— Однако, господин Глен, — оставив лирические отступления, продолжил деловой разговор дипломат, — это все ерунда! Теперь главный вопрос — исчез ли компромат навсегда или затерялся на полпути в чьих-нибудь загашниках.
Патрик неуверенно повел плечом и громко шмыгнул большим носом.
— Трудно сказать…
— Как я понимаю, — сказал Джон, — Гришин использовал чью-то информацию?
— Скорее всего.
— Значит, есть автор компромата?
Патрик согласился с боссом.
— Должен быть.
— Вот именно, — подчеркнуто сухо произнес дипломат. А Гришин не признался, кто это?
Журналист отрицательно покачал головой.
— Нет, — ответил Глен, но тут же вспомнив очаровательную женщину в «Жигулях», радостно улыбнулся и добавил:
— Но шанс, думаю, имеется.
Джон Маккоуэлл заинтересованно посмотрел на собеседника.
— Вы начинаете исправляться, господин Глен, — удовлетворенно похвалил шеф журналиста.
— Стараемся!
Джон Маккоуэлл повернулся к собеседнику.
— Тогда докажите нам свою необходимость.
Патрик Глен был уверен, что игра только начинается, и с легкостью выложил Маккоуэллу все свои соображения, разумеется не забыв упомянуть о колючих глазах и энной кругленькой сумме, которая потребуется для удачного завершения планируемой операции.
— Э-гэ…
Джон Маккоуэлл молча слушал исповедь пронырливого журналиста и, казалось, не проявлял особого интереса, но при упоминании шестизначной суммы глаза дипломата моментально округлились и стали таких же размеров, как «золотые» нули.
— Однако, господин Глен, — фыркнул резидент, — не возомнили ли вы себя Джеймсом Бондом — агентом 007?
— Разумеется, нет, — вылупил свои рыбьи глазки пронырливый журналист, — но каков риск!?
И вдруг Глен стал суетливо шарить по карманам: сумма, предназначенная для Гришина, исчезла в этом жутком водовороте…
— Что случилось? — настороженно спросил Джон.
— Деньги, гонорар Гришина.., где-то в той заварухе остались.
Журналист посмотрел на босса.
— Может, вернуться?
Джон недовольно зыркнул на глупца.
— Вы с ума сошли?! — прорычал цэрэушник. — Не хватало, чтобы кэгэбисты заинтересовались происхождением такой суммы у рядового американского журналиста.
Патрик Глен решил пойти ва-банк.
— А там ведь все деньги, которые я получил от вас!
— Забудьте!
Маккоуэлл замолчал, прикидывая, что информация по всей видимости, стоит намного больше запрашиваемой суммы и ему самому перепадет хороший кусок. Он успокоил журналиста.
— Не беспокойтесь, господин Глен, — заверил он собеседника, — вам заплатят требуемую сумму.
Рыжеволосый облегченно вздохнул.
— Надеюсь, господин Маккоуэлл… Вы же видите даже само нахождение в этой варварской страде — огромнейший риск для интеллигентного человека!
Полковник Варанов был озадачен: мало того, что его подкосило известие о смерти капитана Челядинского, так еще доложили о кровавой бойне в редакции газеты «Новый век». Нужно было решать две проблемы одновременно, которые, возможно, были взаимосвязаны…
* * *
Подполковник медицинской службы ФСБ Грищенко Зиновий Семенович явился к полковнику Баранову, как только были получены первые результаты медэкспертизы.
— Разреши, Васильевич, — появившись в дверях кабинета, устало произнес высокий мужчина одних лет с Барановым.
Полковник поднялся с рабочего места и подошел к Грищенко.
— Проходи, Семенович! Присаживайся!
Эксперт сел.
— Спасибо, — поблагодарил он и отложил тонкую папку на край стола. — Устал сегодня как никогда.
Варанов сочувственно кивнул.
— Стареем, Зиновий!
— Есть маленечко, Андрюша, — согласился подполковник и, достав из кармана брюк носовой платок, сочно и протяжно высморкался.
Мужчины были давно знакомы и поэтому без посторонних вели себя запросто, без излишних и ненужных субординации. Впрочем, и при подчиненных они обращались друг к другу только по отчеству.
— Ну чем порадуешь, обслуживающий персонал? — сразу перешел к делу полковник Варанов.
— Есть кое-что…
— Тогда выкладывай!
Грищенко взял со стола тонкую папку и, достав пару исписанных мелким убористым почерком листов бумаги, протянул своему другу и начальнику.
— Вот, прочти!
Полковник Варанов даже не шелохнулся, а только раздраженно махнул рукой.
— Да кончай ты, Зиновий, херней заниматься, — произнес он эксперту, — выйду на пенсию, тогда и прочитаю! Ты мне по-простому, в двух словах объясни…
Эксперт усмехнулся и, сложив бумаги в папку, положил ее обратно на стол.
— Ладно, только с одним условием…
Варанов поднял брови.
— Каким?
— Сваргань-ка мне кружечку крепкого кофе или чайку, — медленно произнес Семеныч.
Полковник хлопнул себя по лбу.
— Вот, старый пень, — виновато воскликнул он и моментально полез в шкаф, где всегда находились кофе или чай. Совсем вылетело из головы, что ты кофеман со стажем!
Эксперт улыбнулся.
— И к тому же с утра на ногах!
Полковник поднял руки вверх.
— Виноват, старик, виноват!
Через несколько минут крышка чайника призывно запрыгала, стараясь не пускать горящий кипяток и пар наружу…
— Смерть Володи, — делая маленькие глотки, медленно докладывал Грищенко, — наступила где-то в районе одиннадцати часов утра от огнестрельного оружия.
Полковник Варанов не мог усидеть на месте от волнения и постоянно метался по кабинету.
— Из табельного оружия?
— Да, — сказал эксперт.
Андрей Васильевич почесал переносицу, словно это помогало сосредоточиться.
— Но оружие должно храниться в сейфе, — рассуждал полковник, — а ключ был у старшего группы майора Барышникова.
Грищенко усмехнулся.
— Васильевич, ты что, не знаешь нашего бардака? — безнадежно произнес эксперт. — Ты же сам не один год сидел на явочной квартире… Вспомни!
Варанов недовольно скривился и раздраженно махнул рукой приятелю.
— Да, знаю! Продолжай!
Семеныч допил кофе и отставил кружку.
— Спасибо.
— Может, еще?
Эксперт отрицательно замотал головой.
— Благодарю, нужно сердце маленько поберечь,. — с досадой произнес он.
Пометавшись по кабинету. Варанов вдруг как-то сник и спросил.
— Неужели самоубийство?
Семеныч многозначительно повел бровью.
— Знаешь, Андрей, — задумчиво произнес собеседник, — по всем параметрам так оно и выходит. Но…
Варанов насторожился.
— Что-то ты темнишь, старая лиса!
Грищенко пожал плечами.
— Не темню, — сказал он, — а прикидываю варианты…
— Какие?
.Подполковник повернулся к Баранову.
— Понимаешь, Андрей, траектория и угол полета совпадают, но вот что меня смущает, — наконец решился Семеныч. — Когда пуля вылетает из дула пистолета, хошь не хошь, а с ней выбрасывается часть жара и пламени…
Варанов не спускал внимательного взгляда с собеседника.
— Так?
Андрей Васильевич утвердительно кивнул.
Грищенко последовал примеру начальника и тоже встал.
— Когда человек стреляется, — продолжал свои рассуждения эксперт, — то, как правило, прикладывает дуло пистолета к тому месту, куда намеревается попасть.
— Да.., или в голову, или в сердце…
— Вот именно, — согласился Зиновий Семенович, — в нашем случае поражено сердце, что позволяет сделать неутешительный вывод.
— Что ты имеешь в виду?
Грищенко медленно повернулся к другу и серьезно посмотрел тому в глаза.
— Дело в том, что на одежде Владимира нет подгоревших ворсинок, которые непременно должны присутствовать при соприкосновении с дулом пистолета.
Полковник Варанов приоткрыл рот от удивления.
Он не верил в самоубийство капитана Челядинского, но подозревать кого-нибудь из своих сотрудников в убийстве было верхом святотатства.
— Не хочешь ли ты сказать, что…
Крамольная фраза так и не слетела с уст старого чекиста: у него не поворачивался язык.
— Я ничего не хочу утверждать, — быстро отреагировал эксперт, оправдываясь. — Рука могла дрогнуть, и расстояние, естественно, увеличилось… Но нельзя и исключать других версий.
Варанов задумался.
— А что говорит майор Барышников?
— Ничего существенного, — ответил эксперт, — он заверяет, что в тот момент, когда прогремел выстрел, находился в другой комнате, а Марина Метелкина была в ванной.
— И Метелкина подтверждает то же?
— Да. Ответы их совпадают, хотя девушка находится в плачевном состоянии, пережив такой стресс. Как я слышал, у Володи с Мариной были странные отношения.
Варанов неприязненно взглянул на приятеля.
— Все это сплетни!
Грищенко обиженно пожал плечами.
— Ты же просил начистоту…
— Прости, Зиновий, ты же знаешь, как мне был дорог Володька, — произнес он, — я до сих пор не могу прийти в себя.
