– Привет, – сказал парень, поднялся с табуретки и протянул мне руку.
Уложить его, пожалуй, сумею, подумал я, без ложной скромности оценивая свои возможности. В крайнем случае поможет Борис.
– Глеб, – представился парень.
– Очень приятно, – ответил я, потрогал его руку и подумал, что не был готов к такому повороту событий.
– Ну, вы тут поболтайте, – сказал Борис совсем некстати и перекинул через плечо махровое полотенце, – а я схожу искупаюсь.
Глеб водил глазами, рассматривая кабинет. Потом посмотрел на меня и улыбнулся. Симпатичный парень, отметил я.
– Шея не болит? – заботливо спросил я. – А то у нас тут спирт есть, можно примочку сделать.
– Прошла уже, – махнул он рукой и демонстративно покачал головой. – А удар был классный.
– Я еще и не так умею, – на всякий случай предупредил я. – Но ты не сердишься на меня?
– Да брось ты! Чего мне на тебя сердиться.
– Теперь, должно быть, у тебя неприятности на работе?
– Меня уволили, – усмехнулся Глеб. – Такие вещи в казино не прощают…
– Послушай, дружище, – сказал я, внимательно глядя ему в глаза, чтобы вовремя разглядеть недоверие. – Меня втянули в эту историю аферисты. Я совсем не предполагал, что буду грабить инкассатора. Деньги я отдал малознакомой бабе и теперь прячусь от сотрудников службы безопасности казино.
– Я знаю, – сказал Глеб. – То, что ты олух, человек случайный, я понял сразу. Зачем-то молоковоз подогнал, а через десять минут снова пришел к казино и, естественно, засветился… Я нашим ребятам говорил, что не тот след взяли, но они и слушать меня не стали. Выгнали с работы к чертовой матери! Теперь с такой славой меня в охранку ни одна фирма не возьмет.
– Я возьму тебя матросом на свою яхту.
Глеб усмехнулся.
– Спасибо.
– Послушай, а как ты меня нашел?
– Есть источники, – неопределенно ответил он.
Минуту мы сидели молча. Я рассматривал Глеба. Он кого-то напоминал мне, но я никак не мог понять, кого именно.
– Нас с тобой обули, – сказал он. – Сама жизнь требует, чтобы мы теперь действовали сообща.
– Точно, – ответил я.
– Мы должны найти тех аферистов… Ты случайно ни на кого из них не вышел?
Я сделал неопределенный жест рукой:
– Не то чтобы вышел…
– Понимаю, – ответил Глеб. И после паузы: – Послушай, а что ты хочешь?
– Восстановить статус-кво.
– То есть?
– Я хочу вернуть деньги в казино и наказать убийц.
Глеб кивнул.
– Да, со сторожем они пакостно поступили.
– Ты знаешь, кто это сделал?
– Знаю. Есть там два наемных убийцы. Они же и за тобой охотятся.
Я положил ему руку на плечо.
– Глеб, ты должен показать мне их.
– Хорошо, но только за услугу.
– Какую?
– Ты отдашь мне аферистов.
– Ты знаешь, что их было несколько?
– Я многое знаю.
Я кивнул. Мы пожали друг другу руки. Я еще раз попытался вспомнить, на кого же он похож.
– Работать будешь сам, – сказал Глеб, когда мы ехали на дряхлом «мерсе» на набережную, где он снимал комнату. – И именно сегодня. Понедельник – их смена. Но сразу предупреждаю: я в этом деле не участвую. Подстраховать могу, но не больше… Ты когда-нибудь альпинистским снаряжением пользовался?
Мы тормознули рядом с уютным дачным домиком, утонувшим среди вишневых деревьев.
– Не глуши, – сказал Глеб. – Я только на минутку.
Он вернулся с мешком, из которого торчал моток пестрого альпинистского троса, кинул его на заднее сиденье.
– Погнали к Соколу.
– Куда? – не понял я.
– Ну вот, живешь в Судаке, а не знаешь, что это скала по пути к Новому Свету.
– У нас еще и санаторий «Сокол» есть.
Вверх по серпантину машина едва шла, ежеминутно стреляя выхлопом. Приборы на щитке, показывающие температуру и давление, зашкалили, но мы все же добрались до перевала.
– Стой! – скомандовал Глеб.
Он взял мешок, перекинул его через плечо и вышел из машины.
Следом за ним я поднимался по тропе между кривостволых можжевельников и сосен. Горячий воздух был напоен запахом хвои. Пронзительно трещали цикады.
– Запоминай дорогу, – не оборачиваясь, сказал Глеб и у пенька свернул в сторону. Теперь мы шли по камням. Подул ветер. Я увидел впереди дымчатую синь моря. Еще несколько шагов – и мы остановились на краю обрыва, рядом с одиноко стоящей карликовой сосной. Я посмотрел вниз, и внутри у меня что-то сжалось. Жуткая высота притягивала.
– Будем прыгать? – спросил я.
– Именно так. – Глеб принялся выкладывать из мешка веревку, кусок красной тряпки, молоток, скальные крючья и карабины. Я молча следил за его действиями. Он затянул на себе альпинистскую обвязку, пристегнулся к веревке, свободный конец которой привязал к дереву, и стал спускаться с обрыва. Лежа на животе, я следил за ним. Метров через пять он встал на крохотный выступ и вдруг исчез. Я даже не понял, куда он подевался. Веревка, казалось, вросла в толщу скалы.
– Не спи, замерзнешь, – услышал я вдруг за своей спиной и даже вздрогнул от неожиданности. Обернулся. Глеб стоял сзади меня и снимал обвязку.
– Ты как здесь очутился?
– Обыкновенная промоина, – ответил он. – Дождевая вода просверлила. Вот щель за деревом, видишь? Иди, примерь ее на себя.
За деревом, среди камней, зияла черная дыра. Я с трудом протиснулся в нее. Опустился с головой, нащупал ногами опору, пролез на несколько метров вперед по узкому лазу и вышел на балкон, прикрытый сверху козырьком – таким гладким, отшлифованным водой, что казалось, был сделан человеческими руками. Конец веревки Глеб привязал к скальному выступу каким-то хитроумным узлом.
Я вернулся к Глебу. Его замысел все еще не доходил до меня.
Тем временем он освободил веревку от дерева, привязал к ней карабин, положил его на самый край обрыва и накрыл сверху булыжником. Затем извлек из мешка другой моток веревки, один конец снова привязал к дереву, другой сбросил вниз, а посредине слегка закрепил на двух металлических штырях, которые воткнул в щель между камней. Красную тряпку он разорвал на узкие лоскутки и привязал их к веревке. Получилось обыкновенное ограждение, какие натягивают перед опасными обрывами, чтобы любопытные не подходили к нему слишком близко.
– Глеб, – сказал я, – ты так ловко сооружаешь эту конструкцию, будто бы уже когда-то делал это.
– Было дело, – сказал он, нахмурился и протянул мне обвязку. – Надевай!
Я надел это странное приспособление, напоминающее снаряжение парашютистов, только без парашюта, Глеб проверил, подтянул замки, подвел к краю обрыва и сказал:
– Теперь вытаскивай из-под камня карабин.
Я вытащил.
– Пристегивайся… Так, хорошо. А теперь прыгай вниз.
Я внимательно посмотрел на Глеба.
– Ты уверен, что это обязательно нужно делать?
– Уверен. Зато во второй раз будешь прыгать, как настоящий самоубийца – никто не догадается.
И я прыгнул. Не могу сказать, что это удовольствие из приятных, но свободное падение продолжалось недолго, веревка натянулась, ремни обвязки впились мне в тело, и я повис над пропастью.
– Отлично! – крикнул сверху Глеб. – Теперь выбирайся на балкон.
Я ухватился руками за каменный выступ, подтянулся и очутился на балконе. Отсюда я не видел Глеба, как и он меня.
– Все это, конечно, замечательно! – крикнул я. – Но в чем смысл всего этого?
– А смысл, – ответил Глеб, – в веревке, которая висит у тебя перед глазами.
Я взял в руку толстый плетеный шнур, нижний конец «перил», которые натянул перед обрывом Глеб, и только тогда почувствовал ту страшную силу, которая сейчас была в нем.
Опаснее всего будет на подъеме, думал я, подъезжая к казино. Если движок заглохнет, то они меня догонят.
«Мерс» тихо булькал на холостых оборотах. Я поставил его так, чтобы не нужно было разворачиваться. Две «тойоты» уткнулись передками в клумбу. Пока их заведут и развернут, я выиграю две-три минуты.
Распахнул тяжелую, обитую бронзовым литьем дверь. В маленьком сумрачном фойе, напротив огромных зеркал, не было никого, кроме них. Позвякивая связкой ключей и насвистывая похоронный марш, я бодро приблизился к бритоголовым. Один из охранников, тупорылый, громко чавкающий жвачкой, привстал со стула, преграждая мне дорогу.
– У нас только в костюмах… – начал было он, как вдруг челюсть его прекратила двигаться и он уставился на мое лицо. Узнал! Тут же вскочил и второй. Они оба переглянулись.
Для меня это было равнозначно выстрелу стартового пистолета. Я буркнул: «Пардон» – и круто развернулся к выходу.
– А ну-ка постой! – крикнул мне один из них, но я уже вылетел на улицу.
Черт подери! Напротив моего «мерса» тормознул синий джип, преграждая дорогу, и я несколько раз нервно ударил кулаком по сигнальной кнопке. Водитель очень не спеша принялся отъезжать назад, я понял, что охранники, выскочившие из дверей, всего через секунду выволокут меня из машины, и дал задний ход. Что-то затрещало, машину тряхнуло, и через газон я выехал на пешеходную дорожку. К счастью, отдыхающих было не так много – время полуденной сиесты, и я смог развить приличную скорость. На перекрестке выскочил на Новосветское шоссе и погнал по трассе. Зеркальца заднего вида, разумеется, в кабине не было, и мне приходилось все время оборачиваться назад. Сначала мне показалось, что я прилично оторвался от своих преследователей, но очень скоро увидел, как ко мне прочно приклеился «хвост» – серебристая «Тойота». Расстояние между нами стремительно уменьшалось, хоть я почти вдавил педаль акселератора в пол, и старина «Мерседес» старался изо всех своих хилых лошадиных сил. На повороте у крепости нас уже отделяло всего три-четыре метра. «Тойота» посигналила. Я от злости на машину врезал кулаком по «баранке». Как назло, впереди меня медленно подъезжали к стоянке два туристских «Икаруса». Сейчас будут сворачивать влево, к крепостному барбакану, подумал я, и окончательно закроют всю дорогу.
