, что здесь произошло. Она слушала меня, сдвинув брови. В конце я добавил:
– Пора убираться отсюда. Операция провалилась.
– Идиот! Ты считаешь, что я готова подарить старухе мешок денег только потому, что связалась с олухом? Не выйдет!
– Что же делать?
– Убрать труп Линды. Лота возьмет на себя того типа. В конце концов, он тоже труп.
– А почему не наоборот? Этот парень чужак в доме. Как…
– Его застрелили из дамского пистолета. Или ты думаешь, Лота докажет суду присяжных, что она сломала шею этой корове?
– Но мы не знаем, кто он. Род его занятий, где живет. Что скажет Лота тем же присяжным? Кого и за что она убила?
– Кто он, мы узнаем, как оказался в доме, не наше дело. Труп на эти вопросы не ответит. Немало случаев, когда девчонок завлекали в пустые квартиры. Ей вовсе не обязательно его знать. Важно, что она с ним сделала.
– Где же Лота?
– Сидит в машине. Сейчас я ее приведу. Оставим ее с мертвецом, а Линду заберем с собой. С этой минуты она начнет отрабатывать свои деньги.
– А если она…
– Никаких «если» быть не может! Ей жить осталось три месяца от силы. У Лоты мать и ребенок завязли в нищете.
Корина подошла к двери и оглянулась:
– Не теряй времени. Сотри свои отпечатки с предметов, к которым прикасался, и не забудь о револьвере.
Она вышла. Я отправился на кухню, нашел тряпку и принялся за дело. Если бы не пришла Корина, мое положение оказалось бы безвыходным. Мне и в голову не пришло, что я наследил здесь, как навозный жук.
Корина ввела в дом девицу, похожую на залежавшийся в морге труп. Кожа цвета слоновой кости, под глазами синие круги, щеки провалились. И все же, несмотря на ее вид, она чем-то смахивала на Корину. Один рост, светлые волосы, тот же возраст… Меня смущали ее глаза, мутный блеск и испуг, как у наркоманов. Такое обстоятельство настораживало.
– Познакомься: Шарлота Вэйт. Сегодня это имя звучит в последний раз. Как только здесь появится полиция, она станет Кориной Монс, – уверенно произнесла моя сообщница. – Привыкай, детка, к обстановке.
Корина усмехнулась и, бросив на меня короткий взгляд, спросила:
– Где одежда этого парня?
– Очевидно, возле постели.
– Отдай девушке пистолет.
– Он на столе.
Корина исчезла в спальне. Лота прошла мимо меня и склонилась над трупом Линды. Гримаса злорадства и злобы исказила ее лицо. Она ткнула покойницу пальцем, словно желала убедиться, что та не притворяется. Рука Линды соскользнула с дивана и плетью повисла над полом.
– Что она вам сделала? – спросил я. Лота ответила не сразу.
– Эта сука была моей родной теткой. Сестра отца. Такая же мразь, как и он.
– Значит, вы ухлопали сразу двух зайцев!
– Я не в силах ухлопать даже муху. – Взгляд Лоты все еще был прикован к убитой. – Мне бы ваши силы и хладнокровие, я устроила бы им всем варфоломеевскую ночку под занавес.
Лота выпрямилась, подошла к столу и взяла в руки пистолет. В этот момент в комнату вернулась Корина с блестящим кожаным бумажником.
– Этого типа зовут Джаспер Харрис. Он полицейский. Вероятно, держал Линду на крючке и пользовался ее услугами. Теперь понятно, почему он не оставил свою машину возле дома.
– А ты уверена, что она у него есть?
– У прохвостов, живущих шантажом, имеется все.
– Мне это не нравится. Полицейские не прощают, когда дырявят пулями их ребят.
– Нас такой оборот устраивает. Запомни, Лота, ты никогда здесь не была. Познакомилась с Джаспером на улице, он угостил тебя и завлек в этот дом. О Линде ни слова.
Часы на камине отстучали двенадцать раз.
– Нам пора. Засиделись в гостях, – пробурчала Корина, достала из сумочки плоскую коробочку и передала Лоте.
– Ты все запомнила, детка?
– Память – это все, что еще живет во мне.
Девчонка не вызывала жалости. Мне не нравились ее глаза.
– Выгляни на улицу, детка, – заторопилась Корина. – А ты хватай эту переломанную куклу.
Лота послушно направилась к выходу. Я поднял Линду, взвалил на плечо ее хрупкое тело и двинулся следом за Лотой.
Резкий телефонный звонок заставил нас замереть. Мы стояли и смотрели на дребезжащий апппарат, как на бомбу замедленного действия, которая вот-вот рванет. Мое лицо покрылось испариной. Ссадины начали так щипать, будто на них швырнули пригоршню соли. Звонки не прекращались. Кто-то знал, что Линда должна быть дома, иначе не объяснишь такую настойчивость. А что, если этот псих живет где-то рядом и пожелает зайти, проверить в чем дело? Как только звонки прекратились, мы поспешили покинуть этот дом.
Дождь продолжал моросить. Улица вымерла. Корина подошла к «шевроле» и открыла заднюю дверцу. Я уложил покойницу на сиденье и накрыл плащом.
– Где твоя машина?
– Недалеко, на соседней улице.
– Показывай.
Корина развернулась и довезла меня до места, где я оставил свой «понтиак».
– Поедешь за мной. И пошевеливайся, тюфяк!
Она неслась по городу, как ошпаренная, мне с трудом удавалось за ней поспевать, несмотря на то, что моя машина намного мощнее. Корина избегала больших, хорошо освещенных улиц. Всю дорогу мы виляли по темным закоулкам. В одном из них она остановилась, выскочила и, перебежав дорогу, влетела в телефонную будку. Кому она звонила, не имею понятия, я оставался в машине. Спустя минуту, гонки продолжились. Меня беспокоило, что мы нарвемся на дорожную полицию и тогда наша песенка спета. В конце концов, мы выехали на набережную, и «шевроле» затормозил у Крылатого моста. Чем-то это местечко приглянулось моей подружке.
– Зачем так рисковать? – возмутился я, когда мы оба вышли из машины. – А если дорожный патруль?
– Заткнись, Займись-ка делом. Вытащи эту дохлую рыбу и положи на парапет набережной.
Пока я выполнял приказ, Корина достала из багажника трос и домкрат. Оттолкнув меня в сторону, она примотала к ногам Линды груз, сделала шаг назад и ударила по мертвому телу ногой. Так обычно выбивают двери индюки-полицейские в третьеразрядных боевиках. Через секунду послышался всплеск воды.
Мы еще долго вглядывались в черную гладь, словно могли что-то в ней разглядеть. Но чудес не бывает. Облегченно вздохнув, моя напарница села в машину и закурила. Я устроился рядом. Несмотря на дождь, нам было душно и мы оставили дверцы открытыми. Несколько минут просидели молча, глядя перед собой. Я заговорил первым:
– Не нравится мне все это.
– О чем ты?
– Лота. Мне кажется, она наркоманка, а им доверять нельзя. За один укол они на все готовы. В полиции из нее выжмут все без остатка. Они не прощают, когда…
