Филатов опять опоздал.
– ... Эй, ты куда сунулся, труп! – взвизгнул Рашид и, застегивая штаны, сделал шаг в сторону Филатова. – Ты же сейчас будешь дохлый!
– Стоять, – негромко скомандовал Филатов. Бандит остановился – видно, пистолет в руках незнакомца все же доставил ему беспокойство. – Стоять, а то сейчас будешь дохлый ты!
Немигающий зрачок пистолета неотрывно следил за бандитом.
– Да ты кто такой, мужик? – вопросил тот.
– Филатов. Тот, что типа охранника замочил. Сейчас твоя очередь.
Рашид подумал несколько секунд:
– Сколько тэбэ нада?
– Я не торговаться с тобой пришел.
– Атайды, мне нада к шкафу падайти! – с ненавистью голосе потребовал Рашид.
Юрий отступил к балкону. Бандит вытащил 24-й том академического тридцатитомника Достоевского, раскрыл его и вынул из вырезанного в книге гнезда толстую пачку сотенных купюр.
– Тут двадцат тысяч. Бэри и ухады быстра. – Он бросил пачку на столик. Юрий взял ее, не спуская глаз с Рашида.
– Рашид, я тебе не ясно сказал? Я убить тебя пришел. За нее вот, – он кивнул в сторону распростертого на тахте тела и тут же молниеносным движением кисти отправил в голову бандиту «грильяжину» из вазы, стоящей на столе. Твердая конфета попала прямо в зубы.
Бандит заорал как резаный и бросился на Филатова, который остановил его, припечатав к шкафу журнальным столиком. Посыпались стекла. Рашид оказался не из слабых, хоть и был на вид щуплым. Он сумел отбросить Филатова к стене, попытался перескочить упавший стол, но запнулся и повалился на десантника. Все произошло в течение пяти-шести секунд.
Юрий спихнул с себя неподвижное тело и с удивлением уставился на пистолет, вдруг резко запахший порохом. Выстрела он не услышал. Но кровавое пятно, которое расползалось по белой рубашке лежащего без движения человека, говорило само за себя. Тогда Филатов подошел к тахте и попытался нащупать пульс у лежащей девочки. Она была мертва. Рашид успел задушить ее.
Убитый извращенец упал головой к стене и нажал, видимо, какой-то потайной рычаг. Там, где растекалась лужа крови, приподнялся ковер. Юрий отбросил его и сдвинул в сторону блок из нескольких дощечек паркета. В тайнике, куда уже успела просочиться кровь, лежали тугие пачки долларов, завернутые в целлофан.
Телефонный» звонок, резкий и неприятный, вырвал Филатова из оцепенения. Он быстро огляделся, прошел на кухню и принес оттуда довольно вместительную полиэтиленовую сумку, запихал в нее содержимое тайника – пакет с деньгами и небольшую коробочку с неизвестным содержимым, сверху бросил пистолет. На труп Рашида он старался не смотреть.
Не успел умолкнуть телефон, как в двери, на которых с первого взгляда не было заметно следов взлома, зазвонили громко и настойчиво. Видно, это забеспокоился кто-то из корешей Рашида – ждали во дворе или на лестнице и слышали шум. Юрий в мгновение ока выскочил на балкон, огляделся, спустился на второй этаж по бельевой веревке, найденной тут же, и запер за собой балконные двери.
Филатов вошел в кухню, вытащил из холодильника коньяк, откупорил и прямо из горлышка высосал полбутылки. Полегчало. Филатов обессилено опустился на табуретку. Открыл горячую воду, вымыл руки, вытер полотенцем. В квартире наверху слышался топот, доносились возбужденные голоса.
До прихода Тани оставалось несколько часов. Филатов проверил, надежно ли заперта дверь, мысленно продумал пути отхода – до травянистого газона со второго этажа было рукой подать – и заперся в ванной, намереваясь подсчитать трофеи. Действительно, не бандитам же оставлять деньги? Мельком осмотрел себя: рубашка в крови, но уже затуманенный алкоголем мозг не отреагировал на красные пятна. Юрий закупорил ванну, пустил воду и вытащил из сумки «наследство» Рашида.
Стараясь не касаться кровавых следов на целлофане, Филатов развернул пакет и неосторожно уронил на пол вместе с тугими пачками зеленовато-серых купюр. Верхние сразу же окрасились в розовый цвет. «Кровавые деньги...» – сквозь наступающую одурь подумал Юрий и нервно хихикнул. Повернув кран, Юрий как мог отмыл обертку, постирал кровавые пятна с лиц американских президентов и пересчитал деньги. Подведя итог, десантник присел на край ванны и прошептал: «Неужели я взял общак? Хотя для общака маловато». Вышел из ванной, допил коньяк, оставшийся в бутылке, вернулся, закрутил воду – ванна наполнилась почти до краев – и открыл коробочку. На красном бархате в тусклом свете переливался старинный массивного золота перстень – огромный рубин, обрамленный изумрудами. «И тут красное на зелени... – пронеслось в голове. – Да еще на золоте. Три цвета времени...» Юрий закрыл коробочку, содержимое которой, судя по всему, не поддавалось оценке, сложил все в ту же сумку и засунул под ванну, к самой стене. Разделся и лег в теплую парную воду.
Очнулся он от ласкового прикосновения. Прошло, наверное, часа два, вода успела остыть, и Филатова сильно знобило. Над ним, улыбаясь, стояла Таня.
– Замерз? А не надо было в ванной засыпать после пол-литры. Вылазь, вытирайся, не одевайся только, я твое все постираю вечером. Пока залезай в постель, а я пошла обед готовить.
Юрий видел подругу сквозь туман, хотя и протрезвел от холодной воды. Двигаясь как сомнамбула, он вытерся большим махровым полотенцем и мимо кухонной двери, за которой позвякивали Танины тарелки, шмыгнул в комнату и нырнул под одеяло. Завернулся в него, не в силах унять дрожь. Потом подал голос:
– Та-аня!
– Что, Юра? – выглянула та из кухни.
– Будь добра, налей полстакана, озяб я что-то...
– Ну, ты даешь, бутылку выпил и еще зябнешь. Силен!
– Ага, ты б в таком вытрезвителе часа два покайфовала...
– Сейчас налью, родной, да и обед скоро.
Она принесла коньяк и нарезанный сыр. Юрий выпил, смакуя. Того, что произошло утром, он почти не помнил. Татьяна вошла в комнату, достала из шкафа чистое белье и спортивный костюм.
– Одевайся, это все новое.
Юрий выглянул в окно. Там, на пятачке перед подъездом, стояли две милицейские машины. Одевшись, вышел на кухню.
– Таня, что там во дворе?
– Слушай, ты же ведь не знаешь! Рашида – помнишь, я тебе говорила? – убили сегодня. Нарвался-таки. И девочку там нашли. Мертвую... Было-то как – к нему из прокуратуры пришли, а он застреленный.
Юрий повернулся к Татьяне:
– А если это я его?..
– Не говори глупостей, тебе бы от той гадости отмыться... – посмотрела она ему в глаза. – Не хотела тебе говорить... Сегодня твою фотографию показывали по телевизору, ищут тебя везде.
Филатов провел по небритому лицу ладонями. Они поели в молчании. Таня взялась за посуду, когда раздался звонок в дверь. Юрий замер:
– Быстро прячь мои вещи, это милиция.
Он на цыпочках пробрался в коридор, схватил пиджак, кроссовки и заперся в ванной. Татьяна, бегло оглядев кухню, пошла открывать.
Юрий слышал ее разговор со следователем так, как будто они стояли рядом. Тот вознамерился снять допрос по всей форме.
– Фамилия, имя, отчество?
После заполнения анкетных данных следователь спросил:
– Татьяна Михайловна, где вы были сегодня с девяти до двенадцати часов?
– На работе.
– В квартире никого не было?
– Нет, я живу одна.
– Утром ничего подозрительного не заметили?
– Что вы имеете в виду?
– Убит ваш сосед сверху. Им никто у вас не интересовался?
– Нет, да мы с ним даже не здоровались.
– Простите за вопрос, но Рашид не мог не обратить внимания на одинокую привлекательную женщину... Тем более такую молодую.
«Собака, – подумал Юрий. – Попался бы ты мне...»
– Во-первых, я не всегда одна, а во-вторых, я умею ставить на место хамов.
– Вы могли бы опознать людей, ходивших к Рашиду?
– Не ставила, знаете, перед собой задачи следить за его квартирой. С соседями я практически не общаюсь.
Следователь помолчал, видимо заполняя протокол.
– Спасибо. Если понадобится, мы вас вызовем.
– Я вряд ли что-то смогу добавить.
– И тем не менее... До свидания... Кстати, вы часто коньяк пьете... одна?
– Случается. Всего доброго.
Дверь за следователем хлопнула, послышался отголосок звонка – он продолжал обход соседей. Таня постучалась в ванную:
– Открой, он ушел...
Юрий вывалился из ванной:
– Таня, мне надо срочно уходить.
Она вдруг заметила что-то, наморщила лоб, прошла мимо него в ванную, взяла в руки висящую на крючке рубашку, впилась взглядом в кровавое пятно на рукаве, которое он так и не успел отмыть. Утром пятна не было.
– Откуда это, Юрий?
Отступать было некуда.
– Таня, Рашида застрелил я. Он там малолетку насиловал, а я крик услышал.
Несколько долгих секунд она непонимающе смотрела на него, потом выронила рубашку, отступила в коридор и неожиданно ударилась затылком о бетон. Промычала что-то нечеловеческим голосом. Открыла глаза.
