Сергей Соболев - Террорист №1

Наряду с Даркменом, чьи люди сразу же по прибытии взяли ситуацию под свой контроль, Уитмору довелось пообщаться в последние часы с еще одним любопытным типом. Это был рослый, хорошо сложенный мужчина лет тридцати пяти, одетый, как и многие другие из собравшихся здесь, в плащ и шляпу. Он и еще несколько людей в штатском появились в оцепленном полицией квартале несколько позже остальных и, что удивительно, сразу же вступил в контры с самим Даркменом. Фэбээровец хотя и выглядел крутым сукиным сыном, вновь прибывший почему-то не счел нужным считаться с этим обстоятельством. В присутствии Даркмена, равно как и другого начальства, он держался подчеркнуто независимо, так, словно был любому из них как минимум ровней.

Он хотел о чем-то переговорить с Уитмором, причем наедине, но высокопоставленный фэбээровец почему-то воспротивился этой его просьбе. Незнакомец, который вел себя в этой чреватой, как показалось Уитмору, межведомственным конфликтом ситуации предельно спокойно, не стал с ним особо спорить, а обратился с той же просьбой к подошедшему к ним заместителю Кеннета — сам Роберт Кеннет, проведя в районе инцидента не более четверти часа, отправился с частью своей свиты в местную штаб-квартиру ДЕА. Последний замялся, по всему было видно, что он попал в сложное положение. «Мне организовать звонок в Вашингтон? — вежливо поинтересовался у них незнакомец. — Вы именно этого оба добиваетесь?» Уитмор мог лишь гадать, кого именно намеревался потревожить своим звонком в столице этот человек в штатском… Как бы то ни было, одного лишь намека на возможное вмешательство какого-то важного лица оказалось вполне достаточно, чтобы Даркмен, нахмурившись подобно грозовой туче, дал требуемое «добро».

— Эндрю Сатер, — представился незнакомец после того, как они отошли в сторону. — Ведущий специалист Агентства по безопасности высоких технологий… Расскажите мне, Уитмор, о тех странностях, которые вы сами подметили во всем этом происшествии…

Поначалу Уитмор, испытывавший чувство усталости вкупе с раздражением, едва цедил слова сквозь стиснутые зубы, но затем неожиданно для себя разговорился. В отличие от тех, кто допрашивали его ранее, Сатер казался в высшей степени компетентным человеком. Проговорили они минут двадцать или чуть больше. Уитмор был абсолютно откровенен, хотя по натуре он был человеком отнюдь не болтливым. Впрочем, Сатера больше интересовала техническая сторона дела, так что ничего лишнего, из-за чего на него могут разгневаться вашингтонские боссы, он, кажется, не разболтал…

— Мистика какая-то, — сказал он Сатеру. — Сам не понимаю, как такое могло произойти. Я слышал краем уха, что нечто подобное произошло в Бостоне, но сам сталкиваюсь с подобными вещами впервые.

— Нет здесь никакой мистики, — сказал ему на это Сатер. — Не нужно поминать ни Люцифера, ни инопланетян. Поверьте, это дело человеческих рук. Просто бывают вещи, которые сложно объяснить простым доступным языком… Послушайте, Уитмор. Вы ведь опытный человек. У вас за плечами десятки спецопераций. Но вы не сделали ровным счетом ничего, чтобы хоть как-то изменить явно неблагоприятный ход событий.

— Я вас не понимаю, сэр.

— Вы все прекрасно понимаете. Вы выслеживаете свой контингент, Уитмор, неделями, иногда месяцами. Мало взять одного, двух или даже четверых преступников, важно выявить всю сеть. А в данном случае вы и ваши коллеги из полиции вдруг затеяли нечто грандиозное…

— Я выполнял приказ.

— А если бы вам приказали прыгнуть в огонь? Вы бы тоже подчинились?

— Не понимаю, сэр, в чем заключается моя вина?

— В том, что вы слишком дорожите своей карьерой, чем напоминаете мне целый легион таких людей в спецслужбах, как вы.

Уитмор надел штатский костюм, причесался перед зеркалом и потом наведался в комнату отдыха, чтобы выпить чашку кофе и собраться с мыслями накануне важного для него разговора. Он думал, что никого не застанет, но ошибся: его уже дожидался Слэтцер, один из помощников руководителя Бюро. Сухощавый, лет тридцати пяти, в очках. Их пути в прошлом не раз пересекались, а потому каждый из них неплохо знал подноготную другого.

— Привет, Дэвид, — сказал Уитмор. — Насколько я понимаю, тебя послал Кеннет?

— Да. У него не было пока возможности с тобой переговорить, поэтому он поручил мне кое-что тебе передать… Ты уверен, что это помещение не прослушивается?

— Понятия не имею, — пожал плечами Уитмор. Он подошел к аппарату, нацедил себе кофе, затем взял стул и уселся рядышком с порученцем Кеннета. — Я весь внимание, Дэвид. Но учти, что в запасе у меня не более четверти часа.

Слэтцер придвинулся еще ближе, после чего, понизив голос до полушепота, произнес:

— Босс сказал, чтобы ты был предельно осторожен.

— Я это уже слышал.

— Твою судьбу будет решать не Кеннет, а Даркмен.

— С какой это стати?

— Я говорю как есть. Поэтому, когда будешь разговаривать с Даркменом, сто раз подумай прежде, чем что-то сказать.

— Спасибо за совет.

— Если поведешь себя неправильно, то можешь повредить не только себе, но и другим людям. Не забывай об этом, ладно?

Слэтцер подождал несколько секунд, пока коллега прикурит сигарету, затем вновь зашептал ему почти на ухо:

— Что там произошло, в этом чертовом коттедже?

— Понятия не имею.

— Эксперты до сих пор не могут определить, что послужило причиной пожара. Говорят, что это было какое-то легковоспламеняющееся вещество с высокой температурой горения. Но что именно — они пока не знают.

— Я тем более не могу дать ответ.

— Ни на одном из трупов не обнаружено огнестрельных ран.

— Значит, по ним никто не стрелял.

— Черти бы их побрали… Получается, что они сами себя спалили?

Уитмор бросил на него задумчивый взгляд.

— Кто такой Даркмен? И почему он здесь у нас командует?

— Серьезный человек, — уклончиво ответил Слэтцер. — Помимо того, что он занимает большой пост в ФБР, он еще верховодит в одной крутой межведомственной комиссии. Вот, пожалуй, и все, что я о нем знаю.

— Эндрю Сатер?

— Он из ученых кругов. Но у него большие связи в спецслужбах и даже, как поговаривают, есть свои ходы в Белом доме.

— Мне пора, Дэвид, — взглянув на часы, сказал Уитмор. — Надеюсь, экзекуция будет не слишком болезненной, потому что по части стрессов у меня и так сегодня явный перебор.

Прошло еще полчаса, прежде чем Чарльз Уитмор предстал пред очи двух высокопоставленных чиновников из Вашингтона.

— Присаживайтесь, Уитмор, — фэбээровец небрежным жестом указал на свободное кресло. — У нас к вам будет серьезный разговор.

Местом для их беседы был избран малый зал для совещаний, с Т-образным столом, за которым могли разместиться одновременно не более семи человек. Кресло председательствующего оставалось свободным: Даркмен и Кеннет сидели рядом с одной стороны стола, и Уитмору не оставалось ничего иного, как усесться напротив них, по другую сторону.

Даркмену на вид сорок с небольшим. Массивный, крупного телосложения человек, он тем не менее не производил впечатление неповоротливого увальня. Наоборот, его движения были скупы и экономны, как у боксера-тяжеловеса, который, несмотря на внушительные габариты, прекрасно координирован и обладает быстрой реакцией. Лицо с крупными резкими чертами, несколько мрачноватое. Развитые надбровные дуги, глаза глубоко утоплены, взгляд неподвижен, как у змеи. Твердо очерченный подбородок, заметно выпирающий вперед, выдает в нем большого честолюбца. На левой скуле, если приглядеться повнимательнее, можно обнаружить след от какого-то давнего повреждения — словно кто-то пометил этого человека галочкой. В целом же Даркмен производил впечатление целеустремленной, властной личности, готовой действовать жестко, а если понадобится, то и жестоко.

— Начну с поздравлений, Уитмор, — хмуро сказал Даркмен. — Вашему подразделению удалось реквизировать самую крупную партию препарата «джанк» за все время, что мы охотимся за этим чертовым зельем. Больше двух-трех доз раньше в наши руки не попадало. Вещества, заключенного в спецконтейнер, доставало для приготовления пяти тысяч доз. То, что вам удалось пресечь «график», — несомненно, большой успех.

— Благодарю вас, сэр.

— На этом, Уитмор, хорошие новости заканчиваются.

Уитмор бросил быстрый взгляд в сторону босса, но тот лишь пожал плечами, показывая тем самым, что он полностью на стороне Даркмена.

— Я вижу, Уитмор, что вы удивлены таким поворотом событий, — продолжил Даркмен. — С какой, мол, стати ФБР лезет не в свои дела…

Начальник отдела спецопераций дипломатично промолчал. Тем более что эта реплика, кажется, адресовалась не ему, рядовому, в сущности, исполнителю, а присутствующему здесь его начальнику.

— Нам пока не удалось обнаружить ни людей, кто за всем этим стоит, ни самой лаборатории по производству чертового зелья, — ровным тоном сказал Кеннет. — Препарат под названием «джанк», партию которого вам, Уитмор, удалось обнаружить, а затем и изъять у местных наркодилеров, — это не только самый опасный наркотик за всю историю нашей страны, но еще и прямой вызов национальной безопасности Соединенных Штатов. Формулу данного препарата нашим экспертам воссоздать пока не удалось. В известном смысле любой сильный наркотик позволяет воздействовать на человеческое подсознание, дает возможность манипулировать личностью или даже группой людей. Но «джанк» — это… совсем другой, качественно иной уровень. Вот почему, Чарльз, поиском разработчиков и распространителей данного препарата заняты не только сотрудники нашего Бюро, но и специалисты ФБР, причем из числа самых опытных и проверенных.