– Она сказала, что будет ждать меня на второй скамейке от ворот воинской части, – сообщил подполковник.
– Оружие возьмите, – произнесла я.
Подполковник усмехается, затем достает из ящика стола ключи, отпирает несгораемый сейф.
Дойдя до своего джипа, я отметила, что на меня никто не обратил внимания. Неприметного вида девушка в косынке-бандане и в самом деле отдыхала на второй скамейке от ворот с десантной символикой. Я прячу под одежду полубесшумный специальный пистолет, напоминающий зажигалку. В нем всего четыре патрона, но он легок и незаметен. В рот вставляю ненавистную, но необходимую для моей дальнейшей роли сигарету. Далее останавливаюсь в конце сквера, оглядываюсь. Затем смотрю вперед – ворота и КПП глядят прямо на меня. Сейчас оттуда появится Сергей Шорников. Делаю пару шагов вперед, затягиваюсь отвратительным ментолом. Сзади скамейки, на которой сидит девушка, высятся несколько гаражей. На крыше одного из них мелькнул силуэт, точно кто-то вылез на крышу, поднялся на получетвереньки, но тут же залег. Может, мальчишки в войну играют, тем не менее крыши гаражей – наиболее удобная огневая точка для прикрывающего стрелка. Кустики в сквере, хоть и густые, но очень низкие, деревца тоненькие, замаскироваться практически невозможно. А стрелять будет девица. В этом я не сомневаюсь. На ней глухая, не по сезону куртка, она постоянно ощупывает ее с левой стороны. «Молния» чуть расстегнута, пистолет можно выхватить одним движением...
На крыльце КПП появляется Хмурый. Сейчас он одет в гражданское, точнее, в спортивный костюм. Так себе мужичок, по виду и не скажешь, что десантник. Некоторое мгновение топчется на ступеньках, затем медленно двигается к скамейке с «журналисткой». Я тоже начинаю движение, но куда более быстрое. Подполковник медленно приближается к скамейке, останавливается в паре шагов, произносит дежурные приветственные слова. Нельзя сказать, что сейчас, с этой девицей, он более любезен, чем некоторое время назад со мной. Руки девицы покоятся на коленях, но, приблизившись, я вижу, что они заметно напряжены. Как и сама девушка, вся ее высокая, крепкого сложения фигура. Подполковник делает полшага вперед. Затем произносит что-то вроде «Я закурю, не возражаете?»
Мне же до скамейки осталось метра четыре, не больше, чуть сбавляю скорость. Подполковник достает из кармана сигарету, и тут я оказываюсь рядом с ним и лавочкой. Он машинально, видя мою сигарету с ментоловым дымом, просит огня. Как ни в чем не бывало достаю зажигалку...
И в этот момент у «журналистки» сдают нервы. Правая рука ныряет под куртку, и через мгновение в нашу сторону с Хмурым смотрит пистолетный ствол с глушителем!
Когда стреляют в людей, чью сторону я по доброй воле взяла, мне ничего не остается, как всеми силами нейтрализовать стрелявшего. Вскидываю «зажигалку», щелкаю «огоньком». Девица падает замертво, роняя на асфальт куда более грозный «вальтер» с глушителем. Не давая никому опомниться, вторым выстрелом снимаю прикрывающего, который довольно беспечно занял огневую позицию на крыше соседнего гаража. На все про все две секунды.
Раз-и-два-и...
– Лихо! Ты вообще кто такая?
Не проходит и двух минут, как мы на моем джипе приближаемся к МКАД. Хмурый уже называет меня на «ты» и наконец избавился от своей тупой флегматичности. Кажется, боевые действия – его родная стихия, попадая в нее, он из невзрачного мужичка превращается в доброго молодца. Единственное, что его смущает, так это то, что сам он выстрелить так и не успел, я управилась в одиночку...
Отвечать на его вопрос я не тороплюсь.
– Ты из спецслужб? – не дождавшись ответа на первый вопрос, продолжил Сергей.
– Нет, – не кривя душой, отвечаю я.
– Частный детектив?
О, однако десантные подполковники и такие слова знают!
– Почти, – киваю головой и сворачиваю в переулок.
Так быстрее выехать на окружную.
– Зря уехали, – неожиданно замечает он. – Да и вообще... Мои ребята могли этих тварей живьем скрутить!
Ну здрасьте! Опомнились, господин подполковник! Ваши ребята все могут, они вообще лучше, умней и красивей... Только если бы не я, эти ребята сейчас давали бы прощальный салют по застреленному «журналисткой» батяне-комбату.
– Я на нелегальном положении. Можете бросить меня и отправляться к Кирикову и остальным спецам... – с этими словами я притормозила на выезде из переулка. – Можете вернуться в часть, но без меня.
Некоторое время Хмурый молчит. Затем произносит, делая при этом неуместные паузы:
– Вы, Евгения, мне жизнь спасли... Так оно получается.
Наконец-то, кое до кого дошло! Браво, господин Хмурый! Что еще скажете? И с чего это подполковник снова ко мне на «вы»?
– Вы думаете, что меня хотели убить те, кто связан с исчезновением Павла? – спрашивает он.
– Убить, Сергей Владимирович, вас... извините, тебя, хотели не за просто так. Ты что-то знаешь... Точнее, мог бы дать информацию о похитителях Павла.
В ответ Хмурый отрицательно качает головой.
– Ну что я мог знать? Говорил я и Кирикову, и этому вашему, старшему. Общались мы с Пашей раз в две недели, а то и раз в месяц. Общих знакомых почти не было...
– Это какому такому старшему? – тут же переспросила я.
– Он не представился. Высокий такой, худой. Примет особых не помню... Ну, брови сросшиеся, по-моему...
«Полковник Губанов», – мысленно отметила я.
– Он почти ничего не спрашивал, лишь слушал, что я отвечаю Кирикову.
– Вот ты сказал, общих знакомых у вас с Павлом почти не было, – тут же перехватила нить разговора я. – Что значит «почти»?
– Да был один такой странный человек. Я о нем ничего толком не знаю. Пашин спарринг-партнер по айкидо и карате. Один раз к нему домой заходил за какой-то книгой по восточной медицине, а я как раз там был. Первый и последний раз виделись. Я ведь даже не знаю, где Пашка тренировался.
О, какая-то зацепка! В досье Прохорова отмечено увлечение Павла Шорникова восточными единоборствами, но по этой линии я еще не работала. А прохоровские спецы если и работали, то ничего не накопали. Понятное дело, в секции человек пятнадцать как минимум, плюс тренеры, массажистки, прочий персонал. Пока всех проверишь...
– Почему странный? – спросила я.
– Понимаешь, я практик... Всякой болтовни этой, псевдофилософии не люблю. А этот «партнер» только на эти темы и болтал. Потому и странный, – повторил Сергей и продолжил: – Для меня эти карате и айкидо сплошной выпендреж. Пашка со школы ими занимается, но в реальной схватке его уложит любой среднестатистический боксер на уровне первого разряда.
– А тебя?
– Да тоже найдется кому уложить, – как ни в чем не бывало отозвался Хмурый. – Дубинкой сзади по затылку дадут – и все... Я вот боксом занимался, боевым самбо. В училище, и потом в войсках рукопашным боем. Это ведь никакое не карате, не спорт, понимаешь?
Я прекрасно все это понимала и имела собственный, не слишком бедный опыт. В РБ задача – как минимум искалечить противника за минимальное время. Хорош спорт, нечего сказать.
– Так вот, этот Пашкин приятель хотел его вовлечь в какую-то дурацкую игру. Киллеры какие-то, жертвы... Херня полная!
Выражений Хмурый не выбирал.
– Бегают друг за дружкой, стреляют из тюбиков с краской, что-то вроде пентбола, – продолжил Сергей.
Значит, Павла все-таки пытались вовлечь в игру?! Что это было, отвлекающий маневр? Попытка замаскировать похищение под «менеджерские игрища»?
– Кирикову и его старшему ты об этом сказал? – поинтересовалась я.
– Пашка в игру играть не стал, не маленький. А тренировки продолжил. Ну я так, в общих чертах сказал Кирикову... Он даже записывать не стал.
Кириков и Губанов были в курсе, но отрабатывать версию, связанную с игрой, не стали... Или поручили Пирогову, а тот доложил, что ни в какую игру никто не играл, направление было признано неперспективным? Возможно...
А сейчас похитители очень опасались, что я доберусь до Хмурого и ухвачусь еще за один кончик? Похоже, так и есть.
– Поехали, – произношу я и через полминуты наконец-то выруливаю на МКАД.
– Почему я должен скрываться? – интересуется Хмурый, с недоверием глядя на выставленную в коридор раскладушку.
До моей съемной квартиры мы добрались довольно быстро, минуя большие пробки. Сергей не смог не высказать удивления относительно моего знания всех московских переулков.
– Пару суток поживешь здесь, – категорически заявляю я. – Пока охота не кончится.
– За пару суток кончится? – с какой-то неприятной иронией переспрашивает он.
– Думаю, да.
Как остановить киллерский механизм, я уже придумала. Моя задача – вывести из-под удара Ольгу и Хмурого. Ну и себя заодно. Сделать это не так уж и сложно, и я непременно осуществлю свой замысел завтра днем. Стрельба уже порядком поднадоела.
– И где Павел, выяснится? – продолжает Хмурый в том же духе.
